Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет

Где Матфей писал свое Евангелие? Наиболее вероятное место написания Евангелия — район Сирии-Палестины, поскольку именно там раввины пользовались наибольшим влиянием в 70–80 гг. I в. Но и здесь нет полной ясности.

Обстановка и цель написания. Матфей удовлетворяет нужды своих иудео-христианских читателей, которые, вероятно, находились в конфликте с фарисейской религиозной верхушкой (ср.: 3:7 с Лк. 3:7; Мф. 5:20; 23:2-39). Участникам раннего раввинского движения, которые в основном были последователями более ранних фарисеев, никогда не удавалось захватить власть, на которую они претендовали, но после 70 г. они начали утверждать свое влияние в области права и богословия, особенно в Сирии-Палестине.

В гл. 23, 24 Матфей преподносит рассказ о драматическом событии — разрушении храма, — которое, по всей видимости, произошло недавно (см. выше о дате), как суд над иудейской религиозно-политической верхушкой (хотя это были, главным образом, саддукеи). Он хочет воодушевить своих собратьев нести Благую весть *язычникам и иудеям (ср.: 1:5; 2:1—12; 3:9; 8:5—13; 15:21–28; 24:14; 28:19). Собрание наставлений Иисуса в Евангелии от Матфея (особенно в гл. 5–7,10,13,18,23–25) предназначено для воспитания новых учеников Иисуса, подобно тому как ученики еврейских раввинов передавали полученные ими знания своим ученикам (28:19).

Жанр и источники. Большинство богословов считают, что Матфей писал свое Евангелие, когда Евангелие от Марка было уже известно (хотя не все исследователи разделяют эту точку зрения, она считается общепринятой). В соответствии с литературной практикой того времени, Матфей использовал один главный источник, который он считал заслуживающим полного доверия — Евангелие от Марка, — а затем вплел в эту основу сведения из других надежных источников. Вследствие ограниченного объема данного комментария многие материалы, встречающиеся в обоих Евангелиях, получают более подробное освещение в разделе, посвященном Евангелию от Марка.

Во времена Матфея биографии писались иначе, чем сейчас. Биографы располагали материал либо в хронологическом порядке (напр., Лука строго следует хронологическому порядку своих источников), либо, что встречается чаще, по темам. Матфей распределяет изречения Иисуса не по хронологическому, а по тематическому принципу: нравственная основа Царства Небесного в гл. 5–7, миссия Царства в гл. 10, присутствие Царства в гл. 13, церковная дисциплина и прощение в гл. 18 и грядущее Царство в гл. 23–25. Некоторые комментаторы полагают, что Матфей изложил высказывания Иисуса в пяти разделах, чтобы соотнести их с пятью книгами Моисея (некоторые другие произведения также разделены на пять частей по образцу Пятикнижия Моисея, напр.: Псалтирь, Книга Притчей Соломоновых, талмудический трактат «Pirke Abot», Вторая книга Маккавейская и, возможно, Первая книга Еноха).

Весть книги. Это Евангелие, или один из его источников, вероятно, использовалось как практическое руководство для новообращенных христиан (Мф. 28:19); раввины передавали предание устно, а христиане из иудеев нуждались в письменном сборнике наставлений Иисуса для новообращенных язычников. Матфей неоднократно подчеркивает, что Иисус исполняет еврейские Писания и ссылается на них для подтверждения Своего учения, как опытный книжник. Обращаясь к еврейской аудитории, Матфей изображает Иисуса как олицетворение надежд и чаяний Израиля, но в то же время подчеркивает, что Его миссия распространяется на язычников; тема обращения язычников уходит своими корнями в Ветхий Завет, и продолжается в учении Иисуса. Матфей не только умело отражает нападки религиозных вождей своего времени на последователей Иисуса, но и предупреждает о возрастающей опасности вероотступничества религиозного руководства в самом христианском сообществе.

Библиография. W. D. Davies and Dale Allison, A Critical and Exegetical Commentary on the Gospel according to Saint Matthew, ICC, 3 vols. (Edinburgh: T. & T. Clark, 1988) — содержит сведения о еврейском историко-культурном фоне. John Meier, Matthew, New Testament Message: A Biblical-Theological Commentary (Wilmington, Del.: Michael Glazier, 1981) — хороший литературный источник, хотя его автор не согласился бы с моим мнением относительно особого еврейского контекста Евангелия от Матфея. Однако те, кто хорошо знаком с обстановкой и культурной средой, в которой создавалось Евангелие от Матфея, признают, что мое исследование опирается не столько на другие комментарии, сколько на первоисточники и на богословов старой школы — Джеремиаса (Joachim Jeremias), Дальмана (Gustaf Dalman), более осторожно — на Блинцлера (Josef Blinzler) и Дерретта (D. М. Derrett), а также на современных богословов — Сандерса (Е. Р. Sanders), Вермеса (Geza Vermes) и Гудмена (Martin Goodman). Использовалось также специальное исследование: Marshall D. Johnson, The Purpose of the Biblical Genealogies, SNTSMS 8, 2nd ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 1988), в котором уделено внимание Мф. 1:2–16; см. также: С. S. Keener, …And Marries Another: Divorce and Remarriage in the Teaching of the New Testament (Peabody, Mass.: Hendrickson, 1992), где рассматривается Мф. 5:17–48 и 19:1-12; Carl Н. Kraeling, John the Baptist (New York: Charles Scribner’s Sons, 1951) — об Иоанне Крестителе.

