Безжизненно стучат не любящих два сердца

— А вот я знаю.

От возгласа Симоры я мгновенно подскочила, округлив глаза, смотрела на тетушку. Не меньше меня были удивлены мать и прабабушка. И лишь Хамира перевела на сестру насмешливый взгляд, словно говоря: ну, и чего ты там еще насочиняла?

— Хм!.. — издала Симора, гордо вскинув голову. Не обращая внимания на сестру, немного помолчав, видно, наслаждаясь нашим нетерпением, вскоре изрекла: — Так получилось, что когда ко мне пришло осознание смерти, я решила полетать над столицей. Вскоре мне это занятие наскучило. Сарвас накрыла ночная мгла, прохожих становилось все меньше. Подумав, что лишь во дворце кипит жизнь, решила заглянуть туда. Мне всегда хотелось побывать в королевских покоях…

Симора замолчала, потупив глазки в пол, раздумывала над чем-то.

— Хватит из себя обиженную леди строить! Рассказывай давай! — прикрикнула на сестру Хамира.

— Хм!.. — в очередной раз выдала близняшка. — Я и не сержусь. Не знаю, как о таком рассказать.

— Молча! — не уступала ей кровная родственница.

Немного посмущавшись для приличия, Симора все-таки решилась:

— Влетела я в покои королевы, да так и зависла от стыда на некоторое время... его величество Гариар, поставив Альберину в позу прачки, занимался с ней… этим самым.

— Вдувал по самые бубенцы, — со смешинками в глазах Кавис внесла свою лепту в повествование тетушки.

Представив описываемую призраком картину, не вытерпев, прыснула и я, но быстро состроила строгую рожицу, чтобы не смущать нашу тихоню, которая продолжила:

— Если честно, я так растерялась, что не смогла сдвинуться с места. Это было так неприлично — смотреть на обнаженные тела, слушать сдавленные стоны, наблюдать, как капельки пота стекают по лбу и вискам короля. Очнувшись, решила покинуть покои королевы, но резко остановилась.

Дверь в комнату распахнулась, и в нее вошел Гариар Тармийский. Приставляете мое изумление. Я переводила взор с одного короля на другого. Тот, что вдувал королеве при виде своего двойника, не остановился, а лишь участил движение своим мужским органом в лоно королевы. Издав сладостный утробный стон, король закончил свое действо.

Альберина простонала следом и, открыв глаза, некоторое время смотрела на вошедшего мужчину. Опомнившись, она завизжала, откатилась на край кровати. Схватив дрожащими руками атласное покрывало, прикрыла им голое тело. И некоторое время переводила ошеломленный взгляд с одного короля на другого. Пришла в себя Альберина лишь тогда, когда вошедший запустил огненный магический шар в своего голого двойника. Попадание было точным. Беднягу отбросило назад с развороченной грудиной. Отделившаяся душа мужчины некоторое время безучастно смотрела на то, как смерть возвращает мертвому телу его истинный облик. От вида лежащего на королевской кровати незнакомого мужчины королева упала в обморок. Семейные разборки мне были неинтересны, и я улетела.

— Интересное кино! — не выдержала я. — Мне, если честно, жаль Гариара. Смотреть на то, как твоя жена совокупляется с тобой… Да такого и врагу не пожелаешь. Теперь понятна эта ненависть к метаморфам и закон о не расторжении брака. Я живу с женщиной, которая мне изменила, вот и вы страдайте. Ба… неужели ты поспособствовала разводу?

— К сожалению, на развод Яримы и Лавира я не могла повлиять. У Симоры было немного времени перед тем, как ее тело захоронят в склепе, а это значит, привяжут к нему и душу. После похорон Симора не смогла бы уже летать, куда ей вздумается. Через год наши души засыпают и откликаются лишь на призыв родственной ведьминской души. Ей служим и помогаем.

— Но подожди. Вы ведь летали в столицу, когда я вас попросила разузнать недвижимость Лавира.

— Не отрицаю. Но мы были лишь в тех местах, где Ярима появлялась и оставила свой след пребывания. Ко всему прочему изрядно потратили сил.

— Ясно, чем дальше в лес, тем больше дров. Завтра у нас с матерью выход в город. Недолгая прогулка по центральной улице, ознакомление со столичными достопримечательностями, ценами на товары и продукты питания.

И в этот раз мы не стали засиживаться. Тетушки и бабуля остались в гостевой зале, а мы с матерью отправились по своим комнатам.

