Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– А по совести?

– А совесть у нас, знаешь ли, пролетарская…

– Так и я о том же, капитан. Такие, как Глиста, не дают спокойно жить, строить справедливое общество. Не должно их быть на земле. И про перевоспитание ты мощно задвинул – сам понимаешь, что исправляет их только могила.

– А почему он, кстати, к тебе пришел? – встрепенулась Кира. – Шибко богатым тебя не назвать, квартирка так себе. Не с теми поссорился?

– Слово дадите – расскажу.4e192b

– Послушаем его, Вадим?

Куренной пожал плечами.

– Давай, ради смеха. Только долго не говори, Горин, от тебя такой адский перегар… Вообще не понимаю, как ты можешь в таком состоянии что-то соображать.

– Это только предположение. Гарантировать не могу, поскольку не люблю случайности и совпадения. А здесь их просто навалом. Но тем не менее. До ограбления Госбанка были громкие бандитские акции?

– Не сказать. – Капитан задумался. – Все ровно шло, бытовуха, пьяные драки, квартирные кражи, блатные временами фестивалили. Полгода назад было так называемое офицерское дело, но там всю банду выявили. Костяк расстреляли по приговору суда, мелкие сошки уехали на Колыму.

– Значит, все началось с Госбанка. В город прибыла банда, поздравляю, товарищи милиционеры. Городок у вас, мягко говоря, так себе, но что-то их здесь привлекает. Значит, есть чем поживиться. Военные уходят, МГБ присутствует лишь для красоты – в городе отсутствуют важные государственные объекты. И не их это дело – уголовка. Правоохранительные органы не способны отразить столь мощный удар… без обид, капитан. Бандиты – не титаны мысли, но им и не надо, главное, чтобы следовали инструкциям. Над ними существует мозговой центр. Туда поступают все сведения, обрабатываются, принимаются решения. Не исключаю, что часть этих сведений добывала Екатерина Усольцева… – Павел закашлялся, – но не поручусь. Ее держали на крючке. На каком – предстоит выяснить. Женщина отчаялась, меня уже не ждала – мы просто потерялись в последние месяцы… Предполагаю, что это звенья одной цепи: Госбанк, нападение на патруль, убийство Екатерины Усольцевой – явно вызванное моим появлением в ее доме; плюс утренний инцидент с Глистой. А теперь еще и убийство батюшки… Дождитесь заключения эксперта по орудию убийства. Это будет металлическая струна.

– В большинстве перечисленных случаев мы наблюдаем твою фигуру, – усмехнулась Кира. – За исключением Госбанка и батюшки. Но это непроверенный факт. Алиби есть на вчерашний вечер?

– Найдем, – кивнул Горин. – Кассирша в магазине, алкаш во дворе, да и соседи слышали, как я полночи топал… Но в трех случаях из пяти – да, вы правы, Кира Сергеевна. И это удивляет. Я вроде никто. Это касательно случайностей и совпадений. Незнакомец в доме Екатерины – тот самый мозговой центр. Могу ошибаться. Он видит меня, видит реакцию Кати, понимает, что дело усложняется. Пока я болтаюсь за калиткой, он все узнает про меня и наши с Катей отношения. Умертвляет девушку, после чего скрывается. Связывается с Глистой – видимо, не нашел никого лучше. Меня на всякий случай нужно убрать, вдруг начну копать. Все же бывший мент. И вот тут я даю промашку – Глиста мертв. Ей-богу, увлекся, водка подвела… Но, может, и не так, и Глисту нанял кто-то из сообщников нашего главаря. Данная версия в приоритете, главарь не должен рисковать…

– По твоей логике, еще не вечер? – насупился Куренной. – Он продолжит на тебя охоту?

– Теперь и блатные начнут за тобой бегать, – подмигнула Кира. – Не любят они, когда их дружков убивают. Да еще с таким цинизмом – веревка, простыня…

– Пододеяльник, – поправил Горин, – и панталоны в качестве пиратского флага. Я похож на смертельно испуганного человека?

– А стоило бы, – проворчал Куренной. – Те, кому плевать, долго не живут.

– Не впечатляет, – улыбнулся Павел. – Не намерен находиться в этом мире дольше положенного. Я продолжу, можно? Главарь – сам по себе, хотя рядовые члены банды могут его знать. Или нет – существует связной. Это разные люди, разные уровни. Ограбление Госбанка прошло гладко. Но назрели проблемы с оружием. Пистолеты – не то. Отсюда нападение на патруль. Причина происходящего банальна – деньги и ценности. Добыча в банке оказалась несерьезной. Последовала акция с отцом Мефодием. Батюшка не из бедных, что-то припрятал. Но явно не в доме. Подвергся насилию, признался и отправился ко дну. Сначала возникла мысль, что главарь в этих акциях не участвует – зачем ему это? В налете на банк и в тройном убийстве на Камышинской он точно не участвовал. Не тот типаж, чтобы бегать и стрелять. И в окно ко мне забрался всего лишь Глиста. Того субъекта и рядом не было. В доме Кати был именно он – я это чувствую. А теперь убийство священника, и тоже, по-видимому, с помощью струны. Значит, позволяет себе размяться и получает удовольствие от убийства.

