Бизнес в стиле romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам
Шрифт:
Не многим из нас доводилось работать в столь экстремальных условиях, но ее слова меня глубоко тронули. Сколько раз я начинал споры посреди метафорического океана, во время стратегической сессии или рекламной кампании? Разумеется, в бизнесе должно оставаться место для критики или дискуссии, но также необходимо полное доверие лидеру.
«Я хотела бы, чтобы все испытали те ощущения, которые я пережила во время этого путешествия, – сказала Комптон. – Тогда мир стал бы совсем другим, я гарантирую».
Разумеется, подобная самоотверженность требует рискованных ситуаций. Слишком многие из нас проводят всю свою карьеру в безопасности, хеджируя ставки, оставаясь на обочине, наблюдая за тем, кто в итоге выиграет схватку. Если мы действительно хотим посвятить себя работе, надо как-то рисковать в этой игре.
Романтики знают, что это нелегкий труд. По ходу карьеры я всячески избегал показывать свою уязвимость. Если я хотел превзойти кого-то в какой-то презентации или инициативе, моя цель состояла в том, чтобы предоставить пуленепробиваемые
Со многих совещаний я выходил триумфатором, полагая, что добыл себе мощную поддержку. У меня ушло несколько лет на понимание своей ошибки. Есть огромная разница между «поднятым большим пальцем» и утверждением «мы в деле». Я получал кучу больших пальцев, но мне зачастую не удавалось получить настоящую, долгосрочную вовлеченность. Мои коллеги поддерживали мои идеи, но не вкладывались в них по-настоящему. Они становились последователями моих идей, вместо того чтобы проводить их как «наши».
Наконец у меня случилось прозрение: идеальной презентацией является «неидеальная презентация». Никто не хочет выполнять чей-то идеальный план. Никто не хочет добавлять чего-то своего к тому, что уже и так совершенно. Мы все ищем приглашения к со-творчеству, со-действию, со-владению; возможности сделать что-то новое, вне зависимости от того, насколько мелким и незначительным будет наш вклад в общий ход вещей. Мы не хотим отвечать на риторические вопросы или просто заполнять пустоты в идеальном рисунке, а стремимся интерпретировать, копаться или даже взламывать идею. Мы ищем возможность отклоняться от сценария и вовлекаемся только тогда, когда являемся соучастниками представления.
Сегодня я больше внимания уделяю тому, как оставить зазор между моей идеей и тем, как я ее представляю. Когда я делаю презентацию, то редко довожу ее до той стадии, в которой она проработана у меня в голове. Останавливаюсь несколькими шагами ранее. Редактирую, стираю, намеренно что-то упускаю. Я проектирую лакуны, которые могли бы заполнить другие. Удерживаю себя от искоренения всех недостатков. Представляемые мной планы неполны по содержанию и уязвимы. В них видны лазейки, шрамы, трещины, и другие видят возможность защитить их, усилить, сделать своими. В этот момент и начинается настоящая вовлеченность.
Возможно, это является императивом для бизнес-романтиков: мы не играем с нулевой суммой. В нашем уравнении всегда чего-то не хватает. Однажды композитор и музыкальный продюсер Брайан Ино сказал:
«Совершенство – это безликость» {218} . В несовершенстве мы формируем свой характер и находим романтику.
Мы, бизнес-романтики, не только развиваем себя, чтобы стать более уязвимыми, но и постоянно ищем слабые точки у тех, с кем мы работаем. Мы не заинтересованы в их «лайках», мы хотим знать, что они любят по-настоящему. Мы убеждены, что вкусы, эстетика, совместный «культурный капитал» в терминологии социолога Пьера Бурдье {219} – это важное требование при найме людей на работу. Именно поэтому с недавних пор я прошу соискателей заполнить опросник Пруста только для того, чтобы больше узнать о личности человека, выходящей за рамки выверенной биографии и отполированного резюме. Опросник Пруста получил свое название благодаря французскому писателю Марселю Прусту, который в молодости заполнил такую анкету в альбоме своего друга. В нее входят такие вопросы, как «ваши любимые литературные героини», «ваши любимые качества в мужчине / в женщине», «добродетели», «поэты», «ваше представление о счастье/несчастье» и другие личные вопросы, касающиеся эстетических предпочтений. В 1993 году журнал Vanity Fair стал публиковать этот опросник на последней странице.
218
Brian Eno by Alfred Dunhill. YouTube. URL:accessed 2014. March 26.
219
Cultural Capital. URL:accessed 2014. March 1.
Меня удивило, как много я узнавал о потенциальных коллегах после использования опросника Пруста. Некоторые соискатели пытались обмануть опросник, показаться слишком умными или хитрыми, но в большинстве случаев ты легко отличаешь фальшивый тон от настоящей страсти. Какова ваша личная версия опросника Пруста? Какова ваша библия хорошего вкуса? Что любят ваши коллеги? Сделайте это обязательным знанием и покажите им свои результаты.
