Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж

Седьмого февраля экспедиция получила уведомление о том, что правительство Тибета все же разрешило каравану пройти в Сикким и даже предоставит для этого вьючных животных — яков, взамен павших от изнурительного похода, а главное— от истощения. При этом правительство Тибета позволяло миссии прибыть в Лхасу. Впрочем, Рерих в присутствии Кордашевского отказался от поездки в таинственный для европейцев город. Он и слышать о нем не желал. И смотреть-то на него не хотел. Да и что там было делать после всех мытарств, которым подвергся караван благодаря правительству Тибета. Нет, если ехать, то не в Лхасу, внушал Рерих Кордашевскому. Вопрос о посещении столицы Тибета продолжал волновать полковника, а когда 5 марта 1928 года караван вновь двинулся в путь, Лхаса не давала ему покоя — в случае захода в столицу Тибета Рерих наверняка имел бы аудиенцию у Далай-ламы. И тогда Кордашевский должен был заранее предупредить об этом Бейли и с его помощью изобличить Николая Константиновича.

«Между прочим касались вопроса о посещении нами Лхасы, которая от нас так близко и войти в которую не представляло бы особой трудности… и ставлю вопрос: желательно ли войти, вообще побывать там. Вообще Лхаса не входит в план нашего движения. И НКР говорит так: Вы же сами знаете, Лхаса ничего из себя не представляет, кроме свалки нечистот», — записывал с раздражением полковник [240] .

И несколько дней спустя Рерих вновь парировал выпад настырного начальника охраны экспедиции.

240

Там же. Л. 183. 22 марта.

«Сегодня так же выяснилось, что мы не получили маршрут Тенгринор — район Лхасы — Гианзе, исключительно потому, что НКР на этом пути совершенно не настаивал» [241] .

Чтобы всегда иметь человека, который будет наблюдать за полковником, к нему в качестве слуги приставили вернувшегося из Лхасы тибетца Кончока, и тот мастерски выполнял свои обязанности. У полковника это вызывало скрытое раздражение, тем более что невоспитанный тибетец имел привычку появляться в самый неподходящий момент и мог увидеть некоторых «вестников», с которыми иногда встречался полковник. «Кончок, тибетец, приставленный ко мне для услуг, приносит в палатку чай» [242] . Ну и кроме того, Рерих неоднократно упоминал в разговорах с Николаем Викторовичем, что они вынуждены будут скоро расстаться — еще до прихода в Сикким, чем несколько озадачил Кордашевского. «Вечером НКР заходит ко мне в палатку и, поговорив, с улыбкой говорит — значит, скоро расстаемся. Но где? Когда?» [243] «Наша разлука близка» [244] .

241

Декроа Н. (Н. В. Кордашевский). «С экспедицией Н. К. Рериха по Центральной Азии». Л. 189. 9 января.

242

Там же. Л. 192. 4 апреля.

243

Там же. Л. 182. 21 марта.

244

Там же. Л. 201. 15 апреля.

3

Возле крепости Сага-дзонг экспедиция разделилась. Раздел этот Рерих разъяснил Кордашевскому в соответствии с легендой. Караван якобы подошел к запретной для непосвященных зоне, охраняемой архатами. Доступ туда возможен уже не для всех. Там в священной долине, где расположена башня правителя Шамбалы, Рерих передаст возвращавшийся из Европы священный осколок, который из долины Шибочена везли в специальной шкатулке, прикрепленной на спине пони.

Разделившись, одна часть экспедиции продолжила движение к Сиккиму маршрутом, указанным в специальном лхасском документе, другая же двинулась в ином направлении. Разделению экспедиции предшествовала встреча с караваном ламы-торговца из монастыря Ташилунпо, бывшей резиденции Панчен-ламы [245] .

245

Рерих Ю. По тропам Срединной Азии. — С. 418.

Караван состоял из яков, навьюченных тюками с чаем, одеждой и еще каким-то металлическим барахлом, и большого табуна лошадей без грузов. Торговец ехал в сопровождении воинов в красных тюрбанах и вооруженных маузерами и манлихерами. «Навстречу нам поднимается в горы монастырский караван с чаем, из Ташилумпо, знаменитой осиротевшей резиденции Таши-ламы. Конвоируют караван прекрасно вооруженные ружьями новейших систем всадники — это монахи. Одеты они в яркие кафтаны и сидят на прекрасных лошадях» [246] , — восхищался неизвестными Кордашевский. «Красные тюрбаны» монахов-воинов говорили о принадлежности их к красной секте, второго ответвления в ламаизме после секты гелугпа. Они принадлежали к мистическому тайному обществу «Братья и друзья Тайного». Эти вооруженные люди уже давно поджидали караван. Они должны были взять у экспедиции ящики — военное снаряжение, которое 27 июля прошлого года Портнягин закупил для них в селении Чьанг-ма в Цайдаме [247] .

246

Декроа Н. (Н. В. Кордашевский). «С экспедицией Н. К. Рериха по Центральной Азии». Л. 209. 25 апреля.

247

Рерих Ю. По тропам Срединной Азии. — С. 228 и 255.

