Безумные сказки Андрея Ангелова

* * *

А хозяева «Москвича» в это время находились в квартире на третьем этаже.

Хрыщ, откинувшись на диване, смотрел мультик. В кресле сидела черноволосая девушка, уже знакомая нам Танюха. Руки и ноги её были обмотаны скотчем, рот заклеен липкой лентой.

Порось топтался у окна, глядя во двор через бинокль.

— Пороська, ты чего там выглядываешь? — отвлёкся Хрыщ.

— Смотрю, чтобы тачку не увели, — отозвался кровожадный брат.

— Кому она сейчас нужна? — хохотнул Хрыщ. — Иди лучше посмотри, может у этой бабы есть что-нибудь из шмоток поприличней. Надо бы переодеться.

Их милицейские мундиры находились в плачевном состоянии: рваные, грязные, в пятнах крови.

— Может, трахнем девку? — предложил Порось, почёсывая известное место. Он опустил бинокль, посмотрел на напарника. — Всё равно Санька пока нет.

— У меня сейчас нестоячка, — отказался Хрыщ.

— А у меня стоячка! — радостно вскричал Порось. — Я её могу и один уделать!

— Кретин! — обругал Хрыщ. — Светлейший скоро отобьёт тебе стояк! Иди, смотри шмотки!

На журнальном столике запиликал мобильник.

Бесы уставились на него, Хрыщ осторожно подошёл, взял трубку. На экране горела надпись: «Номер абонента не установлен».

— Это точно карманник! Я его нутром чую, — прорычал Хрыщ в сторону подельника.

— Если это твой знакомый Санёк, скажи, что ты дома и ждёшь его! Поняла!? — подпустив в тон угрозы, приказал девушке.

Танюха зло сверкнула карими глазами. Хрыщ резко содрал скотч с губ. Телефон внезапно смолк. Бес озадаченно уставился на аппарат.

— Вы, уроды! Кто вы, вообще, такие!? — зашлась в ругательствах дама. — Освободите меня немедленно, отморозки! Если вы не сделаете, как я сказала, то пожалеете! Мои друзья вам яйца оторвут!

— Заткнись! — в ярости закричал Хрыщ, снова заклеивая девушке рот. — Ты ещё будешь доставать! — Он с силой швырнул телефон на пол, топнул по нему ногой.

— Что? — зыркнул на брата.

— Ты чего, Хры-ыщ? — изумлённо протянул тот.

Хрыщ бухнулся на диван:

— Ничего! Когда над тобой висит угроза уничтожения, не таким будешь!

— Хрыщ, герцог нас любит, — ласково сказал Пороська. — Я думаю, он нас не убьёт в случае неудачи. Ну, поругает, быть может, побьет… помнишь, когда мы пытались украсть для него «Мону-Лизу» из Лувра? Без положительного результата, — как сказал герцог! В наказание неделю посидели в яме с крысами и всё.

— Сравнил! — хмыкнул Хрыщ, поглаживая автомат, лежащий рядом. — Какую-то рисованную бабу и ключи от смерти Иисуса!

— Это не просто рисованная баба, а «Мона-Лиза», — возразил Порось. — Всем известно, что герцог тащится от великого Леонардо…

— Хорош болтать! — оборвал Хрыщ. — Дуй за шмотками!

Пороська положил бинокль на подоконник и вышел в другую комнату.

22. Толстяк с тройным подбородком

Антиквар Соломон стоял посреди кабинета и, мурлыкая под нос заунывную мелодию, продавал старинные часы маленькому толстому покупателю с заплывшими глазками и тройным подбородком, одетому в чёрный кожаный плащ.

Всех важных посетителей Соломон предпочитал принимать исключительно в своём кабинете. А важными дядя Соломон считал всех, кто появлялся в его лавке и имел какие-никакие средства. Стоило посетителю проявить чуть более пристальный интерес к какому-нибудь экспонату и пройти негласную проверку Соломона на платежеспособность, как он тут же оказывался в кабинете антиквара. И тут начиналось волшебство…

— Ведь это первая четверть девятнадцатого века, — говорил антиквар, стоя у стены и держа в руках часы. — Принадлежали семье поэта Жуковского, воспитателя Александра второго.

— Кончай заливать, Соломон, — ответил покупатель. — Где жил Жуковский и где мы?

— Для вещей нет расстояний, — заверил еврей. — Недавно я продал чудесный канделябр, которым владел Антон Павлович Чехов… Могу сбавить пятьдесят, но не более. Мне же тоже надо иметь какую-то выгоду. Вы понимаете? Я ведь купил часы, а не украл.

В кабинет со стороны магазина зашёл Арик.

— Авраам, наконец-то! — обрадовался дядька. — Где тебя носило?

— Отойдём, дядя, — попросил Арик.

— Извините, — антиквар передал покупателю часы. — Хорошо подумайте над моей ценой. Часы того стоят, а как бьют! Вы бы слышали их бой!..

— Дядя Соломон! — нетерпеливо воскликнул юноша.

— Иду, иду, — дядя бросил извиняющийся взгляд на толстяка. — Я скоро, — и подошёл к племяннику, стоявшему в противоположном углу, подальше от покупателя.

Толстяк достал из кармана плаща маленькую белую трубочку с разъёмом на конце, как у граммофона, приставил её к уху вместе с часами, делая вид, что слушает их ход.

* * *

— Зачем ты взял вещь, тебе не принадлежавшую!? — строгим шёпотом заговорил Соломон. — Ты знаешь цену этих ключей!? Там девяносто восемь с половиной граммов золота высшей пробы! Да одна работа стоит целое состояние! А моя репутация!?..

— Вот они, — прервал дядю молодой человек, отдавая ключи. — Я внезапно ушёл, потому что мне надо было всё обдумать. И я принял решение. Мне необходимо немедленно встретиться с продавцом, потому что сегодня уже пятница — день Распятия. Кто, вообще, этот продавец?

— Приятель одного, очень уважаемого мною, человека, — Соломон опустил ключи в карман брюк. — Что тебе до него, Арик? Ты же не вникал никогда в мои дела.

— Дядя, поверь, это очень важно! — твёрдо заявил юноша. — Положи ключи в сейф и никому-никому о них не говори. Хорошо?

— Не в моих привычках рассказывать кому-то о делах, — пожал плечами Соломон, он изучающе взглянул на еврейчика. — Что-то стряслось, Авраам? Расскажи, поделись с мудрым жидом.

Юноша секунду колебался, оглянулся на толстяка. Тот с невозмутимым видом продолжал слушать часы. Арик вновь посмотрел на дядю:

— Не стоит, дядя Соломон. Долго объяснять… да ты и не поймёшь… У меня к тебе просьба. Завтра утром мне и продавцу ключей понадобится улететь в Израиль, в Иерусалим. Поспособствуй, у тебя же есть связи.

— Авраам, ты, наверно, заболел! — забеспокоился Соломон. — Давай я приглашу врача. У меня есть знакомый доктор, Шпильман его фамилия, так он…

— Дядя Соломон, я здоров, — заверил еврейчик. — Выполни мою просьбу, пожалуйста! Мне и этому человеку предстоит спасти Землю!

Антиквар поднёс руку ко лбу:

— Голова заболела, — пожаловался он слабым голосом. — Что ты несёшь, Авраам? Какую землю?

— Нашу с тобой, — сказал племянник. — Ты подумай пока, а сейчас дай адрес продавца.