Билл — герой Галактики на планете Бутылочных мозгов [на планете закупоренных мозгов]

Глядя вверх, Билл мог видеть, с дальнего гребня, четыре чёрные точки, движущиеся по снежному ландшафту. Позади них была ещё одна, большая, чёрная точка.

— Что это? — спросил Билл.

— Это друзья, — ответил Лизоблюд. — Они идут к нам на помощь.

— Здорово, — произнёс Билл. Он огляделся. Вокруг не было ничего кроме ледяных пиков и снежных полей и пяти двигающихся к ним и медленно вырастающих в размерах чёрных точек. В данный момент у него не было особого выбора. Хотел бы он, чтобы у него было немного больше возможностей.

* * *

— Кто эти парни? — спросил Билл.

— Позволь представить, — ответил Лизоблюд. — Большой человек с волнистыми каштановыми волосами, одетый в двухцветный цельный комбинезон, командир Дирк, капитан космического корабля «Смышлёный».

— Никогда не слышал о «Смышлёном», — сказал Билл. — Это новый класс?

— Не волнуйся насчёт этого, — успокоил его Лизоблюд. — Дирк и его «Смышлёный» — независимая команда. Это наиболее мощный корабль во всём космосе. Ты полюбишь этот корабль, Билл.

Биллу не хотелось спрашивать, как Лизоблюд оказался на борту «Смышлёного». Он понимал, что у Лизоблюда, как у всякой эмуляции, есть логичный ответ.

— Кто тот парень с острыми ушами? — спросил Билл.

— Это Сплок [явный намёк на товарища Спока из нескончаемого «Звёздного Пути» (Star Trek)], ноктюрнец с планеты Фортинбрас-2. Они — чужие.

— Что ты говоришь, — едко произнёс Билл.

— Но они — дружелюбные чужие, — торопливо уточнил Лизоблюд. — Сплок — по настоящему дружелюбен, хотя может поступать и не по-дружески. Хочу тебя сразу предупредить.

— Если он дружелюбен, — спросил Билл, — почему он поступает не по-дружески?

— Фортинбрасцы, — ответил Лизоблюд, — раса, культивирующая отсутствие эмоций. Чем меньше ты проявляешь эмоций, тем больше им это нравится.

— Звучит здорово, — сказал Билл. — А что им доставляет удовольствие?

— Вычисления, — ответил Лизоблюд.

— Лучше их, чем меня, — вздохнул Билл.

Они почти достигли группы. Перед тем, как они сблизились на расстояние слышимости, Лизоблюд поспешно сказал в сторону:

— Кстати, Билл, чуть не забыл сказать тебе. Что бы ты ни делал, не вздумай подшучивать или острить над острыми ушами. И ещё, даже более важное...

Он замолчал, так как командир Дирк, шагавший на несколько метров впереди других, достиг их и протянул руку. Билл пожал её. У Дирка была тёплая рука и дружеские манеры, хотя Биллу не понравился двухцветный комбинезон — красновато-коричневый и розовато-лиловый не относились к числу его любимых цветов. С другой стороны, он никогда особо не следовал моде. На ферме для этого было не слишком много возможности.

— Рад познакомиться, Билл, — поприветствовал его Дирк.

— И я, сэр, — ответил Билл. — Спасибо, что прошли весь этот путь, чтобы спасти меня. Я не очень понимаю, как вы это сделали, так как по моим последним сведениям я — бестелесный разум внутри компьютера.

— Мы здесь не совсем для того, чтобы спасти тебя, — сказал Дирк. — Мы здесь, чтобы найти секрет того, как существам на этой планете удаётся сделать так, что космические корабли исчезают в одном месте и появляются в другом, находящемся в миллионах миль, иногда даже в нескольких световых годах от первой точки. Представь, как важно для наших космических вооружённых сил обладать такой возможностью. Как бы мы ни оказались здесь, Сплок — наш офицер-исследователь. Что бы ты ни думал о его острых ушах, его разум во много раз мощнее моего, и следовательно практически в бесконечно раз мощнее твоего.

Билл проглотил оскорбление; никогда не следует спорить с офицерами.

— Я не думаю ничего плохого о его острых ушах! Думаю, они выглядят великолепно. Ручаюсь, девушки от них испытывают странное возбуждение. Как от моих зубов. — Он пощёлкал по выступающему клыку.

К ним подтащился Сплок. У офицера-исследователя с Фортинбраса было вытянутое худощавое лицо и задирающиеся вверх с обеих сторон брови чужака. Речь его звучала как из плохо настроенного голосового эмулятора, гулко и немодулированно.

— Если тебе нравятся такие уши, то вполне можно договориться и устроить тебе пару таких же.

— Ну, — сказал Билл, переварив это, — когда ты подошёл поближе, мне кажется, они мне не так уж и нравятся. Я просто подумал, что они тебе прекрасно идут.

— Я пошутил, — сказал Сплок. — Хотя у моего народа нет чувства юмора, мы шутим, чтобы низшие расы, с которыми нам приходится работать, чувствовали себя более естественно. Использованный мной тип юмора называется иронией.

— Ирония! Ну да. Конечно! — произнёс Билл. — Ох, парень, хо-хо, как смешно!

— Я не имел в виду, — холодно произнёс Сплок, — что слово ирония — смешно само по себе. Хотя, полагаю, оно и имеет юмористический подтекст. Я имел в виду, что моё заявление насчёт острых ушей... О черт. Бросим это. Капитан Дирк, что вы хотите от меня?

— Я хотел бы, чтобы вы разъяснили этому десантнику, — ответил Дирк, — как мы здесь очутились.

— Но это же очевидно, — сказал Сплок, холодно глядя на Билла. — На всякий случай, ты же получил Общегуртово-оленье образование в начальной школе или в колледже?

— Думаю, в моей школе это называлось как-то по-другому, — уклончиво ответил Билл.

— Ладно. Что мы сделали, так это переоборудовали двигатели «Смышлёного» таким образом, чтобы они излучали на прерывистую кривую Скома. Конечно, это достаточно в общих чертах; большинство командиров делают этот по меньшей мере раз в год, когда подходит время очищать днище от космических наростов. Это сжимает корабль, что позволяет легко удалить наросты.

— А наросты это разве также не уменьшает? — спросил Билл.

Сплок уставился на него. Затем разразился неприятным смехом. Билл бросил взгляд на Лизоблюда, который смущённо отвернулся.

— Что смешного я сказал? — наконец спросил Билл.

— Ты спросил, уменьшаются ли наросты. Какая тонкая ирония!

— Полагаю это было очень смешно, — сказал Билл, стараясь быть сдержанным. Такое поведение помогало ужиться с этим экстравагантным чужаком.

— Нет, это не смешно, — сказал Сплок. — Как минимум для меня. Но вообще-то я даже собственные шутки не нахожу смешными. Я смеялся только для того, чтобы ты расслабился.