Безумные сказки Андрея Ангелова

Бутербродов опустился на табурет, зонтик положил на колени.

Хозяйка пристроилась напротив.

— Слушаю, — молвила ворожея. Она смотрела на гинеколога с лёгким любопытством.

— Я хотел у вас кое-что узнать… скажите, если… человек… займётся чёрной магией — это опасно?

— Опасно, — серьёзно отозвалась ведунья, — очень опасно.

Бутербродов чуть помедлил:

— А в чём выражается опасность?

— Во всём, — женщина не спускала с врача чёрных глаз. — С дьяволом шутки плохи. Мой тебе совет, выкинь эту идею из головы.

— Но вы же сами колдуете, — возразил гинеколог.

— Я не колдую, молодой человек, а помогаю людям. Это совершенно разные вещи. — Женщина говорила напористо и уверенно. — Кроме того, в каждом занятии есть свой навык, требуются сноровка и знания. Нужно прежде учиться, чем заниматься каким-либо делом.

— Так вы учились? — удивился Андрей. — Разве существует такая специальность — ведунья?

Тётка Агафья отрицательно покачала головой:

— Подобные знания нельзя получить в институте. Мне они достались от матери, её обучала бабушка.

— Неплохо, — Бутербродов восхищённо присвистнул, он немного осмелел, — династия целая. Скажите… а если у тебя на руках тексты заклинаний, можно попробовать? Ничего ведь сложного. Прочитал слова, исполнил особый обряд… а?

Колдунья неожиданно улыбнулась:

— Если ты купил в киоске книгу с заклинаниями или вычитал заговор в газете, то можешь не пытаться. Ко мне время от времени заходят… в основном, молодые девчонки, с просьбой проконсультировать по поводу приворота из бульварного журнала. Я всегда говорю — у вас ничего не выйдет.

— Почему?

— Я ж говорю, магами не становятся, ими рождаются. Непосвящённый не сможет заставить работать заклинание. К тому же, большая часть из издаваемого ныне подобного чтива обычная лажа, туфта, выражаясь языком молодёжи.

— Вы мне так открыто всё рассказываете… — заметил врач.

— Я женщина прямая и бесхитростная, — объяснила тётка Агафья. — И одинокая.

Бутербродов смутился опять, опустил глаза, оглянулся неловко на дверь.

Агафья улыбнулась:

— Не пугайся, молодой человек. Я не претендую на тебя. Я имела в виду, что не с кем поболтать.

Гинеколог облегчённо вздохнул, вздох не укрылся от зоркого ока женщины:

— Решил, что попал к сексуально озабоченной тётке? Я угадала?

— Угадали, — Бутербродов несмело поднял глаза.

— Люблю прямоту, душу греет, — усмехнулась женщина. — Чего ещё рассказать?

— Скажите… — Бутербродов немного помолчал, — а если… не купил? У меня может получиться хоть что-нибудь?

— Вряд ли, — тётка Агафья подумала, — даже, если отыскал на чердаке старинную книжку… — тряхнула головой. — Нет, не получится. Необходимо знать кой-какие нюансы, о которых не упоминается ни в одном заклинании.

— Какие нюансы?

— Эх, молодой человек… вся наша жизнь состоит из нюансов.

— А всё же? — допытывался гинеколог.

— Например, в какой четверти должна находиться луна, или какой формы использовать зеркало…

— Значит, не стоит пытаться, — погрустнел врач. — Жаль.

— Ты всё-таки не связывайся с магией, — посоветовала тётка Агафья. — Твоя попытка может привести к непредсказуемым последствиям.

— Но всё равно ведь ничего не выйдет.

— Ну и что. Не нужно ни искушать себя, ни пробуждать тёмные силы.

Андрей поднялся:

— Последний вопрос. Что такое неразменный рубль?

Женщина вмиг напряглась, остро глянула:

— Откуда знаешь о неразменном рубле!?

— Прочитал, — гинеколог немного встревожился, глядя на заострённые черты собеседницы.

— Где!? — Агафья сверлила глазами.

Андрей сглотнул:

— Так. В книжке одной.

— А ну-ка сядь! — попросила тётка приказным тоном.

Бутербродов молча сел.

Тётка не на шутку встревожилась, подсела поближе, сжала руку Андрея обеими ладонями, заглянула в глаза:

— Где её взял? Тебя как зовут?

— Андрей, — совсем растерялся врач.

— Послушай, Андрей! Надо немедленно уничтожить эту книгу! Это изобретение Сатаны! То, о чём мы говорили, всё пустяки. Тебе грозит большая опасность!

— Так серьёзно? — озадачился Бутербродов.

— Да! Сам ты не сможешь её убить. Принеси книгу сюда, я тебе помогу. Намажь руки раствором чеснока, базилика и сушёного укропа, заверни книгу в газету. Так не прикасайся. Газета должна быть абсолютно сухая, ни капли воды не должно попасть на неё.

— Что же это за книга? — врач порядком взволновался.

— Это книга живая! — ведунья понизила голос, задёрнула занавеску. — Её породил дьявол, она уже убила множество людей! Подробностей не знаю, я завтра с утра переговорю со своей бабушкой. Она уже сталкивалась с человеком, владеющим книгой. Лет пятнадцать назад. — Агафья встала, открыла печку, помешала горящие угли. — Завтра днём приходи с книгой. И ради Бога, не смей искушаться, иначе погиб!

— Понёс меня чёрт к Барину на пикник! — с сожалением сказал Бутербродов.

— Ты сказал, к Барину? — заинтересовалась тётка Агафья.

— Это мой друг. А что?

— Иди. Не забудь про газету и раствор чеснока, базилика, укропа.

— В каких пропорциях?

— Два к одному чеснока. Постой-ка. — Агафья вышла в соседнюю комнату, вернулась со стаканом тёмно-зелёного зелья. — Выпей. Это на сутки сконцентрирует твою волю.

Врач принял стакан, понюхал, отпил, поморщился:

— Ну и горечь! — с усилием допил, отёр губы.

— Книга, действительно, необычная. Читать могу только я. Берёшь её в руки и оказываешься, как под гипнозом. Так и тянет совершить какой-нибудь обряд. Такое чувство возникает… — Андрей щёлкнул пальцами. — Будто книга — лучший друг.

— Ничего, это зелье оттолкнёт от неё, — тётка поставила пустой стакан на приступку печи. — С Богом, уже темнеется.

Андрей Васильевич поднялся, подхватил зонтик, немного помявшись, спросил:

— А всё-таки, что такое неразменный рубль? — он смущённо улыбнулся. — Чисто из любопытства спрашиваю. Не смогу уснуть, буду гадать.

Тётка провела по столовой клеёнке ладонью, усмехнулась:

— Деньга такая. На неё хоть весь мир можно купить.

— Это как? — поразился гинеколог. — На один рубль?