Битва драконов. Том 2

— Врага нужно знать в лицо? — усмехнулся Никита и обхватил бутылку шампанского ладонями, раскрывая скрипт «холод». С хлопком вылетела пробка, бокалы наполнились искристым напитком, а на стол посыпались снежинки как побочный продукт легкой магии.

— Знал бы ты, как все нудно, — поморщился Меньшиков-сын. — Ведь все, что проповедует либерализм, по сути, заложено в основах государственного аристократизма. Гарантии частной собственности, свободная рыночная экономика, личная неприкосновенность и прочие завлекательные трескучие фразы, формулы…

— Только все завязано на жестких внутриклановых отношениях с четкой иерархией сверху вниз, — Никита поднял бокал, призывая цесаревича выпить.

— Да, так и есть, — рассеяно откликнулся Владислав. — Идеи князя Балахнина могут лечь на благодатную почву лишь с развалом всей клановой системы.

— Но ведь Балахнин сам является Главой весьма сильного клана, — нисколько не удивился Никита словам наследника. Он давно пришел к подобным мыслям. — Ему нет никакой выгоды рушить сложившийся уклад.

— Ему — нет. А его кураторам из-за границы очень даже хочется установить новый порядок взаимоотношений в обществе. И не только Россия здесь в их планах. Южная и Северная Европа, Китай, среднеазиатские эмираты и ханства тоже под прицелом. Клановость есть главный враг реформаторов. Она препятствует захвату ресурсов и перераспределению их потоков по миру.

— И кто же это у нас мифический враг?

— Новое дворянство, которому не досталась сытная кормушка, — спокойно ответил Владислав. — Именно она опасна государственным устоям. Либерализация общества грозит выплеснуть на улицы маргиналов и обиженных. Нельзя этого допустить. Балахнин вовсе не глупец, как может видеться на поверхности. У него очень четкий план подвести под императорский клан мину замедленного действия. Когда рванет, он первый отметет все, что наговорил, и усилит свое влияние. Или его дети.

— Зачем же об этом открыто говорить в доме главного противника, Ваше Высочество? — нахмурился Никита. Он предчувствовал, что беседа будет крутиться вокруг серьезных тем, и заранее раскидал своих «помощников-убийц» по пустым залам. «Каракатицы» ослепили всю записывающую и следящую технику, операторы чертыхаются и злятся, что картинка потеряна, а звук и так глушится «куполом».

— Хочу, чтобы милейший Алексей Изотович занервничал и стал совершать ошибки, — негромко, без тени улыбки ответил Владислав и припал к бокалу. — Хм, либерал либералом, а вино-то с крымских виноградников… Так вот, насчет его нервозности. Он обязательно ускорит давление на членов клуба «22», чтобы ввести на должность Кормчего тебя, Никита Анатольевич.

— А я до сих пор не могу разгадать комбинацию князя с моим назначением на эту странную должность, — пробурчал Никита, снимая зубами со шпажки оливку. — Что даст ему мое возвышение?

— Появление некоего института справедливости, — рассмеялся цесаревич. — Опять моя придумка, каюсь. Я просто фонтанирую идеями, черт возьми! Возьмем, к примеру, такую ситуацию… К кому обращается обиженный и оболганный человек, когда пройдены всевозможные инстанции?

— К императору, это и так ясно.

— А точнее, в Комиссию Справедливости при Кабинете Его Величества. Там тоже сидят не дураки, расследуют все тщательно. Потому и длятся сутяжества месяцами. А теперь представь, появится параллельный орган с такими же функциями. Пара-тройка удачных разбирательств и вынесение справедливого вердикта — и?

Никита призадумался и с толикой неуверенности предположил:

— Комиссия Справедливости начнет утрачивать свои позиции. А это удар по престижу власти.

— Видишь, сам все понимаешь, — назидательно поднял палец Владислав. — Вообще, идея таит в себе несколько смыслов. Не получится одно, выйдет другое.

— А что думает император?

Цесаревич пожал плечами и покрутил в руке бокал.

— Проблема умозрительна, но никак не проявляется сама по себе, — ответил он через некоторое время. — Да, у него есть четкое представление, что являют собой Шереметевы, Волынские и их союзники. Балахнин тот же со своими идеями… Но это же болото, куда нос не сунешь! Что таится в черных топях? Какие деструктивные мысли бродят в голове этих людей? Да черт с ними! Лучше давай отметим твой титул и звание!

Владислав оживился и самолично долил шампанское в свой и Никитин бокал.

— Я в курсе твоих подвигов в Сербии. Князь Белёвский очень тепло о тебе отзывался. Жалел, что не смог встретиться и лично выразить свою благодарность.

— Жалел? — удивился волхв.

— Обратно по государственным делам за границу отправился, — кивнул Владислав, отпивая из бокала. — Обычно подобные визиты на несколько лет затягиваются. Кстати… помнишь наш разговор в Озерном? Насчет некоего презента.

— Его Величество выглядел не слишком бодро, — осторожно прощупал почву Никита.

— Да, печально, — покивал наследник. — Устал за последнее время. Это еще хорошо, что на внешних рубежах спокойно. Но проблем все равно хватает. Слегка переутомился.

— У него энергетические каналы забиты, Сила гаснет без выхода наружу, — заметил Никита. — Свиток, который я обещал, не может «созреть» так скоро, ему нужно хотя бы месяц полежать. Впрочем, могу воздействовать на энергетический контур с помощью своей Силы.

— Не мне опровергать опытного артефактора, — цесаревич не выглядел расстроенным, что еще больше укрепило мысль Никиты о какой-то игре со стороны Меньшиковых. Семи пядей во лбу быть не нужно: демонстрация направлена на союзников Балахнина и самого хозяина дворца.

— Как сын? — поинтересовался волхв. — Не боитесь надолго оставлять его одного с няньками?

— С ним опытные мамки, — улыбнулся Владислав. — И накормят, и перепеленают. Да мы здесь ненадолго. Соня через полчаса начнет метаться и домой тянуть. Так что не удастся нам повеселиться. А ты не хочешь поделиться своими подвигами? Что там в Устюге произошло? Бельские жаловались родителю, что Назаров переступает границы дозволенного: шантажирует, вмешивается во внутренние дела клана, переманивает людей.

— Какие смелые, — Никита удивленно вздернул брови. — А еще белые и пушистые, аки ласковые котятки.

— Говорят, ты половину Устюга на свою сторону переманил? — в глазах Владислава плескался смех. Не знал он самого главного, а то бы Олегу Юрьевичу, присутствующему на Ассамблее, не поздоровилось.

— Вранье, Ваше Высочество! Только Васильевым предложил защиту. Им в Устюге жизни не будет, что Бельские недавно и доказали. Поэтому скоро они переедут в Вологду, где и будут служить мне, — спокойно ответил волхв.

— А какие отношения с Юлей Васильевой?

— Не давлю. Как и говорил раньше, сама решит. Не захочет войти в мой дом женой, найду ей пару. Хороших ребят хватает.

— Ты не очень-то и рад, как я гляжу, — пристально взглянул на Никиту цесаревич. — Самому-то надо третью жену в дом? Тамара и Даша едва нашли общий язык, а тут еще одна красотка. Никита, они однажды передерутся между собой или тебя самого разорвут на три части. Противоречия никуда не делись, ты же сам прекрасно понимаешь. Разные характеры, взгляды на семейную жизнь. Я Тамару хорошо изучил. Она в бабку свою, Агату Семеновну, пошла. Может взбрыкнуть в любой момент, и это будет стихийное бедствие, поверь…