Бизнес - класс

– Шараева. Экономист, - представилась Лариса, усаживаясь на отодвинутый Фархадовым стул.

– Главный экономист, - подправил учтивый Мясоедов.

Фархадов неуловимым движением выказал Мясоедову свое одобрение.
– Что у вас, Калерия Михайловна?

– Там, извините, Салман Курбадович, Витя Резуненко дожидается.

– И это повод, чтоб прерывать совещание?

– Наверняка клянчить пришел, - объявил Мясоедов.
– Гоните вы его в шею, Калерия Михайловна.

– Он в третий раз на прием записывается, - напомнила Фархадову секретарша, демонстративно проигнорировав указание финансового директора.

– Да, да. Что ж, пусть зайдет, - поспешная реплика Мясоедова произвела на Фархадова обратное действие, - малейшая попытка давления заставляла президента "Нафты" поступать с точностью до наоборот.

– Это ненадолго, - успокоил гостей Мамедов.

В кабинет меж тем ввалился человек, с которым Коломнин познакомился накануне. На этот раз был он в джемпере, окольцовывавшем мощную шею. Пройдя на середину кабинета, оглядел собравшихся, как бы прикидывая, требуют ли правила приличия пожать руку каждому в отдельности или достаточно общего кивка.

– Что у тебя, Виктор?
– поторопил Фархадов.

– Так, Салман Курбадович, сами знаете, - после того как "Нафта" отказалась от заказов на трубы, у меня резко упал оборот. Главное, была сделана предоплата. А на нее пришлось живые деньги занимать.

– Опять знакомые песни, - протянул Мясоедов.

– А у тебя все знакомое, - огрызнулся Резуненко.
– Салман Курбадович, поверьте, если б не крайняя нужда...

– Что ты хочешь?

– Пусть этот, - он ткнул через плечо в Мясоедова, - хоть треть... четверть даже долга вернет! Иначе - задохнусь.

Фархадов перевел взгляд на Мясоедова. И во взгляде этом была просьба.

– Да где возьму-то?!
– Мясоедов расстроенно всплеснул руками.
– Все ведь до копейки давно расскирдовано. Сами знаете.

В подтверждение сказанного он даже карманы вывернул и эдак оттопырил. Чтоб и сомнений не оставалось, - именно до копейки.

– Силен ты, погляжу, чужие денежки скирдовать!
– насколько учтив и пиететен был Резуненко с Фархадовым, настолько же непримирим и резок - с его заместителем.

– Что ты этим собственно хочешь сказать? За такие намеки, знаешь!.. Мясоедов даже сделал движение подняться. Но Резуненко, будто только того и ждал, шагнул к нему. Рядом с массивным, но рыхлым Мясоедовым атлет Резуненко выглядел обломком скалы возле большой песчаной кучи.

– Ну, будет вам, - лениво оборвал склоку Фархадов. Он все видел и все оценил.
– Иди, Виктор, я подумаю.

– Салман Курбадович, поймите. Если уж в такие дни к вам пришел, то... Резуненко полоснул себя ладонью у горла и выдавился наружу.

– Изыщи, - коротко произнес Фархадов.

– Да Салман Курбадович! Если мы каждому просителю!..

– Он не каждый. Он друг Тимура был, - процедил Фархадов, заставив Мясоедова проглотить собственный всплеск.
– Потому - изыскать!

– Попробую, конечно.

– Вот и пробуй, - разрешил Фархадов.
– Так что за вопрос был у гостей?

– Да, вопрос, - Коломнин с трудом заставлял себя не смотреть на Ларису. Так вот, почему из предполагавшихся двадцати километров трассы за два года проложено лишь пятнадцать, а деньги меж тем иссякли? В чем причина?

– О чем это он?
– Фархадов неприязненно уставился на заерзавшего Хачатряна. Тот в свою очередь зыркнул на Коломнина:

– Я ведь объяснял. У компании имеются трудности.

– Я не твоих комментариев жду, Симан Ашотович. Ты мне отдельно отчитаешься, - осадил его Коломнин. Так что обидчивый Хачатрян стремительно переменился в лице.
– Сейчас меня интересуют объяснения руководства "Нафты".

– А докладную написать не надо?
– неприязненно съехидничал Мамедов. Может, лично Салман Курбадовичу на ваше имя?

– Здесь нет поводов для обид, - Коломнин, даже не приступивший еще к расспросам, чувствовал себя несколько обескураженным от совершенно непонятного отпора. От более резкого ответа его удерживала даже не рука Симана, умоляюще сжавшая под столом ладонь, а более - нежелание преждевременно испортить отношения с Фархадовым.
– Уважаемый Салман Курбадович, я никак не хотел и не хочу обидеть вас лично. Но согласитесь: мы ждем отчета об использовании своих денег. Это нормально для кредитора. С этим я послан. А вместо этого вы требуете выдать еще. Разве нам не о чем поговорить? Ведь если бы я, предположим, попросил лично у вас взаймы крупную сумму, вы бы наверняка поинтересовались, смогу ли отдать. И разве имел бы я после этого право обижаться?..

Это был неудачный пример. Надо все-таки соображать, когда имеешь дело с кавказцем.

– Возьми, сколько надо!
– прежде чем Коломнин закончил фразу, бумажник Фархадова лег перед ним. Следом шлепнулось портмоне Мамедова. Едва заметно поколебавшись, придвинул свою барсетку и Мясоедов. Впрочем, таким образом, чтоб можно было незаметно утянуть ее назад.

С благодарным поклоном Коломнин отодвинул все это к центру стола:

– Спасибо. Буду знать, к кому в трудную минуту обратиться. Предлагаю все-таки поговорить о цифрах. Вчера, пока мы отдыхали, Юрий Богаченков изучил кредитное дело. Доложи, Юра!

– Да, собственно, информации чересчур мало. Совсем никакой. Видно, что компания сильно перегружена долгами. И не только перед нашим банком. Но разобраться в представленных балансах без расшифровки совершенно невозможно. Я тут подготовил список необходимых документов...

– Кто это?
– ледяным тоном поинтересовался Фархадов.

– Богаченков. Наш экономист, - вторично представил Коломнин.

– Не знаю такого. Пусть ступает к экономистам и с ними общается. Кто сюда пустил? Я - Фархадов! Понимаете ли вы? Я дело для страны делаю. А вы мне тут...

– Салман Курбадович, вам нельзя волноваться, - напомнил Мясоедов.

– Да и стоит ли нервничать из-за всяких...
– Мамедов значительно не договорил.

Коломнин помрачнел.

– Проверять они меня, понимаешь, приехали!
– Фархадов возбужденно отодвинул поглаживающую ладошку Ларисы.
– Да что такое ваши жалкие пять миллионов? Тьфу! У меня капитализация компании под сто миллионов! А завтра, когда в трубу врежусь, возрастет десятикратно. Да я прямо сейчас трубку сниму, кого хошь. Хошь того же Аликперова, хошь Вяхирева. И - получу сколько надо кредит. Надо - десять? Будет десять. Надо больше, дадут больше. Потому что я Фархадов!