1:1–17 Родословие Иисуса

Все древние биографии обычно начинались с родословной, подчеркивающей благородное происхождение героя. Здесь Матфей показывает неразрывную связь Иисуса с историей Его народа от самых истоков.

1:1. Мессия должен быть «сыном [потомком] Давида»; понятие «сын Авраама» применялось по отношению к каждому еврею, таким образом, Матфей начинает родословие с напоминания о еврейских корнях Иисуса. Генеалогия раскрывает связь между важными личностями на протяжении истории (напр.: Адам, Ной и Авраам в Быт. 5, 11). Греческие читатели называли Книгу Бытие «книгой поколений», «Genesis» ( происхождение), и это название использовалось также по отношению к родословиям и другим рассказам, содержащимся в ней (Быт. 2:4; 5:1 *LXX). В Книге Бытие родословия названы по имени первых из упоминаемых в них лиц, а в Евангелии от Матфея родословие названо именем Иисуса Христа, вокруг Которого оно сосредоточено и Которым завершается.

1:2–16. В отличие от Луки и греко-римских авторов, Матфей перечисляет имена, начиная с древнейших и кончая последними, как и в Ветхом Завете.

Родословия напоминали еврейскому народу, что Сам Бог устраивает браки и дарует людям потомство. Иногда родословия объясняют характерную для человека линию поведения (напр., происхождение Моисея от таких нарушителей закона, как Рувим, Симеон и [непосредственно] Левий, помогает объяснить некоторые из его слабостей в Исх. 6:12–30). Самое главное, что родословия служили документальным подтверждением чистоты происхождения каждого израильтянина (в противоположность некоторым галилеянам, которые могли быть потомками обращенных *язычников), его принадлежности к священническому или царскому роду. Кроме того, родословия служат связующим звеном между выдающимися историческими личностями; в Книге Бытие Адам, Ной и Авраам связаны именно таким образом (Быт. 5,11). Матфей связывает Иисуса с ветхозаветными рассказами о патриархах, царском роде Давида и периоде вавилонского плена.

По крайней мере, часть генеалогических документов знатных (особенно священнических) родов хранилась в храме. После разрушения храма в 70 г. претендовать на принадлежность к роду Давида мог каждый, но свидетельство об Иисусе относится ко времени до 70 г., когда оно еще могло быть проверено (Рим. 1:3). Даже после 70 г. свидетельства о происхождении Иисуса из Давидова рода было достаточно, чтобы над Его родственниками нависла угроза преследований со стороны римских властей.

Женщины в древних родословиях обычно не упоминались, но Матфей включает в свой перечень четырех женщин (1:3,5,6), из которых три были язычницами (Быт. 38:6; Нав. 2:1; Руф. 1:4), а четвертая — по меньшей мере, женой язычника (2 Цар. 11:3); при этом Матфей опускает ряд выдающихся женщин эпохи патриархов — Сарру, Ревекку, Лию и Рахиль. Тем самым, опираясь на Ветхий Завет, он дает понять, что замысел Бога о спасении относится ко всем народам (Мф. 28:19).

Исследователи полагают, что некоторые древние родословия включают символический материал, основанный на толковании библейских текстов. Еврейские комментаторы Писания иногда изменяли букву или звук в библейском тексте, чтобы получить возможность истолковать его метафорически. Так, в греческом тексте Мф. 1:10 написано «Амос» (пророк) вместо «Амон» (нечестивый царь; 4 Цар. 21), а в Мф. 1:8 — «Асаф» вместо «Аса» (добрый царь, превратившийся в злого; 2 Пар. 16); но в большинстве переводов это обстоятельство не отражено. 1:17. Матфей опускает ряд имен, как это было принято в родословиях (вероятно, следуя греческому переводу Ветхого Завета), и распределяет имена на четырнадцать групп, по три в каждой для более легкого запоминания. Некоторые комментаторы полагают, что Матфей упоминает четырнадцать поколений по той причине, что численное значение имени «Давид» равно 14 (греч. и евр. буквы использовались также для обозначения цифр; принятая у евреев практика подсчета численного значения слов и выявления соответствующего смысла получила название «гематрия»). Разделение истории на эпохи не было новшеством; в позднейшем еврейском тексте, Второй книге пророка *Варуха, история разделена на 14 эпох.

1:18–25 Рождество Иисуса

Древние биографы нередко уделяли внимание чудесному появлению на свет своих героев (что особенно характерно для Ветхого Завета), но непорочное зачатие не находит близких параллелей в других источниках. Греки рассказывали истории о богах, которые оплодотворяли земных женщин, но данный текст ясно указывает, что зачатие не носило сексуального характера; в Ветхом Завете (как и в еврейских преданиях) Богу не приписываются сексуальные свойства. В отличие от древних легенд о чудесном рождении (в том числе в еврейской литературе, напр., *1 Енох. 106), обильно насыщенных мифологической символикой (свет, наполняющий дом при появлении младенца, и т. п.), этот отрывок написан в строго документальном стиле (ср. также: Исх. 2:1–10).