Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров

— Слушаюсь, сэр! — выкрикнул в экстазе Билл. В его глазах уже хороводили бутылочки.

Он не мог упустить такой шанс. Шутка сказать — планета Баров! Мечта всех солдат, самая дорогая его мечта.

— Скиммилкветост, проводите рядового. И поторопите уборщиков, пусть поскорее здесь уберут. Передайте охране, чтобы впредь были повнимательнее, понятно? Не могу же я всё время работать за них!

— Слушаюсь, сэр! Рядовой, не будете ли вы так любезны помочь мне вытащить эту тварь из кабинета, чтоб она не раздражала нашего замдиректора?

Секретарь взялся за одну ногу и кивком показал на другую. Билл пожал плечами и, собравшись с силами, ухватился за ногу. Они выбрались из кабинета и захлопнули дверь. Одна из лап чинджера застряла в проволочной скульптуре модернистского вида, украшавшей приёмную. Билл дёрнул посильнее — и нога, наполовину оторванная пулей, оторвалась окончательно; из неё потянулись волокна мышц, жилы, провода.

Провода?

Билл ожидал чего-нибудь в этом роде. Ящер с самого начала показался ему подозрительным.

— Это самая лучшая идея нашего зама, психиатр тоже так считает. Ему каждый день приходится защищать благополучие Империи за письменным столом. При этом он не может убить ни одного врага физически. Потому время от времени мы напускаем на него киборга — чинджера или колпартийца, — что помогает ему встряхнуться. Старику это так нравится! Теперь он будет сиять целую неделю — возможно, даже никого не выпорет!

Билл бросил ногу и вытер руки о штаны.

— Дай сюда мою папку и скажи, где ближайший Мак-Ротгат бар — пора мне позавтракать чем-нибудь жиденьким.

— Конечно, сержант. — Секретарь передал Биллу папку и протянул часы с каким-то хитрым приспособлением. — Квантовый субпространственный передатчик для сверхсекретной связи, на случай, если у вас возникнут сложности или какие-нибудь вопросы. Да, кстати. Не рассказывайте никому про ногу, ладно?

Билл хотел было употребить свою ногу по прямому назначению, но решил временно воздержаться от энергичных мер, раз уж он в каком-то смысле будет теперь зависеть от этого придурка.

Он отправился пропустить стаканчик-другой, сильно надеясь, что по дороге не столкнётся ни с чинджером, ни с колпартийцем.

Глава 2

Билл чувствовал себя полностью и безоговорочно счастливым.

Точнее, не совсем безоговорочно. И не полностью. Остатки человеческих чувств уже задрожали в его душе; они подняли свои головки из бездонной пропасти забытья, словно хрупкие апрельские ростки, навстречу обещаниям весны, готовые расцвести цветками надежды.

Планета Баров!

Все эти годы — теперь они казались веками, — что он провёл в армии; годы военных лагерей, суровых битв на жутких планетах; годы, проведённые в провонявших солдатским потом кораблях — до сих пор тошнит, как вспомнишь, — на жёсткой солдатской койке, без гроша в кармане.., все эти годы самая мысль об отпуске была под запретом — солдаты увольнялись только в Вечность. Солдат должен был служить своему Императору двадцать четыре с половиной часа в сутки и триста шестьдесят шесть дней в году — и это при том, что куцый галактический календарь был вдвое короче древнего юлианского. Тяжкую солдатскую жизнь скрашивали скудные удовольствия: утренние девочки по цене кредитка — минутка (вечером девочки стоили намного дороже); суррогатные сигареты (их курили только для того, чтоб хоть немного сократить постылую жизнь); комиксы (ура-патриотическая чушь, где все негодяи — либо чинджеры, либо колпартийцы); ну и, конечно, выпивка. Но даже эти нехитрые радости простого солдата были достаточно пресными. Потаскушки были далеко не первой молодости и из последних сил заколачивали деньгу на инвалидную коляску. Сигареты делались из табачного мусора и крошки — сортовой табак приберегали для начальства. Литературные достоинства комиксов в лучшем случае не мешали использовать последние в качестве туалетной бумаги.