Обычно я вставала до восхода солнца. Сделав утренние процедуры, надевала сшитую по заказу пижаму и отправлялась в смежную комнату, не имеющую окон. Дотронувшись до висевшего на стене бра, наблюдала, как медленно разгораются магические свечи и лишь после этого закрывала дверь на ключ.

Начинала с разминки. Зарядка. Затем переходила к физическим нагрузкам для укрепления мышц тела. Изрядно устав от упражнений, задействовала свой дар метаморфа. Надевая разные личины, не забывала наблюдать в зеркале за действом перевоплощения своего тела. И как всегда в завершение трансформация в Уфу. Может, от того, что первое мое обращение было в змею, принять ее облик получается легко и безболезненно. Налюбовавшись красными, рубинового цвета глазами, темно-серой чешуей, острыми клыками, издав шипение, приняла свой облик.

Первые дни сильно тянуло накинуть морок моего родного тела. Но пораздумав, решила этого не делать. Привыкание к телу Ливин было трудным. Сначала вздрагивала, когда смотрела на себя в зеркало. Никак не могла принять чужое для моего понимания тело. Графиня была юным созданием с ангельским личиком и, смотря не нее, понимала, что это не я.

Но, как говорят, время лечит. Теперь я стала замечать за собой привычку любоваться своим отражением. Длинными, чуть вьющимися волосами цвета серебра, черными бархатными ресницами, коралловыми, притягательными губами и глазами, в которых бунтует пепел. Про пухленькие покрытые легким румянцем щечки умолчу. Дала себе зарок меньше пить сливок. Но кто же устоит перед таким соблазном. Натуральный, экологически чистый продукт. Попросила Маршу, когда я бываю у нее на кухне, прятать от меня все вкусненькое. А она, увидев меня, как бы невзначай подхватит кувшин, наполненный сливками, и мигом их в кружку. А уж блюдце с пончиками словно по волшебству на столе появляется. Боюсь, моя ладная фигурка скоро потеряет все свои прелести. Кстати, я выросла на целых два сантиметра. Пользуясь воспоминаниями Ливин, понимаю, что от той худенькой девочки, в тело которой я попала, ничего практически не осталось.

Выйдя из комнаты, быстрым шагом отправляюсь на очередные водные процедуры. Ополоснувшись, я накинула на мокрое тело халат и, выйдя из ванны, встречаюсь с улыбчивым взглядом Уаны.

Служанка во всеоружии готова приступить к своим прямым обязанностями. До чего она любит ухаживать за моими волосами и наряжать меня в очередной наряд. Уана в курсе, что я не люблю долго засиживаться перед зеркалом. Уложив в прическу мои волосы, она бежит в гардеробную и возвращается с полным комплектом одежды: сорочкой из шерстяной фланели, чулками из тонкой пряжи, утепленными панталонами и платьем из двойного шерстяного муслина горчичного цвета, отделанного по вороту, низу и рукавам черным бархатом.

Зима закончилась, но весеннее тепло пока еще не спешило греть. Одно из утепленных платьев, в которое я должна была нарядиться, было сшито специально для прогулок по улице. Сразу вспоминала курточки на синтепоне. Легко, тепло и душу греет…

Пока я надевала нижнее белье, Уана сбегала за ботиночками темно-бежевого цвета со шнуровкой спереди и на невысоком каблучке. К одежде этого мира я привыкла быстро. Может, от того, что часто видела подобное одеяние в фильмах и на картинах. А еще восхищалась пышными юбками платьев. Единственное, что меня раздражало — это корсеты. Хотела отказаться от них, но понимала, что скоро лето и появиться в неподобающем для леди виде — позор. Мне все равно, а вот Яриму не хотелось расстраивать.

Отблагодарив Уану, поспешила в малую столовую залу на завтрак. Была еще большая, но «дорогих сердцу гостей» мы с матерью не собирались встречать, поэтому просто закрыли двери.

Увидев меня, мама улыбнулась. Проследила, когда я усядусь на стул. И лишь после этого мы принялись за еду.

Марша готовила наивкуснейшую кашу и к нашему приходу расставляла на столе тарелки с нарезкой. Моя привычка лакомиться по утрам бутербродами с чашечкой кофе никуда не делась.

Позавтракав, мы отправились на выход. У самых дверей Уана водрузила на наши головы аккуратные шляпки. Завязав ленточки, я осмотрела себя в зеркале, улыбнулась своему отражению и, подмигнув Яриме, толкнула дверь на улицу.