Битва за Игнис

В какой-то момент даже Аксэс оказался забыт. Хотя Виктория каждый раз думала: а как бы это было с ним?

Но в эту долгую морозную ночь тени прошлого ушли во Мрак. Убиенные упокоились с миром. А живые дарили жизнь. Во имя живых. Виктория ничуть не удивилась, когда забеременела. И пусть свекровь считает, что это ее заслуга. Между супругами в ту ночь что-то произошло. Грата Виктория и сьор Анрис словно открыли друг друга заново.

Он справился со своей нерешительностью, она со своей застенчивостью. Оставалось дать имя новорожденной дочери.

– Я бы с такой же радостью назвала ее Летис, как нашего сына без колебаний назвала Шарлем, – Виктория насмешливо улыбнулась. – Но Гота меня опередила. У нас уже есть грата Летис Закатекас. И грата Летис Готвир тоже есть, – кивнула она на свекровь.

– Я уж не говорю о том, сколько у нас Викторий, – ехидно посмотрела на нее королева. Но Анрис решительно принял сторону жены:

– Пусть имя малютке даст ее мать.

«И зачем я только их помирила», – подумала королева Летис, хотя никакой ссоры между супругами не было. Просто непонимание.

– Кэтрин, – объявила Виктория. – Грата Кэтрин Готвир.

– Замечательное имя! – одобрил присутствующий на семейном совете принц Рэнис.

– Я дам тебе тридцать лун, – сказал сьор Фригамы жене.

– Что значит дашь? – Виктория похолодела.

– Чтобы ты оправилась после родов. А потом мы объявим Ранмиру аль Хали, что Фригама больше не желает находиться в составе империи. Северный анклав отсоединяется. Как раз весна наступит. И начнется война, потому что Ранмир нам этого не простит. Мы бы и раньше это сделали, но ты носила ребенка, – королева Летис кивнула.

– Мой брат знает? – еле слышно спросила Виктория.

– Конечно. У него все готово. Занимайся дочерью. А у нас военный совет.

– Снова будет торпедная атака? – спросила она в ужасе.

– На этот раз мы готовы, – скупо улыбнулся Анрис. – Для Ранмира это будет сюрприз. Как и наши дальнейшие действия. Время пришло. Иди, жена. Тебе не обязательно все это слушать.

«Интересно, а Нэша знает?», – думала Виктория, возвращаясь к новорожденной дочери. – Или ей тоже сказали: занимайся детьми? Ведь их у Нэши четверо! Гота уж точно знает о планах сьоров, своих союзников. И наверняка участвует в этом. Неужто опять наденет доспехи? О, Мрак, что же будет?! Неужели мой муж потащит пятнадцатилетнего Шарля на войну?! Единственного сына! И я не смогу этому помешать».

Никогда она не принимала участие в государственных делах, как та же Гота. Не грезила войной. Жаждой отомстить. И откуда у северян эта одержимость? Они же проморожены насквозь и не способны на горячие чувства! Кроме, похоже, одного: ненависти. Слишком много северян погибло по вине Ранмира аль Хали род руинами разрушенной Фригамы.

… После того, как завершилсявоенный совет, Анрис Готвир вышел во двор, где, несмотря на лютый мороз, разминались наемники. И крикнул:

– Шон! Сир Гот! Подойди!

Огромный воин, чья кожа была черна как ночь, настоящая экзотика в этих широтах, да еще и рыцарь, одним ударом закончил тренировочный бой. Шон был уже не молод, но зато искусен в ратном деле и могуч. Недаром ходил у Готвиров в любимцах. Сьор Анрис доверял Шону, как себе.

– Через тридцать лун мы начнем, – сказал король Фригамы сиру Готу, когда тот приблизился. – Ты отправишься в горы, Шон. Соберешь там всех, кто способен держать оружие. Пусть спускаются на равнину и разбивают лагерь. Я не знаю, как поступит Ранмир в ответ на наш ультиматум, но мы должны быть готовы ко всему. Раз горцы наши союзники в этой войне, пусть знают: время пришло.

– Я все понял, мой сьор, – кивнул Шон.

