Битва за Новороссию

Зато в ночь на 16 июня 1770 г. русские бомбардирские корабли и брандеры сожгли турецкий флот в Чесменской бухте. У турок было 16 кораблей, 8 фрегатов и 60 гребных судов (бригантины, шебеки, галеры и т. д.), на борту которых находилось 15 тыс. человек и 1430 орудий. Турецкий корабль «Родос» и 8 галер стали трофеями русских. Спастись не удалось ни одному турецкому судну.

В царских и советских военно-морских изданиях подробно расписывались поход «обшивной» эскадры в Средиземное море и Чесменское сражение, а затем ставилась точка. А чем же занимался русский флот в Архипелаге еще целых четыре года? Об этом у нас было как-то не принято упоминать.

Сразу после Чесмы встал вопрос – а что делать дальше? Императрица всячески подталкивала Алексея Орлова к прорыву через Дарданеллы, но у нее не хватило решимости отдать четкий, не терпящий возражений приказ. А неустрашимый «орел» струсил. Нет, по природе он был очень храбрым человеком. Он, не колеблясь, рисковал головой в день переворота 28 июня 1762 г. и через 9 дней, 6 июля, в спальне Петра III в Ропшинском дворце. Но после Чесмы Алексей Орлов был в зените славы, а его брат Григорий делил ложе с императрицей. Прорыв в Мраморное море и бомбардировка Стамбула могли многое дать Екатерине II, но положение братьев не изменили бы. А вот поражение могло привести и к падению обоих. Поэтому граф не рискнул идти на прорыв. Вместо этого Орлов решил начать тесную блокаду Константинополя. Впервые с 1453 г. Константинополь оказался блокирован вражеским флотом с юга.

Но, чтобы вести боевые действия в Средиземном море, русские эскадры должны были иметь базы для отдыха моряков, пополнения запасов, ремонта кораблей и т. д. Мальтийские рыцари оказывали гостеприимство русским морякам, но от Мальты до Дарданелл 1500 верст, а до ближайшей военно-морской базы Кронштадта – в 7 раз дальше.

Казалось, русская эскадра обречена на гибель. Надвигалась зима – холода и шторма. О захвате какого-либо порта на материковой Греции нечего было даже и думать. Оставалось захватить какой-нибудь остров.

Кто предложил сделать остров Парос главной базой русского флота – неизвестно. Во всяком случае стратегически он выбран удачно. Парос принадлежит к Кикладским островам (южная часть Эгейского моря) и находится в центре их. Таким образом, владея Паросом, можно легко контролировать Эгейское море и подступы к проливу Дарданеллы, до которого около 350 км. До ближайшей точки полуострова Малая Азия от Пароса 170 км, и туркам высадить десант с материка на остров невозможно, не обеспечив себе господства на море.

15 октября 1770 г. эскадра графа Алексея Орлова в составе кораблей «Три Иерарха», «Ростислав», «Родос», бомбардирского корабля «Гром», фрегатов «Слава», «Победа» и «Святой Павел» прибыла к острову Парос.

Так Парос стал главной базой российского флота на Средиземном море. В течение нескольких месяцев конца 1770 г. и начала 1771 г. 27 населенных островов Эгейского моря были заняты русскими или добровольно перешли на их сторону, причем население островов обращалось к командованию эскадры с просьбой принять их в подданство Екатерины II. Фактически в Эгейском море вокруг Пароса образовалась губерния Российской империи.

К моменту захвата русскими на Паросе проживало 5 тысяч человек, в подавляющем большинстве православных греков. Они занимались хлебопашеством, виноградарством и овцеводством. Население острова влачило нищенское существование.

Турецких властей на острове не было, и греки радостно приветствовали наши корабли. Русские моряки использовали обе бухты острова – Аузу и Трио, где были оборудованы стоянки кораблей. Но столицей «губернии» стал город Ауза, построенный русскими на левом берегу одноименной бухты.

