Битва за Синявинские высоты. Мгинская дуга 1941-1942 гг.

«5 гв сп был контратакован двумя группами, с 12 ч 30 мин, из рощи и от РП № 7 и оттеснен от дороги на юг на 200–300 метров…»;

«…3 гв сд отбила в 7 ч 40 мин контратаку с северной опушки рощи Круглая, в 12 ч 30 мин с направления РП № 7 противник силой до 100 человек пытался контратаковать подразделения 5 гв сп».

Всего в течение дня было доложено о трех контратаках противника, в результате этого 5-й гвардейский полк отошел на юг с дороги роща «Круглая» – Синявино на 200–250 метров.

Этот успех противника был не случаен, боевая численность всех трех батальонов 85-го полка составляла более 2 тыс. человек. Хотя в бою 3 сентября участвовала только часть его сил, все равно они превосходили сильно ослабленные части дивизии Мартынчука. После того, как гвардейцы были сбиты с дороги к Венглеру пошли машины со снабжением. В этот день, всякая надежда на успех у рощи «Круглой» просто испарилась.

19-я гвардейская дивизия безуспешно пыталась овладеть рубежом Синявино – совхоз Торфяник. Одним батальоном 56го гвардейского стрелкового полка дивизия наступала на совхоз «Торфяник», этот батальон вел бой на южной окраине совхоза. 61-й гвардейский полк своим левым флангом седлает высоту 50,1 (чего в действительно не могло быть), на его левом фланге находится 56-й гвардейский полк. За день было убито 84 и ранено 417 человека.

Южнее Синявино противник, с привлечением частей снабжения 227-й пехотной дивизии, пытался остановить продвижение гвардейского корпуса. В течение дня на северном участке «Бальцервега» части снабжения 366-го полка вели бой с красноармейцами. Бой окончился в пользу противника. Перехватить «Бальцервег» до конца не удалось.

На участке 28-й егерской дивизии для противника складывалась весьма сложная ситуация. Снова противник попытался начать продвижение от Синявино на юг. Однако прежде чем 83-й егерский полк вновь начал атаку, гвардейцы успели ударить сами. Наступавшие юго-восточнее Синявино 33 и 137-я стрелковые бригады прорвали оборону 3-го батальона 100-го полка и 2-го батальона 401-го полка.

Немецкие танки у Большой Высоковольтной линии

Штаб Зиннубера уже утром, в 11 ч 15 мин по берлинскому времени так представил ситуацию для командования 26-го корпуса:

«…силы противника с танками просочились в район западнее отсечных позиций, созданных 1, 2-м батальонами 49-го егерского полка и 1-м батальоном 100-го горно-стрелкового полка. Дивизия считает, что с имеющимися на данный момент в наличие силами, она не сможет закрыть эту брешь…» [125] .

125

Ibid. T. 314. R. 758. Fr. 188.

В ходе утреннего боя через позиции 3-го батальона 49-го егерского полка (на северном участке дороги «Бальцервег») прорвались три танка Т-34 из 98-й бригады. Однако, вскоре появившиеся там из Келколово (sic!) немецкие танки из 12-танковой дивизии подбили и эти машины. Как сказано в истории 83-го полка, 3-й батальон 49-го егерского полка остановил наступающих бойцов 137-й стрелковой бригады прямо на дороге «Бальцервег» [126] .

Подбитый танк КВ, под которым немцы разместили свой наблюдательный пункт

126

KranzB. Geschichte der Hirschberger Jaeger. S. 473.

Сам командир 28-й дивизии Зиннубер в разговоре с самим Кюхлером так описал происходившие утром на его участке события.