Не бывает любви без уязвимости. Начиная свою речь в Кеньон-колледже, писатель Джонатан Франзен указал, что современная жизнь приспособлена в первую очередь для «лайкабельности», что он считает «масскультурной подменой любви» {220} . Ставить «лайки» гораздо легче, чем любить. Для «лайка» надо нажать всего лишь одну кнопку в фейсбуке. Осталось только добежать до торгового центра, купить там что-нибудь красивое, и мы получим очередную порцию «лайков». Если «лайк» – это система контроля, то любовь – это полная потеря контроля. Мы подвергаем себя риску, страдаем, открываем наши самые
глубокие раны и мечты окружающему миру и стремимся сделать из этого нечто прекрасное.220
Jonathan Franzen. Liking Is for Cowards. Go for What Hurts // New York Times. 2011. May 29. URL: http://www.nytimes.com/2011/05/29/opinion/29franzen.html?pagewanted=all&_r=0.
Роберт Керби, литературный агент, живущий в Лондоне, рассказал мне, что хотя он легко пользуется словом «любовь» у себя в офисе, но ощущает, что оно является запретным на деловых встречах.
«Для того чтобы меня воспринимали в бизнесе, я должен структурировать свои мысли таким образом, чтобы они звучали серьезно. Это подразумевает статистику и точность. Меньше вдохновения, больше двухмерности».
Как могут подтвердить многие из нас, попробуйте показать или задеть чувства на совещании, и ваши коллеги поймут это как слабость, которой можно воспользоваться. Признайтесь в неведении или ошибке, представьте дурацкую идею, рожденную под воздействием минутного импульса, и вы рискуете быть высмеянным за то, что «не думаете головой». В углу кабинета, у кулера с водой, на совете директоров, в общем зале собраний: смущение ждет тех, кто попробует романтически решать проблемы бизнеса. Но почему мы все так запуганы этим смущением? «Смущение иногда хороший признак», – заметил автор-исполнитель Эндрю Берд, говоря о сочинении песен о любви. «Оно может означать, что вы раскрыли нечто подлинное» {221} . Бизнес-романтики покрываются мурашками, краснеют.
221
Andrew Bird. Puzzling Through. A Love Song // New York Times. 2013. August 30. URL: http://opinionator.blogs.nytimes.com/2013/08/30/puzzling-through-a-love-song/?_php=true&_type=blogs&_r=0.
«Мы должны уйти от образа бизнесмена или главы компании, который накаляет атмосферу, вносит в нее соревновательный элемент и от него исходит постоянная психологическая угроза, основанная на страхе», – утверждает Керби.
Иногда в самые тупые моменты глупых совещаний, когда кто-то из участников выпаливает список проблем или начинает серию нападений, в голове у романтика могут крутиться клипы из миллиона разных фильмов: «А что, если я вдруг заплачу? Разрыдаюсь в голос? Расскажу им о своей тайной любви? Это разрушит меня? Или обезоружит их?» В такие моменты у нас есть два варианта: мы можем отключиться или, наоборот, включиться со всей душой. Если мы отключаемся, то запираем все свои личные желания и медленно убиваем надежду на возникновение радости от работы. Каждый раз, когда мы отключаемся, небольшая часть нашей любви умирает. А если мы делаем себя уязвимыми, то мы, конечно, рискуем всем. Мы привносим всю палитру своих эмоций и выплескиваем их прямо здесь и сейчас.
Когда в следующий раз кто-то отпустит неподобающую реплику на совещании, покажите, как затронуты ваши чувства (да, используйте именно такие слова). Когда вы узнаете, что кто-то сказал о вас что-то неприятное у вас за спиной, задайте вопрос. Признайте вашу собственную уязвимость, вместо того чтобы ворчать.
Будучи романтиками, мы должны следить за нашей вовлеченностью в работу на середине пути. Мы можем представить себя матросами, пересекающими океан, или членами команды, рискующими своей шкурой. Романтики знают, что прелести жизни доступны только тогда, когда мы творим историю вместе с кем-то, кто крупнее нас. Это легко, если работа или карьера приносят нам полное удовлетворение. Но это может быть чертовски сложно, когда середина пути превращается в засасывающее болото. Романтик встречает эту проблему с избытком внимания, уязвимости, вовлеченности. Авангардный композитор Джон Кейдж когда-то сказал:
«Если что-то скучно в течение двух минут, попробуй делать это четыре. Если по-прежнему скучно – попробуй восемь. Затем шестнадцать. Затем тридцать две. Постепенно ты обнаружишь, что это совсем не скучно» {222} .
Вовлеченность в скучное дело, в службу, в обживание пространства между автономностью и преданностью и, прежде всего, вовлеченность в работу. На две минуты, на четыре, на восемь, шестнадцать, тридцать две… На всю жизнь.
222
John Cage. Silence: Lectures and Writings, 50th Anniversary Edition. Middletown, CT: Wesleyan University Press, 2013.
Глава 11
Не всегда прямая дорога самая близкая
Это нечто в наших сердцах, намного сильнее, чем просто память. Это не космический корабль, а машина времени. Она может доставить нас и в прошлое, и в будущее… В те места, где мы хотим побывать еще раз. Это не колесо, а карусель. Она позволяет нам путешествовать так, как это делают дети – по кругу, еще раз по кругу и обратно домой, туда, где нас любят.