Безумие
Шрифт:
– Я не спрашиваю, что у вас произошло.
– тяжелый вздох дал понять как тяжело даются ему эти слова.
– Ви...
– мои искренне хотевшие вырваться заверения, что такого больше не повториться, были прерваны.
– Меня это и не должно волновать. На работе мне требуются исключительно собранные и ответственные люди. С вами я и так допускаю непростительные поблажки, и хотел бы завтра видеть, что вы это цените.
Не сказал, а припечатал. И как прикажите расценивать его монолог? Пока я, можно сказать 'рефлексировала' под шум прибоя, он немного отодвинулся, чтобы не заграждать мне обзор и молчал.
Так мы простояли
Потом меня отвезли домой и отчалили по своим делам.
Придя к выводу не окрашивать его просьбу в вульгарный окрас, решила выбрасывать все личное из головы в рабочие часы.
Мое решение было полностью противоположным ожиданиям начальника, как оказалось...
Среда.
Говорят понедельник самый тяжелый день, нагло врут. Из-за того что я провалялась на больничном целых десять дней до столь знаменательного дня, как день рождения начальника, осталось всего ничего, сутки. Сабантуй, простите, корпоратив намечался завтра.
В понедельник разгребала завал, отчеты подгоняла и всякое по мелочи. Вторник, как сами понимаете, день у меня был не летный. Благо хоть сегодня собралась и отринув все личное, взялась вплотную за организацию празднества.
Заказала столики в относительно не дорогом, но престижном ресторане, хороший секретарь всегда бережливо относится к бюджету выделенном начальством. В телефонном режиме скорректировала меню. Отправила Олечку заняться украшением зала, дизайнер она как никак. Присутствовала на совещании. В общем бегала сегодня как белка в колесе, едва пар с ушей не шел. Так что последующее мое приторможенное состояние вполне было оправданно, под вечер я просто на просто выдохлась.
За час до окончания рабочего дня, Виктор Иванович вызвал меня к себе.
Зайдя в кабинет без всякой задней мысли подошла к столу. Пока мы перекидывались впечатлениями о проведённой конференции, Виктор то и дело косился в сторону наручных часов, потом встал изо стола и направился в мою сторону, пришлось лишь запрокинуть повыше голову, так как я все это время стояла, не решаясь присесть, поскольку сомневалась что вообще встану, ноги гудели словами не передать.
Я так сильно хотела домой что дальнейшие события пронеслись так стремительно, что я не успела вовремя на них адекватно среагировать.
Буквально за секунду до того как открылась дверь в его кабинет, Виктор оказался радом со мной и крепко приобняв меня за талию, дугой рукой зарылся в мои волосы, припечатал меня чувственным поцелуем в губы.
Тут же открывается дверь и со словами
– Я так и знала! – в кабинет врывается раньше упомянутая куколка – Я так долго ждала этого времени, а ты даже спустя столько лет не оставил своей надежды, да?
Я настолько сильно обрадовалась появлению куколки, ведь все это время я ни на секунду не забывала о ней, надеясь на то, что не больна, что все образуется и те два близнеца мне приснились, что просто выпустила из головы столь немаловажный факт, что меня поцеловали. Меня… Поцеловали… И я не валяюсь на полу задыхаясь…
Представляете, какое шоковое состояние было у меня? Шок вперемешку с радостью, опять шок и опасение, что вот-вот даст о себе знать асфиксия. На заднем плане
гудела слезливая истерика блондинистой куколки, а я распахнутыми глазами смотрела на подбородок Виктора, которой специфически шевелился, сигнализируя о том что начальник что-то объясняет своей протеже.– Простите, можно я вас оставлю… - с этими словами начала аккуратно выбираться из железных объятий начальника.
– Да, можете идти Алена Дмитриевна – с этими словами Виктор выпроводил меня из кабинета, аккуратно прикрыв за мной дверь.
Я шла словно сквозь толщу воды. На автомате закрывала программы, автопилотом сворачивала вкладки, а в голове набатом гудело 'Меня поцеловали!', ' Поцеловали... Меня!'. Пару раз натыкалась бедром об угол стола, когда ставила папки в шкаф руки тряслись так сильно, что уронила ключи. В общем, шоковое состояние на лицо.
Даже дядя Миша, наш охраник, увидев меня в распахнутом пуховике не спрашивая что случилось вызвал такси, и всё время ожидания приезда транспорта норовил отпоить меня ароматным американо в бумажном стаканчике. Где он его раздобыл, не смотря на то что по близости к этому часу времени открытых кафешек не было понятия не имела. Всё это я отмечала про себя, как-то отдаленно, отогревая озябшие руки о стаканчик( руки озябли, а тело бросало в жар).
Что самое интересное, запястье снова зачесалось. И всю дорогу домой я внимательно рассматривала постепенно покрывающиеся красными прищиками кисть, стараяясь не касатся ноготками воспалённой зоны. Даже внимание не обратила на таксиста, бросив мимоходом:
– Солнечная четырнадцать.
Мне показалось или он скрипнул зубами? А хотя, в принцепи это было не суть важно, как я тогда думала, я потихоньку начала отходить от осознания моего постепенного 'выздоровления'.
Реакции на поцелуй не последовало, хорошо, только кто меня поцеловал... Начальник, и там еще та куколка, вполне возможно, я бы так рассудила, что он специально всё это подстроил, чтобы отвадить её от себя. Мол взыграет в девченке чувство собственного достоинства и уйдет она такая ущемленная в самых лучших и чистых чувствах добродетель. Только что-то не сходится...
К тому же, та её брошенная в сердцах фраза не давала мне успокоится. Зря я тогда прослушала ответ Виктора, и под дверью навострив ушки не постояла. Да чего уж теперь сожалеть, лучше вон домой пойду самолечением займусь если толк есть.
Решив поразгадывать ребус с одноименным названием 'Виктор' завтра и на свежую голову, не глядя молча расплатилась с таксистом. Выйдя с машины поторопилась в сторону подьезда, ветер разыгрался не на шутку. И лишь когда закрывала входную дверь своей квартирки осознала, таксист то был с довольно знакомой рыжей шевелюрой. Ключи выпали из в миг заледеневших рук.
Прода за прогул в среду:
И я начала смеяться, с надрывом, порой даже проскальзывало пару всхлипов. Но я все также хохотала присев на корточки и облокотилась о стену в коридорчике моей маленькой квартирки.
" Святые Небеса, неужели мне теперь в каждом рыжике будет видится тот который Алексей?" Задав себе этот риторический вопрос, снова хохотнув, вытерла ручейки слез которые скатывались по моим щекам. Представила себе на секунду перспективы будущей жизни, ужаснулась, вцепившись пальцами в виски и безумными глазами уставилась на потолок.