Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Хотелось бы рано, а не поздно, – проворчал Рылеев. – А для тебя это единственный способ поправить свое шаткое положение… Ладно, шучу, хотя когда-нибудь мы с тобой дошутимся. Привлекай все силы, отправь людей на усиление постов. Сам иди спать. Но если что-нибудь случится – будь готов.
– Вы серьезно, Валерий Леонидович? – удивился Кольцов. – Могу идти спать?
– Иди, пока я не передумал, – поморщился Рылеев. – Ты сегодня пострадавшая сторона, восстанавливай силы. – Полковник не удержался от язвительного смешка: – И помни, что мечтать не вредно…
Насмешки в этот день на службе не кончились. На свою беду он рассказал о случившемся жене, опустив секретные рабочие моменты. И рассказал не где-нибудь, а в супружеской постели. Едва закончил, сразу
– Я думал, ты меня пожалеешь, – обиделся Кольцов.
– Да ну тебя, – отмахнулась Настя. – Это меня жалеть надо, а не тебя. Ты-то в любом случае не пропадешь. Странно, что ты вернулся домой. Или за вещами? Эх, родной, тебя ожидало такое светлое будущее… Слушай, – Настя приподнялась, – а Галина Леонидовна не будет тебе мстить за то, что ты так подло с ней обошелся? Обманул ожидания несчастной женщины. Я пока не готова ехать на Колыму. Не забывай, что у нас с тобой маленький ребенок…
Он решительно пресек дальнейшие насмешки – крепко обнял жену, и оба они утонули в ворохе постельного белья. Потом она уснула, а Кольцов лежал, боялся пошевелиться, разглядывал рисунок на обоях, проступающий в лунном свете. Уснул и подпрыгнул, когда часовая стрелка едва оторвалась от цифры три. В прихожей верещал телефон. Стонала и ворочалась Настя, умоляла заткнуть проклятый аппарат. Михаил втиснул ноги в тапки, заспешил в прихожую.
– Капитан Нетребин, – отчиталась трубка. – Докладываю, товарищ майор. Примерно час назад у дачи Жарковского в Светланово остановилось такси. Сотрудники не успели среагировать, объект прошел через калитку и заперся в доме. Там двое наших на «Жигулях» и ваш Москвин. Боюсь, уснули, хотя и отрицают. Лицо гражданина они не зафиксировали, но, судя по сложению, это Жарковский. И дача его. Штурмовать строение не стали, взяли под контроль выход и окна. Сначала в доме горел свет, потом погас. Вас решили не беспокоить, но на центральный пост доложили.
– Однако сейчас ты телефонируешь именно мне, – подметил Кольцов.
– События последовали, товарищ майор, – разъяснил дежурный. – Свет не горел, решили, что он спать лег. Приготовились взламывать дверь – не ждать же до утра, пока выспится? Тут и случилось. Засек он их, видимо, из окна, когда они под домом шли… Гараж примыкает к дому, выезд прямо на дорогу, а в гараже машина – ГАЗ-24, еще первой модели. Он на другой ездит, это и сбило с толку… В общем, ворота распахнулись, он выехал, повредил соседскую ограду, но как-то развернулся и уехал. Крепкий орешек оказался, товарищ майор… Наши пока до машины добежали – а он уже далеко. Гнались по поселку, потом по лесу, приблизились к нему – номера разглядели… Потом наехали на препятствие, там участок дороги – просто ужас… В итоге врезались в дерево, бампер всмятку…
– Все целы?
– Так точно. Вернее, не совсем, ваш Москвин ударился ребрами, пока непонятно, что с ним. Говорят, ругается. А Жарковский ушел…
– Послушай, Нетребин, – разозлился Кольцов, – ты там роман, что ли, пишешь? Короче нельзя?
– Все равно машина к вам только выехала, товарищ майор, – простодушно объяснил дежурный. – Это же ваша операция, хотите участвовать? К розыску подключили ГАИ, они засекли машину Жарковского на Ярославском шоссе. Стационарный пост недалеко от кольцевой. «Волга» шла, ничего не нарушала. Поздно спохватились, пока наладили погоню, время ушло. Преследовали без сирены и мигалок, зафиксировали съезд машины с шоссе. У знака «Хавино» свернула в лес. Догонять не стали – он бы бросил машину и сбежал. Есть информация, что в Хавино по адресу: улица Лесосечная, 14, – дача его тетки, Альбины Григорьевны Суровцевой. Не очень умный тип. Понял, что дома и на собственной даче лучше не появляться, а вот к тетке можно нагрянуть, как будто мы ее не пробьем. Наши доложили пять минут назад: дачу окружили, ответственность на себя брать не будут. Во дворе – машина Жарковского. Свет горел – клиент сидел на кухне с теткой, потом погас. До утра точно проспит. Мы не ошиблись, товарищ майор, отправив к вам машину?
