Бирюзовая маска

— Но Кларита рассказывает эту историю по-другому. Она думает, что Доро все еще любила Керка, когда тот вернулся через много лет.

Я больше ничего не сказала. Мне не хотелось обсуждать все это с Элеанорой, и я не знала, почему она вообще об этом заговорила.

— Когда Гэвин вез тебя на ранчо, вы ехали через Мадрид? — спросила она. Как все здесь, в названии города она сделала ударение на первый слог.

— Я не знаю. А что?

— Возможно, он вез тебя по другой дороге. Ты бы знала, если бы вы ехали через Мадрид. Сейчас это город привидений, хотя когда-то он был оживленным промышленным центром. Корни Кордова оттуда. Тебе было бы там что порисовать. Если хочешь, я как-нибудь отвезу тебя туда.

— Благодарю, — сказала я и посмотрела ей прямо в глаза. — Почему ты сегодня ко мне лучше стала относиться? Вчера ты была страшно разгневана.

— Как ты подозрительна, Аманда! — Элеанора невинно посмотрела на меня своими фиолетовыми глазами, но этот ее взгляд меня ни в чем не убедил. — Мы ведь двоюродные сестры, не правда ли? Ведь мы познакомились не сегодня?

— Как ты думаешь, кто воспользовался кнутом в патио? — Я задала ей ее же собственный вопрос, и она вздрогнула.

Секунду она смотрела на меня. Я продолжала:

— Пол говорит, что кое-что еще исчезло из группы с кающимися грешниками.

— Я знаю. Он сказал мне тоже. Но я не понимаю, зачем кому-либо надо было нападать на дедушку!

— Я и не думаю, что это было кому-нибудь нужно. Охотились на меня. Его ударили, так как он оказался на чьем-то пути.

Она холодно посмотрела на меня, вся ее дружелюбность враз куда-то улетучилась.

— Тогда на твоем месте, Аманда, я бы очень испугалась.

— Почему? Потому что я подошла слишком близко к раскрытию тайны?

— Разве?

И я сказала ей — сказала, что я вспомнила: в тот день, когда моя мать ходила встречаться с Керком, там было три человека, а не два, как заявила Кларита и чему все поверили.

Она жадно выслушала меня, но ее заинтересованность показалась мне неестественной. Но я знала, что должна была сказать ей это. Конечно же, она расскажет всем. Она скажет Полу и, возможно, Кларите. Может быть, она даже скажет об этом дедушке. В результате я окажусь в еще большей опасности, чем когда-либо. Но это был единственный способ узнать, кто же был этой третьей фигурой.

Она еще раз посмотрела с наигранным интересом на мою картину и затем, сказав обычное hasta la vista, направилась к дому. И хотя было еще не поздно, казалось, что солнце уже не светит так ярко, а воздух стал немного прохладнее.

Я слегка прошлась, давая отдых усталым пальцам. Затем села на кирпичную кладку, съела сэндвич и отпила немного из термоса. Идти обратно в дом означало бы испортить себе настроение больше, чем это удалось сделать Элеаноре, поэтому я вернулась к работе и полностью отдалась ей.

Но все-таки что-то снова подтолкнуло меня к мыслям о Кордова. Несмотря на то, что я была поглощена работой и у меня кое-что уже получалось, мысль о сегодняшней ночи и о том, что я обещала дедушке, не покидала меня, как я ни старалась отогнать ее. Его план мне не нравился, и я очень жалела, что согласилась делать то, что мне было явно не по душе. Я снова позволила ему подчинить себя. Вернувшись в дом, я просто-напросто скажу ему, что передумала. Я уже и так больше не чувствовала себя в безопасности здесь, у кирпичной стены, и мне не хотелось добавлять в свою жизнь страх из-за поручения дедушки.

Приняв решение, я успокоилась, снова вернулась к работе и закончила то, что начала. Иногда требуется несколько дней, чтобы закончить этюд, сегодня же я работала долго и старательно и многого достигла.

Я сложила палитру, вытерла руки и кисти, все убрала и вернулась в дом.

Кларита встретила меня в гостиной, и мне показалось, что она немного волнуется.

— Отец сегодня спустится обедать, Аманда. И мы все составим ему компанию, а с нами Сильвия и Пол. Сильвия уже освободилась, и отец пригласил их. Переоденься и спустись вовремя.

Она выглядела так, как будто ей предстояло суровое испытание, и я подумала, что она бы взбунтовалась, если бы смогла. Мне было интересно, чем вызвана эта неожиданная многолюдная встреча с Хуаном Кордова и почему он решил выйти к обеду. Но Кларита уже ринулась на кухню, и я ничего не успела выяснить.

В своей комнате я достала картину и поставила ее в проеме у окна, чтобы просушить. Мне понравилось, как изображены кирпичная кладка и вьющаяся дорога, хотя картина и не была сентиментальной. Было что-то застывшее в жарком небе и иссушенной солнцем земле. Строго говоря, это не было изображением Санта-Фе, можно было подумать, что это деревенский уголок в пустынной стране в середине лета — картина вне времени. Одетый в коричневые одежды монах мог бы только что приехать из Севильи на своем ослике. Возможно, я его даже и напишу. Я почувствовала некоторое удовлетворение. Это была моя первая картина с изображением Нью-Мексико, и я знала, что будут и другие. У меня какое-то особое чувство к этой земле, она вдохновила мою кисть.

Хотя работа маслом и помогла мне избавиться от напряжения, она меня все-таки утомила, и сейчас мне хотелось лечь и отдохнуть перед обедом. В комнате было прохладно и сумрачно, и когда я подошла к кровати, чтобы откинуть покрывало, то в удивлении остановилась.

Что-то, слегка возвышаясь, лежало под простынями — нечто, напоминающее человеческую фигуру.

Я задрожала, и ко мне вернулось ощущение неведомой угрозы, которую нес в себе этот дом. В глубине души я знала то, что знал этот дом, — и в меня вселился ужас. Но мой разум молчал.

С немыслимым усилием я откинула простыню и замерла, широко раскрытыми глазами рассматривая то, что ухмылялось мне с подушки. Меня снова охватил ужас, испытанный мной в предыдущую ночь, и я почти что заново ощутила боль от удара плетью. Пустыми глазами на меня смотрела донья Себастьяна, улыбаясь мне безгубым ртом, четко выделявшимся на этом лице-черепе. Казалось, ее лук со стрелой был направлен прямо мне в сердце.

Я бросилась к дверям и пронзительно закричала. Меня услышала Кларита и, стремительно взбежав по лестнице, через мгновение стояла рядом со мной, глядя на то, что лежало у меня на кровати.

— La Muerte, — мягко сказала она. — Телега движется. Шаги приближаются. Идет смерть.

Если бы я слушала ее, я бы могла сойти с ума. Я схватила ее за руку и сильно встряхнула.

— Остановитесь! Меня не испугают подобные штучки! Я не боюсь этого! Это снова Элеанора, не так ли? Так же, как и амулет, который она подкинула!

— И ты думаешь, что это Элеанора нанесла тебе удары прошлой ночью? — прошептала Кларита. — И ты думаешь, что именно Элеанора ударила своего дедушку?

— Хуан должен знать это, — сказала я и повернулась к двери.