Бладхаунд. Играя на инстинктах

– Если это так, – прошептал он, сглотнув соленый комок, – тогда… тогда помоги мне выбраться отсюда!

Вместо привычного шепота в ответ пришла одна единственная эмоция. А может образ, Марк не смог точно распознать этот сигнал, зато сумел однозначно его интерпретировать. Он засомневался, не зная, как ответить. И тогда тенебрис снова заговорил.

– Что значит, у них мало времени? – Марк тряхнул головой и стиснул острые зубы Бладхаунда так, что один резец треснул. – Что это значит? Прекрати говорить загадками!

Но Эссенциал промолчал, и это само по себе стало ответом.

– Хорошо, – плечи Марка опустились, он встал на одно колено и подобрал с земли топоры. – Я буду служить тебе. Ради них, – на миг перед глазами вспыхнули лица жены и дочери, улыбающиеся, счастливые, какими они когда были. – Ради них…

И снова эмоция, образ. Эссенциал ликовал.

– Как мне выбраться из Клиники? – Марк склонил голову влево, зная, что тенебрис всегда стоит за его спиной с этой стороны.

Несколько мгновений его собеседником был только стрекот дождя, а потом Эссенциал снизошел до ответа, произнеся самую длинную фразу за все время, что они общались.

– Знания в тебе, – машинально повторил Марк. – Вспомни, что слышал и принеси черную жертву. Остальное сделают инстинкты, – он плотно сжал губы, пытаясь понять смысл этих слов. – Твою мать, а по нормальному нельзя ответить? Почему всегда нужно…

От тенебриса пришло короткое послание «Защищайся!», а за миг до того Бладхаунд сам почуял опасность, заставив Марка вскочить и принять боевую стойку.

Выстрел прозвучал так громко, что Марк скривился от боли в ушах, но рефлексы Бладхаунда заставили тело качнуться в сторону и пуля ударила в статую ангела, всего в ладони от его головы. Вслед за первым выстрелом громыхнул второй, а потом третий. Марк бросился на землю, уходя с линии огня, и откатился за позеленевшую от времени могильную плиту. Еще две пули ударили в камень, отколов от него изрядный кусок и заставив плиту изойти трещинами до самого основания.

Бладхаунд рвался наружу и кричал Марку, чтобы тот продолжал двигаться по дуге от потенциальной позиции стрелка, ни секунды не задерживаясь на одном месте. Повинуясь приказу запертого в нем чудовища, парень кинулся к следующей могильной плите, но уже на первом шаге получил пулю в плечо. Его развернуло и, падая на землю, он запоздало понял, что охотник сумел бы увернуться от этого выстрела. Но сейчас рефлексы избранника темных богов фильтровались через второе – человеческое – сознание, поэтому срабатывали с задержкой.

«Вперед!» – зарычал Бладхаунд, неистовствуя на самой поверхности сознания Марка, готовый вот-вот преодолеть сковывающий его ментальный барьер. Вместе с криком пришел образ – охотник уже понял, что в них стреляют из военной модели револьвера Анубис КМ, у которого барабан на шесть патронов. Все шесть выстрелов прозвучали, а значит – у них три-четыре секунды на сближение. Это если стрелок умелый, а если лошара – все десять.

Марк, все еще частично оглушенный, рванулся к склепу, за которым – по его или Бладхаунда предположению? – находился противник. Забегая за угол постройки, он занес топор для удара, надеясь, что враг еще перезаряжается. Но оказалось, что стрелок закончил с этим и каким-то образом уже сидел на крыше склепа. Он целился в Марка и за короткое мгновение до того, как белое пламя вырвалось из матово заполированного ствола револьвера, парень сумел рассмотреть своего убийцу в мельчайших деталях.

Высокий крепкий мужчина лет сорока в широкополой ковбойской шляпе и длинном пончо. Одет во все черное, левая рука, в которой он держит револьвер, полностью заменена на бионический протез – Марк таких никогда не видел. Обычно протезы стилизуют под живую конечность, покрывая как минимум киберкожей, но этот будто специально демонстрировал свою искусственность – металлический каркас, напоминавший руку скелета, обвивали туго перекрученные слои синтетических мышц, а подвижные элементы на месте суставов издавали низкий гул – едва слышимый, но от него сразу начинали ныть зубы.