– Молодцы, Нетребин, у вас просто дар провидческий.
– Старость тебя точно дома не застанет… – простонала Настя, зарываясь в подушку. – Почему тебе сверхсрочные
не платят?– Обязательно поставлю вопрос, родная, – пробормотал Кольцов, влезая в брюки. – В самом деле, форменное безобразие… Прости, милая, без меня не справятся, надо ехать… – Он чмокнул супругу в затылок и побежал в прихожую.
Машина летела по пустынным московским улицам мимо светофоров, мигающих желтым светом, мимо инспекторов, виновато прячущих за спины жезлы. Сегодня не хотелось завидовать спящим – волнение разбирало. Клубок не мог плестись бесконечно, на Жарковском все должно закончиться!
Водитель гнал как по гоночному треку, мелькали столбы электропередачи, плотные ельники. Поворот у Хавино, зашуршал щебень под колесами. Гнать по такой дороге было немыслимо. Водитель глухо ругнулся, сбрасывая скорость. Поползли деревья, простучал под колесами мостик через символическую речушку. Справа остался тихий пруд, заросший камышами. Выплывали из мрака крыши домов дачного кооператива. Поселок был не из богатых – видимо, тетка Жарковского не имела отношения к власть имущим. Раньше ненужная – и вдруг понадобилась, когда над головой сгустились тучи.
«И долго он тут собрался отсиживаться? – размышлял Михаил, вглядываясь в неказистые очертания дач. – Шпионы такого уровня должны продумывать пути отхода, если есть мозги».
Водитель вытянул шею, всматриваясь в темноту. Где эта улица, где этот дом? Фигура выскочила из полумрака, заступила дорогу. Скрипнули тормоза, погасли фары. Кольцов опустил стекло.
– Это вы, товарищ майор? – приглушенно спросил Швец. – А мы гадаем, кто тут крадется… Все пока тихо. Дача Альбины Суровцевой – через три дома. Совсем плохи дела у Жарковского, раз сюда приперся. Спят они, товарищ майор. Весь мир спит, одни мы не спим… Дальше ехать не стоит, спугнем. Выходите, пешком пойдем. Эй, приятель, отгони машину на обочину, только фары не включай. Могли бы и раньше взять упыря, – посетовал Швец. – Он вряд ли вооружен, и дачу окружили плотно. Но решили не лезть вперед батьки – вдруг у вас особое мнение на этот счет? Выпьет яду или еще чего-нибудь, а нам потом отвечать…
– Ладно, не умничай, – проворчал Кольцов, выбираясь из машины. – С Москвиным что?
– Ребрами ударился о приборную панель. Ушиб или трещина, врачи выясняют. В медпункт его отвезли, а потом домой поедет. Повезло Вадику, хоть выспится по-человечески…
Дачный поселок спал. На другом конце кооператива лениво брехала собака. Искомая дача пряталась за шаткой оградой и кучкой яблоневых деревьев. Дыру в заборе давно проделали, бойцы находились на территории, ждали приказа. Из туалета, прижавшегося к сараюшкам, доносились душистые запахи. Перебежали, пригнувшись, к дому, присели под крыльцом. На шум из-за угла выглянул сотрудник, прижал палец к губам: не мешайте, мол, людям спать, им и так недолго осталось.
– Трое нас, товарищ майор, – прошептал Швец. – Рылеев людей подбросил. Нормально, хватит. Этот тип у нас уже на блюдечке с голубой каемочкой…
Дверь выбивать не хотелось. Вина Суровцевой заключалась лишь в том, что она была теткой шпиона. Откуда эта жалость к малообеспеченным слоям населения?
Михаил ударил в дверь кулаком.
– Откройте! Комитет государственной безопасности!
Путей отхода не оставалось – на это раз просчитали точно. Владлен Тимурович не производил впечатление человека, готового покончить жизнь самоубийством. Дачники спали чутко – в доме что-то скрипнуло, упало. Ахнула женщина, быстро заговорила. Воцарился гвалт – такое ощущение, что разбудили стадо слонов!
На задней стороне дачи распахнулось окно. Едва одетый человек с сумкой и ворохом одежд под мышкой пытался спрыгнуть с подоконника. Не окажись на посту работника госбезопасности, ушел бы через дыру в соседской ограде. Чекист даже оружие не доставал.
Разглядев силуэт в полумраке, Жарковский отшатнулся, свалился с подоконника. Заголосила женщина.
Терпение лопнуло – пришлось высадить дверь плечом. Оторвался крючок, прибитый гвоздями, – невелика потеря. Швец оттер плечом начальника, первым вошел внутрь. Мелькнула мысль: работаем так, словно рецидивиста берем. Попятилась пожилая седоволосая женщина, закутанная в халат, испуганно крестясь. Но это еще вопрос, кто тут на темной стороне…