Да, у Сага-дзонга экспедиция разделилась. Маршрутом на Сага-дзонг отправлялись Юрий Рерих, Кордашевский, Елена Ивановна Рерих, Портнягин. А уходили в неизвестном направлении Николай Рерих, Панкратов и доктор Рябинин.

На прощание между Рерихом и Кордашевским состоялся задушевный разговор.

«Вы знаете, как сообщаться с нами в случае необходимости — и знаете, что не следует злоупотреблять этой возможностью.

Вам даны все необходимые знания. И заслуга Ваша будет в том, чтобы победа была достигнута Вами единолично, своими собственными силами. Вы Мономах — единоборец.

Рука НКР поднялась, как бы в благословляющем движении, и я опустил голову» [248] .

С Рерихом продолжали путешествие и монголы. Они шли в Лхасу и были попутчиками.

4

Через десять дней, 5 мая, Рерих вновь появился в лагере экспедиции в сопровождении ламы из Таши-лунпо, главного оппозиционного центра Тибета. Появление Николая Константиновича вновь вывело из себя полковника. Но он, конечно, не подал вида и продолжал путешествие с караваном. Полковник мог только гадать, где провел эти десять дней петербургский мистик и с кем он встречался. Загадка эта долго мучила и английского политического резидента в Сиккиме подполковника Бейли, а также сотрудников британских спецслужб генерала Айсморгена, полковников Сондерса, Роуленсона и Уильямсона. В ближайшие месяцы они получили на нее ответ.

248

Декроа Н. (Н. В. Кордашевский). «С экспедицией Н. К. Рериха по Центральной Азии». Л. 210. 25 апреля.

Глава 30. Территория спасения

Уставший караван спустился в райскую долину. После сотен верст пути тропические джунгли и бесконечный гомон птиц казались волшебным наваждением. Путь лежал к столице княжества Сикким, городку Ганток. Путешественников встретил услужливый подполковник Бейли, Первым делом он справился о здоровье семьи Рерихов. Он совершенно не понимал, как можно было так долго держать караван на плато Чантанг. Глава каравана поблагодарил его за теплую о них заботу. Впрочем, им обоим было известно, какую роль каждый из них сыграл во всей этой истории. Но Бейли втайне был восхищен этим русским, который имел влиятельных покровителей в сенате и конгрессе США, среди крупных британских промышленников и японских бизнесменов и даже во французском МИДе. В любой момент эти люди могли прийти к нему на помощь и пробить для него любую брешь.

Конечно, подполковник Бейли сожалел, что не мог арестовать Рета Ригдена. И все же он утешал себя тем, что планы большевиков были расстроены и тибетская оппозиция затаилась до срока.

Между тем семья Рерихов на время остановилась в бунгало Бейли. Они действительно устали. Устали от дороги, политики, мистики. Экспедиция была окончена, и осталось лишь просмотреть дневники.

А что же Шамбала? Она осталась где-то там, на севере, незавоеванная, непокоренная, неприступная и невидимая, как град Китеж. Страна, обитатели которой знали самую главную тайну — секрет полной власти над человеком, оставалась загадкой. Там знали, какую кнопку следовало нажать, чтобы полностью подчинить себе чью-то волю.

В Гантоке путники оставались недолго. Позднее они переместились в Дарджилинг. И отсюда внимательно следили за сообщениями из Тибета.

В августе 1928 года на юге Тибета образовалось повстанческое движение. Поводом для бунта стал визит лхасской комиссии для сбора налогов. Крестьяне отказались платить подати и убили правительственных сборщиков. В ответ на это из столицы прибыл карательный отряд в пятьсот человек, но его встретило прекрасно вооруженное население. Лхасское правительство, опасаясь распространения повстанческого движения, спешно провело дополнительную мобилизацию, готовя новый военный рейд в районы, охваченные смутой. Боевые действия разворачивались и в городке Гьятзе, где к повстанцам примкнули бывшие гвардейцы Панчен-ламы. Сопротивление было настолько яростным, что лхасским войскам пришлось отступить. Более того, на обширной территории, охваченной восстанием, повстанцы создали свою власть [249] .

249

Леонтьев В. П. Иностранная экспансия в Тибете. 1888–1919.— М.: Изд. АН СССР. 1956.

И все же, когда ситуация достигла накала, правительство Лхасы прибегло к помощи английской армии. В горных районах на озерах появились британские гидросамолеты. Они высадили десант, который эффективно разогнал отряды повстанцев и примкнувших к ним кочевников-номадов. Здесь в степных горных районах это было сделано без особого труда.

Шла странная война. Британцы считали, что они обороняют дальние рубежи колониальной империи. Номады и горцы сражались за независимость протектората. Их тайные лидеры, получавшие инструкции из Москвы, мечтали о превращении средневекового Тибета в Тибет коммунистический. Коминтерновские бонзы считали битву в горах борьбой за Всемирную федерацию. Кое-кто смотрел на случившееся как на проявление всеобщего хаоса. И только члены ЕТБ знали, что шло сражение за территорию спасения, за всемирный Арарат, на котором уцелеют последние пророки последней цивилизации, когда поднимутся воды нового всемирного потопа.