Бич Ангела

Спал Виктор плохо. Когда Олег коснулся его плеча, он просто встал, даже не потерев лицо. Сна не было ни в одном глазу. Все было собрано еще с вечера, поэтому он просто подхватил котомку и вышел на улицу. Свежий морозный воздух сразу ударил в лицо, над головой простиралось мерцающее звездное небо.

Верблюды тихо переминались невдалеке. Олега с Виктором никто не провожал.

— В путь?

Подошел погонщик, что-то тихо буркнул, и два верблюда опустились на колени. Олег и Виктор взобрались меж горбов, верблюды, скрипя суставами, встали, раздался гортанный окрик, и караван двинулся в путь.

Скоро жгучее солнце придавило всех к земле. Дойдя до колодца, караван расположился на привал. Верблюды мирно дремали, утолив жажду и пережевывая свою жвачку. Наконец, наступили сумерки, багровое солнце скатилось за гряду далеких гор, и безумная жара стала отступать, уступая место ночной прохладе. Раздались окрики погонщиков, и караван снова двинулся в дорогу.

Где-то через неделю на горизонте забрезжил город. Они подходили к Харбину.

К Виктору подошел погонщик и промолвил:

— Дальше наши пути расходятся. Караван уходит южнее Харбина. Вам же надлежит своим ходом добраться до города.

Часть пятая

— Ладно, пора нам говорить на одном языке.

Стринг даже и не понял сначала, что эти слова просто прозвучали в его голове. Прямо перед его лицом покачивался кончик Бича.

— Не удивляйся, теперь ты будешь понимать все, что захочет тебе сказать наш Хозяин.

Стринг, как зачарованный, смотрел на змеящиеся цветные орнаменты, что плясали перед его глазами.

— Будь готов. Ровно в полночь.

— Но как мы выйдем отсюда?

— Не волнуйся, Хозяин обо всем позаботится.

— Говорили же, что Калки.

Раздался легкий клокочущий звук, похожий на смешок.

— Калки временно владел мной. Настоящий Хозяин — другой. И он — скоро будет здесь.

— Денница?

— Да. Но что ты о нем знаешь?

— Ничего. Просто подслушал разговор.

— Ну, и достаточно пока с тебя этого. Будь готов ровно в полночь.

Уснуть Стрингу так и не удалось. Как только Бич зашевелился в своем ложе, он рывком спустил ноги с постели. Бич уже свертывал кольца, укладываясь в книгу.

— Не делай этого.

На пути к двери стоял Ахмед.

— Почему?

— Ты сам не понимаешь, во что ты впутался.

Дверь кельи неслышно отворилась, и на пороге, как привидение, появился высокий худой монах. Капюшон практически полностью закрывал его лицо.

Ахмед не почувствовал ничего, тонкое лезвие клинка вошло в тело, и он неслышно повалился на колени, а затем боком также бесшумно упал на пол.

Стринг по-прежнему не видел лица вошедшего. Тот спокойно и деловито вытер лезвие об одежду упавшего, и опять спрятал клинок где-то в складках своего одеяния.

— Ты готов?

— Вообще-то, да.

Откуда-то из страниц книги послышалось недовольное шипение:

— Столько крови — и зазря… Впрочем, Ахмед мне стал почти родным, а своих я не ем.

— Как мы выйдем отсюда — ведь кругом полно охраны?

— Об этом позаботится Хозяин.

— И о том, куда идти, тоже знает только он?

— Да. И больше не задавай глупых вопросов.

* * *

Колорит китайских кварталов как-то прошел стороной. Слишком многое переполняло Виктора и Олега, и они просто проходили мимо всего, что им встречалось. Также равнодушно они сели на поезд, и также равнодушно доехали до Маньчжурии.

Когда уже мимо проплывали станционные постройки, Виктору среди многочисленной толпы почудилось знакомое лицо.

Стринг?

— Итак, нас уже вычислили.

— Не понял.

— Я видел человека, очень похожего на Стринга.

— Ну, и что? Мы все равно его опережаем.

— А вот в этом я далеко не уверен. Это — Азия, здесь другие дороги и другие расстояния. Не забывай, нам стоять в Маньчжурии и Забайкальске, и вот там они нас и опередят по автопереходу.

— Почему они?

— Я не думаю, что Стринг в одиночку путешествует по чужой стране.

* * *

Расположившись в купе, они сразу завалились на свои полки. Лишь Олег поначалу пытался разглядывать экзотику за окном, но Виктор пробурчал:

— Давай отсыпайся. Скоро будет не до этого.

Погранпереход миновали без осложнений, по расписанию.

— Ну, что же, нас уже ждут. На остановках нам выходить нельзя — сразу засекут. Поэтому после Борзи будем прыгать, как в прошлый раз. Благо, здесь скорости небольшие. Главное — поймать попутку и проскочить через Онон и Оловянную до поезда.

— Ты думаешь, это все-таки там произойдет?

— Почти уверен.

— На что это будет похоже?

— На маленький Армагеддон. К сожалению, мы не можем вмешаться. Пока не пройдем инициацию.

— Столько жертв. И все во имя какой-то проклятой игры.

— Скажи спасибо, что нас включают в эту Игру хотя бы пешками, а в данном случае, проходными.

— И ты рад этому?

— Нет. Но мне дают призрачный шанс покончить с Игрой.

— Но шанс-то один, и то призрачный.

— Это лучше, чем ничего. Я всегда мечтал хотя бы об этом.

— Олег, это не игры… В данном случае исход данной игры предопределит очень многое.

— Хотелось бы верить…

— Боишься?

— Чушь. Ты же знаешь, я в жизни испытал очень многое.

— Это — в земной жизни, Олег. Здесь же совсем другое.

В этот раз их никто не пытался блокировать, они беспрепятственно прошли до последнего вагона. Проводник на них подозрительно покосился, но ничего не сказал.

Они открыли сразу обе двери тамбура и синхронно шагнули в темноту.

Автострада, действительно, проходила рядом с железной дорогой. Машин шло много, но остановилась где-то девятая или десятая, микроавтобус с товаром и несколькими «кэмелами». Места в салоне были, поэтому водитель был не прочь подзаработать.

— Шеф, до Читы подкинешь? Мы — без багажа, стволов тоже нет.

Лысоватый мужик средних лет внимательно окинул их взглядом. И, если простецкая физиономия Виктора, по-видимому, не вызвала в нем серьезных опасений, то на цыгановатом лице Олега с давно нестриженными волосами он задержался чуть дольше.

— А чего здесь в такой час?

— Задержались у родственников, на поезд не успели, а утром надо край быть на работе. Вот и идем по трассе в надежде, что, может, кто подберет.

— Да, в наши времена надеяться на это не очень-то стоит… Сколько дадите?