Через секунду Марк узнал протез, потому что этим знанием обладал Бладхаунд. Военный образец, индивидуальная модификация с независимыми источниками питания и симбиотической матрицей. Может создавать усилие между кончиками пальцев в 250 тонн, а может проводить хирургические операции с микронной точностью. Структура почти неразрушима, по сути – это рука бога.

Незнакомец нажал на курок и ни единый мускул не дрогнул на его лице, синие глаза смотрели холодно, отрешенно. Но в тот момент, когда свинцовый конус с сердечником из карбида вольфрама вылетел из ствола, ввинчиваясь в воздух на скорости 350 метров в секунду, Бладхаунд отчаянно рванулся на волю и Марк не помешал ему. Сам он никогда не сможет победить это существо, но у охотника определенно есть шансы сделать это!

Бладхаунд сразу призвал на помощь Порчу и крутанулся волчком, так что пуля лишь тирком зацепила шею. В следующую секунду он напружинился и взмыл в воздух, одним чудовищным прыжком оказавшись на крыше склепа. Ему навстречу устремились три пули, но все три поразили лишь призрачный фантом, сотканный Нареченной Мглой. Настоящий Бладхаунд, капая кислотной слюной на поросший диким плющом камень, вырос за спиной стрелка и ударил обоими топорами с двух направлений.

Стрелок развернулся и под первый топор подставил механическую руку. От удара об нее обычное лезвие раскололось бы на тысячи частей, но топоры охотника, заговоренные богомерзкими рунами тенебрисов, превратили простой металл в воплощенное страдание, ржавчиной на котором застыла боль тысяч и тысяч невинных душ, истязаемых в Храме Тайн. Поэтому топор высек сноп синих искр из парасинтетического покрытия и вгрызся в механическую плоть на целый сантиметр.

В это время второй топор охотника стрелок блокировал коротким мечом, выпорхнувшим из-под пончо, и тут же выполнил им спиральное движение, отбросив руку Бладхаунда в сторону. Он ударил охотника ногой в живот и вскинул пистолет, сделав два выстрела и полностью опустошив барабан. Одна из пуль прошла в пальце от головы охотника, вторую он разрубил пополам, вскинув топор в восходящем движении, а затем возвратным ударом с подшагом направил губительное лезвие на голову врага. Противник отступил и Бладхаунд завертел топорами мельницу.

Оказавшись у края крыши, стрелок спрыгнул с нее, выполнив сальто назад. Бладхаунд, недолго думая, метнулся следом, создав в воздухе стразу двух фантомов из Нареченной Мглы. Свою ошибку охотник понял, когда приземлившийся стрелок вскинул револьвер. Он слишком быстро перезаряжал его, нечеловечески быстро!

Незнакомец выпустил все шесть пуль меньше чем за полторы секунды, как не смог бы ни один человек. По две пули на каждую из трех несущихся на него теней – одна в голову, другая в живот. Увернуться невозможно. Но Бладхаунд смог, хотя пуля, нацеленная в голову, разорвала ему левое ухо и он кубарем покатился по земле. Потом вскочил и бросился прочь, петляя меж могильных плит, а в спину ему уже неслись новые выстрелы.

Они кружили среди древних могил под неистовым ливнем и дважды топоры охотника отведали плоти врага. Но то были несерьезные раны, тогда как сам Бладхаунд медленно истекал кровью, ведь у него не было возможности остановиться и вытащить пулю из плеча – ту самую, которую схлопотал Марк. Он раз за разом бросался на своего противника из тени, уходя от выстрелов и нанося удары обеими руками со скоростью, которую человеческий глаз не способен воспринять. Но стрелок умело парировал топоры клинком и механической рукой, контратакуя с холодной расчетливой яростью.