До окончания войны русский флот и присоединившиеся к нему греческие корсарские корабли контролировали Восточное Средиземноморье.

Ну а пока Орлов воевал на Средиземном море, граф Румянцев разгромил турок в Молдавии у Рябой Могилы, Ларги и Кагула.

В июне 1771 г. корпус генерал-аншефа князя Василия Долгорукова взял Перекоп. После разгрома татарских войск на Перекопе хан Селим Гирей бежал в Румелию, поручив защиту Крыма Ибрагиму-паше. Последний предлагал сначала защищаться в Карасу-базаре, но затем отошел к Каффе, надеясь на прибытие подкреплений из Константинополя.

29 июня основные силы Долгорукова подошли к Каффе и начали бомбардировку ее укреплений. Стоявшие на рейде турецкие корабли после обстрела русской артиллерией ушли в море. Русские войска стремительно атаковали Каффу, и комендант отдал приказ сдать крепость.

Узнав о взятии Каффы, турки, находившиеся в Керчи, поспешили отплыть на кораблях в Стамбул. Русские войска без боя заняли Керчь и Еникале.

22 июня отдельным отрядом генерала Брауна был взят Козлов (Евпатория). Вскоре русские войска заняли восточный и южный берега Крыма, включая Судак, Ялту, Балаклаву и Ахтиар.

28 июля к Долгорукову прибыли два знатных татарина с вестью об избрании в Карасу-базаре нового хана – Сагиба Гирея. Посланные от имени всего общества ручались за верность избранных как не имеющих никакой привязанности к Порте, от которой вовсе отторглись, что подтвердили клятвой перед целым обществом, с Русскою же империей вступили в вечную дружбу и неразрывный союз под высочайшую протекцию и ручательство императрицы.

На Азовском море Долгорукова поддерживала эскадра контр-адмирала Алексея Сенявина. Суда этой флотилии строились с начала 1769 г. на старых верфях в Таврове, Новопавловске, на реках Икорце и Хопре. Уже в апреле 1769 г. на Икорецкой верфи спустили на воду пять 44-пушечных прамов. Два прама по своей огневой мощи были сопоставимы с турецким кораблем. Но, как показала предыдущая война, прамы были малоподвижны и не выгребали против сильного встречного или бокового ветра. Поэтому Адмиралтейств-коллегия постановила строить парусно-гребные суда, получившие название «новоизобретенных кораблей».

Всего было построено 12 «новоизобретенных кораблей». Эти суда по своей огневой мощи были близки к фрегатам, но, в отличие от них, имели скверные мореходные качества и малую скорость. Боевых потерь среди них не было, но после войны «Таганрог» и «Яссы» утонули в Азовском море в 1782 г. и 1785 г. соответственно.

В 1770–1774 гг. на Новохоперской верфи было построено шесть фрегатов, получивших названия «Первый», «Второй», «Третий», «Четвертый», «Пятый» и «Шестой».

Думаю, не надо объяснять, что все недостатки этих «новоизобретенных кораблей» имели одну причину – их приходилось строить на реках, да еще довольно мелких.

В 1770–1774 гг. на Дону было построено значительное число различных лодок, ботов, дубель-шлюпок и т. п. Только к весне 1771 г. было готово 60 лодок. (Некоторые авторы называют их канонерскими лодками, но в официальных списках Азовской флотилии канонерских лодок вообще в то время не было.)

К весне 1773 г. в составе Донской флотилии было 9 «новоизобретенных кораблей», 2 бомбардирских корабля, 6 фрегатов, 16 ботов, галиотов [51] и транспортов. Флотилия была разделена на три отряда. Два из них под командованием капитанов Сухотина и Кингсбергена крейсировали у берегов Крыма на турецких коммуникациях, а третий контр-адмирала Сенявина охранял Керченский пролив и конвоировал в Азовском море транспорты для Крымской армии.

51

Галиот – гребное судно, имевшее от 17 до 23 банок, одно- или двухмачтовое, от галеры отличается отсутствием возвышенного бака.