Благие намерения

–  Кем?

–  Обстоятельствами, Влад, обстоятельствами. Ты же сам видишь, что каждый наш ход - вынужденный. Что решать-то? Лазить сюда или не лазить? Так мы уже здесь, мы уже влезли - причем по уши. Черт бы драл этого лысого, но, похоже, свобода - это действительно осознанная необходимость…

Внезапно Андрей (он сидел лицом к воде) поднялся с пледа и, не веря своим голубеньким вытаращенным глазам, уставился куда-то вдаль.

–  А вот фиг там - мечтания, - сдавленно выговорил он.

Игорек и Влад оглянулись - и тоже встали. За грохочущими у рифа бурунами клубились косые паруса. Их было очень, очень много. Мимо кораллового островка шел целый флот - вне всякого сомнения, военный: огромные каноэ следовали в строю. Взамен флагов с верхушек мачт слетали и змееподобно вились радужные вымпелы, связанные, судя по яркости красок, из птичьих перьев.

И хотя расстояние до туземной флотилии было весьма и весьма значительное, все трое, не мешкая, отступили под прикрытие низкой пальмовой кроны.

–  Они… сюда, что ли?
– негромко, словно опасаясь, как бы его не услышали там, за рифами, выпершил Влад.

–  Вряд ли, - растерянно отвечал Игорек, присевши и отстраняя вверх для лучшего обзора пальчатый лист.
– Такая армада… Что им тут делать? Хотя… Может, у них эта лагуна - вроде гавани?

–  А как же они через рифы?

–  Значит, где-то должен быть проход. Завороженные зрелищем, трое смотрели, как флот медленно скрывается за пальмовой рощей. Высокие клювовидные штевни, сдвоенные корпуса… Палубы (бог ты мой - палубы!), парящие над водой… Все. Прошли…

–  Потрясающе, - выдохнул наконец Игорек.
– И ведь без единого гвоздя! Черт знает чем сработано: кость, камень, раковины… Д представляете, чего они натворят, если им дать металл?

–  Значит, все-таки прошлое?
– Забавно, но ликующе взвить голос Андрей осмелился только теперь.

–  М-да… - Игорек озадаченно поскреб редеющую макушку. Взгляд его упал на расстеленный под пальмой плед.
– Так… С перекуром - завязываем! Быстренько все доедаем, приводим местность в первоначальный вид - и за работу!

Там сейчас, между прочим, темно станет, а нам еще крышку тащить.

Все было съедено, убрано и уложено за пять минут.

–  Ну так что?
– не отставал Андрей.
– Прошлое?!

–  Да прошлое-то оно прошлое, - задумчиво отозвался Игорек, вскидывая рюкзачок на плечо и с неудовольствием наблюдая, как Влад, прыгая на одной ножке, вправляет другую в грязную штанину прорванных на коленке рабочих брюк.
– Хм… А знаешь, Андрюша, кажется, нам и впрямь повезло. Ну вы сами прикиньте: построить флот, поставить под ружье (или, я уж не знаю, под копье!) чертову уйму народу… Это ведь под силу только государству… А государств в первобытной Полинезии, насколько мне известно, было три: Гавайи, Тонга и Таити… Почти уже сложившиеся государства… впоследствии, понятно, разрушенные христианами…

Они оделись и двинулись к лазейке.

–  И что?
– жадно спросил Влад.

–  А то, что без оружия сюда соваться больше не стоит.

–  Людоеды?

–  Нет. Просто я о них очень мало знаю… А становиться рабом, как Гонсало Герреро, что-то не тянет.

–  То есть рабство у таитян - тоже было?

–  Я ж тебе говорю: понятия не имею, - бросил через плечо Игорек.
– Кажется, было… - Он вновь повернулся к лазейке - и обмер.

На глазах у всех из прозрачного подрагивающего облачка высунулась изумленная чумазая мордашка, а в следующий миг ее владелец выбрался на этот свет окончательно - черноглазый пацан лет семи-восьми, в дорогой, на диво грязной куртейке и столь же грязных брючках, вправленных в облепленные глиной высокие шнурованные сапожки. Вообще впечатление было такое, будто взяли разодетого в пух и прах ангелочка с обложки журнала мод и пару раз окунули в хорошо взбаламученную лужу.

–  Идиоты!
– тихонько простонал Игорек.
– Боже, какие идиоты!
– Оглянулся беспомощно.
– Ну и что теперь делать?!

Андрей оторопело шевелил губами. Влад пятился. Бледное перекошенное лицо, судорожный оскал…

–  Н-нет!
– в ужасе просипел он, будто ему уже вручали ритуальную дубину и подталкивали к новой жертве.

–  Ой!
– ошалело сказала чумазая жертва, озираясь и хлопая длинными пушистыми ресницами.
– Море!

Первым по традиции опомнился Игорек.

–  А ну-ка марш отсюда!
– сурово сводя брови, гаркнул он.
– Тебе кто сюда разрешал? Совсем от рук отбились!

Чувствовался большой опыт общения с детьми. Не иначе еще и сторожем работал - где-нибудь на стройке.

Кинул рюкзак Владу и, бесцеремонно ухватив заверещавшего мальчонку поперек туловища, поволок обратно.

–  Я т-тебе дам!
– зловеще приговаривал он на ходу.
– А ну говори, где живешь! За ухо сейчас к родителям отведу - там те живо задницу надерут… Ишь!

Пацан оказался на редкость стервозный. Очутившись на той стороне (балка еще только начинала наполняться серовато-сизым сумраком), ударился в слезы, причем отнюдь не от испуга перед грозным сторожем - капризничал, поганец! Такое впечатление, что он вообще ни черта не боялся.

–  Хо-чу на море!
– орал он во всю глотку, порываясь к недоделанному подвалу. Словно нарочно внимание привлекал.

–  Я т-тебе дам море!
– шипел Игорек.
– Нашел, где играть! Весь в грязи извалялся!.. Море ему!

–  Пусти, козел!..
– Далее из детских уст непринужденно выпорхнуло матерное словцо. За ним - другое. Бедная мать! Хотя; может, от матери и набрался…

–  Ах ты еще и выражаться?

Кое-как под угрозой подзатыльников жуткое дитя выставили из балки. Мальчонка немедленно полез обратно, но встретил решительный отпор. Заревел - и кинулся прочь со всех ног, угрожая кому-то пожаловаться.

–  А еще говорят, что дуракам везет!
– обессиленно молвил Игорек. Только теперь стало заметно, насколько он был испуган сам.

–  Дебильный какой-то, - с неловкостью заметил Андрей, глядя вслед пацану.

–  Кто?

Андрей виновато крякнул.

–  Ладно, - посопев, сказал Игорек.
– Скиксовав - не перекиксуешь. Назад дороги нет… Мы с Владом - за крышкой, а ты давай продолжай земляные работы.

Толстенный ржавый лист да еще вдобавок с приваренными причиндалами в виде откидной крышки и вентиляционной трубы оказался чудовищно тяжел. Несли с остановками. Темнело.

–  Ну а что еще оставалось делать?
– отрывисто спросил во время одной из таких передышек Игорек. Был он мрачен и, надо полагать, полон самых недобрых предчувствий.
– Задержи мы его на острове - тут же объявили бы розыск! Балку бы точно обыскали! А подвальчик наш подозрительный, непонятно кем и когда построенный… Ну и вскрыли бы за милую душу.