А спиртное...

Назвать сие пойло ракетным топливом — значило бы обидеть все ракетные двигатели в обитаемой Вселенной. Это был отвратительный на вкус дешёвый синтетический этиловый спирт. Ходили слухи, что его доставляют с планеты Гробовщиков и при этом сильно разбавляют жидкостью для бальзамирования трупов.

Билл долгое время не понимал разницы, но в течение своей бурной, полной приключений жизни ему удалось отведать настоящего пива, натурального вина и даже несинтетического виски, джина и рома. Теперь он не колеблясь посвятил бы остаток жизни тому, чтобы попасть на планету, где можно от души наслаждаться изысканными продуктами виноделия.

Такой планетой и была, по слухам, планета Баров.

И вот ГБР посылает его именно туда!

Но при условии, что он отыщет парня, досье которого в ванильской папке он сегодня получил. (Билл точно знал, что папка была ванильская, а не манильская, потому что, поднабравшись за завтраком, употребил её на закуску.) Так случилось, что человек, которого Биллу предстояло разыскать — младший лейтенант Хардтак Брендокс, — в данный момент находился на одной с ним планете, где располагался центр Галактической администрации и главное производство по пошиву женского белья, — на планете под названием «Шкаф».

После бесчисленных вопросов, расспросов, запросов и справок (не говоря уже о посещении многочисленных любимых баров Брендокса) Биллу удалось выяснить, что дивизия Брендокса в настоящий момент находится на базе «Печальный эфир».

— Короче! — рявкнул из-за кучи бумаг капитан Квотерпаундер и подозрительно глянул на Билла. — Лейтенант Бренди? Жуткий алкаш. Он даже потеет спиртом. Но ты опоздал, охламон. Вчера надо было приходить. Его направили на Чёртову планету.

— Какую планету?

— Чёртову планету, чучело, — ты что, плохо слышишь? Название такое. Её так в народе называют. Планета Смерть-69, если быть точным. Самая настоящая мясорубка, и наши парни там бьются с вонючими чинджерами, Ахура Мазда, спаси их души!

— Может, отзовёте его обратно? У меня правительственное задание. — Билл показал висевший на руке браслет, выданный ему в ГБР.

— Прах тебя возьми, рядовой. Эта побрякушка здесь ничего не стоит. Брендокс уже отправлен на стартовую площадку. — Капитан мрачно уставился на свой хронометр. Убедившись, что он ещё ходит, впился глазами в циферблат, украшенный портретом любимого Императора. — До старта осталось два часа. Если поторопишься, то, может, успеешь. — Он злорадно усмехнулся. — А то, может, и прокатишься с ним. Я слышал, что в этом году Смерть-69 в большой моде у самоубийц.

— Нет уж, спасибо. Мне жить не надоело, — бодро ответил Билл.

Капитан с подозрением глянул на него.

— Что с тобой, солдат? Не жалеть самой жизни за правое дело — твой прямой долг. Со щитом или на щите! Сам знаешь.

— Нет, сэр! То есть да, сэр! — Билл с ужасом понял, что чуть было не проболтался о своём назначении на планету Баров. А это совершенно недопустимо, и не только потому, что задание совершенно секретное, но и потому, что капитан мог запросто пристрелить его на месте — из чистой зависти. — Это со мной от радости. От одного только вида прекрасного портрета нашего доброго Императора, что у вас за спиной.

— Неужели? Оно и понятно. Ты бываешь на Шкафу раз в год, а мы выбираемся отсюда раз в год. Понял?

Билл усмехнулся, оскалив клыки по последней армейской моде. И отдал честь сразу обеими правыми руками.

— Ясно, сэр!

И рысью помчался на розыски лейтенанта Брендокса, пока корабль не унёс его в глубокий космос.

* * *

Стартовый комплекс под названием «Счастливые старты» находился в двух часах езды на гравикаре, но Билл гнал как сумасшедший и умудрился доехать за полтора, задавив по дороге пару кошек, собаку, одну старушку и одного младшего лейтенанта.