– Как там твой подопечный? Ты давно его видел?

– В начале осени. Крепкий парень. Его достойно воспитали, а уж руку ему я сам поставил. Научил всему, что знал. А меня учили вы, сьор Анрис. Лучший воин.

– Я не Первый Меч империи, – усмехнулся принц. – Хотя и Ранмир уже не тот. Говорят, этот титул негласно отвоевал сир Гор. Что ж, посмотрим. Я готов его вызвать.

– Дался вам этот титул, – с досадой сказал Шон.

– Это будет не турнир, – жестко сказал сьор Анрис. – Я убью наместника Гора, потому что он поднял руку на высших. Убью на войне. Говорят, что Гор из северян. Охотно верю. Только у нас рождаются такие искусные и безжалостные воины. На Севере наместник и найдет свою смерть. Иди в горы, Шон. Транспортер возьмешь в главном Храме. Это значительно сократит твой путь. Но в горах связи нет, пойдешь пешком. Там тоже можешь рассчитывать только на себя. Но если будет надобность, спустишься по веревочным мостам и лестницам в предгорье и тогда уже сможешь переместиться прямиком ко мне во дворец. В спальню только не ломись. Жене наверняка придет в голову мысль проводить меня на войну, – добродушно рассмеялся Анрис.

Сир Гот понимающе усмехнулся. Как же долго он этого ждал! Ждал нижний ярус Игниса. Ждали его тателариусы. Ждали все рабы в столице империи и в Калифасе. Ждали те, кто потерял своих близких во время торпедной атаки. Ждали правители трех столиц.

Но теперь Ранмир аль Хали за все ответит. Его власти пришел конец. Империю ждут перемены.

Глава 2

– Кахир! Тебя зовет мать-настоятельница!

К нему бежала Ратта. Лицо у нее было несчастное. Чаще всего эти визиты заканчивались очередным истязанием. Мать Веста неустанно усмиряла плоть ненавистного ублюдка, рожденного от Ранмира аль Хали. Жизнь в горах и без того была суровой. Лютый холод, скудная еда, работа с утра до ночи. Сестры-адептки никого не щадили.

Но отношение к Кахиру матери Весты всем казалось пристрастным. Пока он был ребенком, настоятельница его просто не замечала. И это была счастливая пора недолгой жизни Кахира, который вырос на руках у Ратты и долгое время считал ее своей матерью. На вопрос об отце Ратта смущенно отводила глаза. Говорила коротко:

– Его здесь нет.

Из чего Кахир сделал вывод, что где-то он есть. Однажды он решился задать этот вопрос матери-настоятельнице.

– А где мой отец, мать Веста? – робко спросил Кахир.

И увидел, как исказилось яростью хоть и постаревшее, но все еще красивое лицо. Сверкнули синие глаза, будто молния ударила. А потом на голову Кахира и в самом деле обрушился удар. Это было впервые. Тогда Кахир не понял, что это только начало. Но мать Веста его заметила. В первую очередь, что он вырос. Кахир отличался огромным ростом и могучим телосложением. Даже когда он был ребенком, то возвышался над своими низкорослыми сверстниками, словно скала.

Он оказался до удивления похож на своего отца, сьора Ранмира аль Хали. И это было второе, что заметила мать-настоятельница. Ну а третье, что Кахир уже не ребенок. И что он не высокородный, а полукровка. Физически парень вполне созрел и начал поглядывать на женщин.

Это и взбесило мать Весту.

– Не смей смотреть на сестер-адепток! А особенно на послушниц! – кричала она, обрушивая на спину и плечи Кахира кнут. Удар за ударом, пока кровь не залила несчастного парня до самых ступней.

Кахир стоял босой на ледяных камнях. Стоял на коленях посреди мрачного двора, похожего на глубокий колодец, чтобы матери Весте удобнее было его бить. Ведь Кахир был огромен.

А у двери в Храм рыдала Ратта. Она сидела на корточках, зажав ладонями уши, потому что Кахир порою не выдерживал и кричал. Особенно под конец, когда кнут располосовал его спину до мяса. И каждый удар обжигал. И Кахир теперь стоял в луже крови.