Битва во мгле

– Какого черта, Марк! – Строгов вышел навстречу разведчикам. – Вы должны были вернуться почти час назад!

– Возникла небольшая проблема. – Грабовский никак не мог отдышаться. Он согнулся пополам, громко хрипя клапанами респиратора. – Там был охотник. Пришлось на него потратить время и одну ракету.

– Охотник? Что охотник мог делать в здании космопорта?

– Не знаю!

Николай понял, что Грабовский сам мучается этим вопросом. Ответы на него могут быть самые разнообразные, выбирай, какой хочешь. Но на это нет времени. Сейчас главное другое.

– Как прошел сеанс связи со звездолетом?

– Надеюсь, что нормально. После загрузки вируса эгион «Славы Юкона» больше не отвечал.

– Хорошая работа!

– Я рад, что тебе понравилось. – Николай с Марком, как заправские игроки, стукнулись шлемами. – А теперь поднимай людей. Нас с нетерпением ждет стартовая площадка номер сто пять.

До звездолета и впрямь было недалеко. Туннель, в котором они ожидали Марка, вел под самое брюхо корабля. Сводчатая галерея делала пару плавных изгибов и утыкалась в огромный подъемник, способный за раз доставить к шлюзу корабля два десятка груженых грузовиков. Строгов помнил это, но все же слегка опешил, когда впереди замаячили десятиметровые ворота.

– Здоровенная штука, – выдохнул лейтенант, когда его штурмовая группа остановилась перед стальной преградой. – Нужно подумать, как открыть.

– А может, рванем? – предложил Шредер.

– Не имеет смысла. Все равно придется запитывать подъемник. Иначе как попадем на корабль?

– Здесь должна быть силовая подстанция… – Легардер быстро сверился с планшетом. – Ага, вот и она!

Маленькая дверь уходила в стену и великолепно маскировалась за одной из тумб антиполя. Без схемы и не заметишь. Легардер подергал дверь.

– Заперто. Что будем делать?

– А может, рванем? – Шредера заклинило на взрывной теме.

– Я тебе рвану! – Строгов растолкал своих людей и подошел к двери. Он внимательно оглядел запоры, пару раз стукнул по металлическому ободу, а затем уверенно приказал: – Все назад!

Пока солдаты отступали, Николай вытянул из кобуры пистолет и, пошарив в одном из карманов, раздобыл глушитель. Он зажал оружие двумя руками и, не колеблясь, расстрелял всю обойму. Оплавленные дырки еще дымились, когда Строгов плечом выбил дверь.

– Что за стрельба? – Из темноты туннеля показался лейтенант Грабовский, идущий во главе основной группы.

– Порядок! – Николай потер вновь потревоженное колено. – Мы вскрыли подстанцию, которая отвечает за энергетику сто пятой площадки. Давайте сюда генератор. Нам есть куда потратить энергию. Через несколько минут мы сможем открыть ворота…

– Нет! – раздался неистовый крик инженера Нагиры. – Не открывайте дверь! За ней смерть!

Слова харририанина прозвучали как гром среди ясного неба. До корабля оставался всего один шаг, и живые существа, составлявшие их крохотную армию, уже начали верить в спасение.

Марк подошел к воротам и приложил руку к холодному металлу.

– Я тоже их чувствую. Охотники. Они голодны, они устали ждать, они сатанеют от злости.

– Как ты это можешь знать? – Дэя схватила Грабовского за руку и потянула назад.

– Охотники – мои дети. Они созданы из частички моего тела. Я всегда знал, только не хотел в это верить. – Лейтенант, словно парализованный, не поддавался напору женщины. – И вот пришло время поплатиться.

– Бред какой-то! – Николай оставил строй изготовившихся к стрельбе солдат и прихрамывая подошел к другу. – Марк, очнись! Нужно уходить. В этот раз не получилось. Не беда, попробуем в другое время и в другом месте.

– Они нас ждали! – Разведчик сорвал с себя оцепенение. – Звездолет на краю стартового поля, пустой космопорт, ни одного препятствия на пути! Все это мастерски расставленная западня. А охотник, которого мы убили, это просто сигнал. Его смерть послужила подтверждением тому, что мы клюнули.

Николай не мог понять друга. Почему Грабовский медлит? Досаду от поражения испытывал и он. Что же делать, проколы случаются у всех. Но хорошо то, что хорошо кончается. Сегодня они заметили врага первыми.

– Даже если все и обстоит именно так, что из этого? Нужно уходить.

– Ни за что! – Марк освободился от рук Дэи. – Мы не можем больше ждать. Наши раненые умирают, завтра-послезавтра армия морунгов вернется из пустыни, а флот улетит.

– Что ты предлагаешь? – мысли путались в голове Николая.

– Часть дела уже сделана. Мы дошли сюда, мы отключили эгион на «Славе Юкона», необходимо завершить начатое. План прост. Я уведу за собой охотников, а вы захватите корабль и улетите.

– О нет! – в стоне Дэи прозвучало отчаяние всех женщин Галактики. Лурийка, теряя силы, опустилась на колени перед Марком.

– Так надо! – Грабовский наклонился к своей любимой. – Это единственный шанс для всех вас.

Марк и Дэя обнялись, словно прикипев друг к другу. Они стремились в последний раз ощутить теплоту и нежность живых трепещущих тел. В этот миг влюбленные не видели, не слышали никого и ничего. Они прощались навечно. Лурийка не плакала, поскольку не умела плакать. Она жалобно скулила и бессильно царапала комбинезон солдата своими сильными, но вдруг ставшими непослушными пальцами. Марк гладил ее и без конца повторял:

– Я тебя люблю. Я люблю тебя.

«Чтоб я пропал!» – Не в силах вынести эту сцену, Строгов отвел глаза. Он перевел взгляд на солдат и понял, что им тоже не по себе. В сторону влюбленных не смотрел никто. А, семь бед – один ответ! Николай принял решение. Стараясь не хромать, он подошел к безутешной парочке.

– Может, перестанете разводить сырость?

– Что? – Едва дыша, Дэя повернула к Николаю лицо.

– Не тратьте силы попусту, они вам еще пригодятся для выяснения отношений с Советом Галактического Союза.

– Я… я не понимаю… – Женщина продолжала судорожно сжимать плечи Грабовского.

– А чего тут понимать? Вы летите на «Славе Юкона», а я остаюсь разбираться с родственниками одного миллионера.

– Это мое дело… – начал было Марк.

– Твое дело позаботиться об этой женщине, о нашей планете, ну, а если получится, то и о Галактике, – с жаром перебил его Строгов, а затем чуть поспокойнее добавил: – У меня никого нет, поэтому по Николаю Строгову никто и никогда не заплачет. Я не обладаю ни миллионами, ни связями. Простой русский парень нужен Земле куда меньше, чем Марк Грабовский. Вдобавок ко всему я смертельно болен и могу просто не дотянуть до конца полета.