«… противник, в основном, двигается через лес, и наше тяжелое вооружение было трудно или в целом невозможно сосредоточить. Наши слабые части пехоты легко обходятся [противником] и только затем вступают в бой. Также противник повсеместно использует в лесу танки. Нашей артиллерии хватает. Не хватает пехоты. Противник достаточно силен севернее озера Синявинское. Он пытается прорваться в тыл дивизии, на Синявино. Резервный батальон, переданный корпусом, уже почти сосредоточился перед болотом, и таким образом, пытается закрыть брешь севернее озера Синявинское. Во время посещения начальника штаба Группы Армий, приходили последующие донесения о продвижении противника в северо-западном направлении. Наши части окружены, разбиты или отброшены. Становится все яснее, что враг после этого имеет цель – перерезать дорогу западнее Синявино и захватить село с двух сторон» [127] . Ниже мы узнаем, кого имел ввиду Зиннубер, когда говорил об окруженных.

127

NARA. T. 311. R. 56. Fr. 7068699.

В 13 ч 10 мин командир 28-й дивизии снова докладывал в штаб корпуса:

«. противник значительными силами продвигается на созданные 1-м, 2-м батальонами 49-го егерского полка и 1-м батальоном 100-го горно-пехотного полка отсечные позиции южнее Синявино и на запад. Поэтому 3-й батальон атаковал с задачей, отбросить противника на восток через болото, находящееся юго-западнее Синявино, и снова закрыть отсечные позиции. В настоящий момент оба батальона – 1-й и 2-й батальоны 49-го егерского полка – атакуются силами численностью минимум в батальон» [128] .

128

Ibid. T. 314. R. 758. Fr. 189.

Для создания нового рубежа обороны западнее дороги «Бальцервег» перебрасывались силы 24-й пехотной дивизии. Сформированная из ее истребительно-противотанкового дивизиона и отдельных частей боевая группа должна была обороняться вдоль дороги. На саму дорогу с севера выдвигались орудия штабной батареи 227-го артполка, в т. ч. одно сохранившееся самоходное орудие 15-й батареи.

Прорвавшиеся подразделения 140-й стрелковой бригады Б.В. Владимирова окружили у отметки 38,3 два батальона 28-й дивизии. Это были 3-й батальон 83-го полка и 2-й батальон 49-го егерского полка [129] .

129

Kranz B. Geschichte der Hirschberger Jaeger. S. 473.

Командир 140-й бригады Б.В. Владимиров так описывал этот день:

«На следующий день я ввел в бой второй эшелон бригады – 3-й отдельный стрелковый батальон – для более решительного нажима на противника. Вражеские самолеты продолжали непрерывно бомбить и обстреливать наши части. Вскоре, видимо, подошли свежие силы противника, и огонь его артиллерии, особенно минометов, значительно усилился. С Синявинских высот прекрасно наблюдались наши боевые порядки, и противник имел возможность вести прицельный артиллерийско-минометный огонь, который выводил из строя бойцов и сковывал наши действия. Невозможно было не только продвигаться, но и головы поднять. Над нами с ревом носились осколки снарядов и бомб. Кругом стоял кромешный ад.

Кровопролитные бои в Любанской операции теперь казались не столь тяжелыми: тогда у нас был численный перевес и мы диктовали противнику свою волю. Теперь же он превосходил нас по численности в живой силе и артиллерии, а его авиация полностью господствовала в воздухе. Наша артиллерия, как корпусная, так и армейская, почему-то молчала. Частей корпуса не было ни справа, ни слева бригады. Где они дрались, нельзя было понять. Время от времени в воздухе появлялись наши самолеты, но тут же истребители «мессершмитты» завязывали воздушный бой, который часто заканчивался не в нашу пользу.

С большими трудностями, под грохот разрывов, удалось, наконец связаться по рации с командиром корпуса генералом Н.А. Гагеном. Нам нужно было ориентироваться в обстановке в полосе корпуса, требовалось знать, где дерутся соединения корпуса, что делает артиллерия корпуса и армии и почему она не ведет огонь на подавление минометов и артиллерии противника, каким образом можно связаться с нашей артиллерией, чтобы поставить ей задачу на уничтожение хотя бы вражеской пехоты.