Павел стиснул кулаки, его скулы побелели. Это не укрылось от внимания милиционеров. Кира и Куренной переглянулись.

– И ты предлагаешь нам расхлебывать весь этот борщ? – помрачнел Куренной. – Фантазия у тебя, гражданин…

– Насчет борща. – Горин вышел из оцепенения. – Еще не все ингредиенты в него нарезаны, помяните мое слово. Будет продолжение.

– Так, не каркать! – разозлился Куренной. – Обрати внимание, Горин, мы тебя слушали. Но всему есть предел. Давай в камеру.

– Подожди, Вадим, – встрепенулась Кира. – Он так интересно рассказывает, я заслушалась. И каков он в твоем понимании, этот главарь?

– Не знаю, – искренне признался Павел. – Обычный человек, вызывает положительные эмоции. Или отрицательные – но все равно обычный. На такого посмотришь – и ни в чем не заподозришь. Доброжелательный, интеллигентный… хотя на последнем настаивать не буду. Интеллигенция у нас не в чести. Но всегда поддержит беседу, нравится женщинам. Внешне в нем нет ничего зловещего или угрожающего. Он может иметь семью. Род занятий… описать затрудняюсь, но явно не слесарь и не путевой рабочий.

– Ладно, пошли в камеру, – заторопился Куренной. – Утолили любопытство, Кира Сергеевна?

– Да, вполне, – кивнула женщина. – Пусть проспится. Глядишь, фантазии поубавится. Этого человека не должно быть много, он выводит из себя, потому что он – везде…

– На работу возьмите, – буркнул Горин.

В кабинете установилось молчание.

– И ведь не шутит, – наконец выдохнул Куренной. Он закусил губу и стал оценивающе поедать глазами «вечного» задержанного.

– Пригожусь, капитан. – Павел выдержал взгляд. – Мне некуда ехать, сам знаешь. Мое прошлое вам известно, оно сомнений не вызывает. Хочу найти убийцу Екатерины, помогу, чем смогу. Опыт есть, интуиция на месте. Вам люди нужны – в отделении кадровый голод, большинству сотрудников не хватает опыта. Готов пойти на низшую должность, на любую зарплату. Ты же несерьезно про суд за Глисту? Легко докажу, что он напал на меня и пришлось действовать жестко. Самооборона чистой воды. Так что, Куренной? Ценные работники не требуются?

– Вот черт… – Куренной, грозно нахмурившись, заколебался. Его явно выбили из колеи. – Наглец ты, Горин, кем себя возомнил? Начальство решает такие вопросы, а не я…

– Подожди, Вадим, – заволновалась Кира. – Ты же не собираешься всерьез рассматривать этот вопрос?

– Ладно, в камеру его, – скрипнул зубами капитан, – пусть посидит, образумится, заодно и протрезвеет…

Глава 4

Но уже вращались невидимые шестеренки, пришел в движение неповоротливый механизм государственной машины. За три часа удалось выспаться. Состояние улучшилось. Тюрьма так тюрьма. Колыма, по отзывам тех немногих, кто оттуда вернулся, – исключительно живописный край с уникальной природой и людьми. В кабинете, куда ввели Павла, сидел смутно знакомый рослый майор с орденскими планками на темно-синем мундире. Он смотрел с прищуром, придирчиво. Мужчина имел немалый вес – и не только в физическом плане. Человеку было изрядно за сорок, но смотрелся он моложаво. Глаза были маленькие, сведены к переносице, под носом темнела полоска усов. Седина в волосах отсутствовала – что усиливало моложавость. Офицер вышел из-за стола, помявшись, протянул руку. Пот хлынул со лба Горина. Не здороваются за руку с тем, кого собираются посадить…

– Волнуешься? – усмехнулся майор. – Ничего, что я на «ты»? Привычка, менять не собираюсь. Виделись уже, но все равно. Скобарь Юрий Евдокимович, руковожу районным отделением внутренних дел. – Мужчина вернулся за стол. – Ты присаживайся, не маячь. Можешь не представляться, доложили уже. Горин Павел… – Скобарь глянул в шпаргалку, – Андреевич… Странная ты личность, Горин, но любопытная, не отнять. Мы еще раз сделали запрос, даже описали внешность – данные о тебе подтвердились. Ты сядешь или нет?

– Виноват, товарищ майор. – Горин присел на краешек стула.

– Попутно с подтвержденными данными получили не красящие тебя сведения… Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, товарищ майор.

– Ладно… – Майор Скобарь, невзирая на безобидную внешность, был непрост, смотрел подавляя. Глаза сузились в колючие щелочки. – Нам нужны люди. Нужны в принципе, а опытные, со стажем – особенно. Но мы не хотим неприятностей. Можешь получить работу, но с одним условием: партработников и прочих ответственных товарищей не калечить.