Благородна и благочестива

Бианка дёрнула Камиллу за локоть, когда белый камень внезапно изменился, потемнев до угольной синевы, и выстрелил в свод залы мощным колдовским потоком. Расписной потолок треснул, осыпав советников и ллейн осколками мозаики, а затем магический луч так же внезапно угас.

– Амулет сохранит заряд ещё сутки, – просветил короля старший советник, поглядывая на камень на постаменте. – Вы воспользуетесь им?

– Таким амулетом может воспользоваться только очень сильный маг, всех прочих он убьёт. Я же не готов к путешествию в обитель Отца Небесного, Салават, – внезапно посерьёзнел король Родрег, вглядываясь в гладкий чёрный камень, гудящий от напряжения и пролившейся магической крови. – Кроме того, важно решить другой насущный вопрос: оказывается, я поторопился с завещанием.

Камилла чувствовала на себе взгляды присутствующих, когда его величество простёр руку, и постамент дрогнул, подчиняясь воле последнего мага земли. Закрылась дивная чаша каменным куполом, и встали плиты пола на привычное место, скрывая место обряда. Теперь дочь Рыжего барона оказалась лицом к лицу с королём Родрегом, и неловко переступила с ноги на ногу под пристальным взглядом монарха.

Рядом снова поморщилась ллейна Бианка, выдёргивая свою туфлю из-под ступни Камиллы.

– Ты слишком молода, – вздохнул наконец Родрег, опуская плечи. – Как я могу доверить тебе престол, дитя? Проворные советники непременно набьются тебе в наставники, и править Айроном будет не кровь Эйросских ллеев, а изворотливые умы прихлебал. Нет, нет, дитя… Престолу нужен опыт и мудрость, а не только благородство и право рождения.

– Опыт у меня как раз есть, – нахмурилась Камилла, не слишком понимая главного, а потому оттягивая внимание на детали. Покуда отвлекутся, она и поймёт, что к чему. – Я с тринадцати лет лавкой управляла.

Ллей Салават откровенно фыркнул, даже ллейна Бианка потупилась, скрывая досаду. Камилла лишь нахмурилась: важности-то! А по сути, лавка – это тот же дворец в миниатюре, как говаривал мэм Фаиль. Столько лиц ежедневно, мол, и ни одного приятного.

– Молодые думают, что все старики – дураки, – вздохнул король Родрег. – Старики же знают, что когда-то ими были. А скажи мне, дорогая: ведь ты не знаешь, про что мы толкуем? И отчего я заговорил о престоле?

Камилла пожала плечами.

– Видимо, надо вам, ваше величество.

– Отчего не спросишь? – усмехнулся Родрег, в то время как от советников раздался неодобрительный гул.

– Если мне про то знать следует, сами скажете, – миг помолчав, ответила Камилла. – Моё дело – замок и земли Эйросские. Ведь дело решённое? Обряд подтвердил, что я – законная наследница?

– Подтвердил, – тоже не сразу откликнулся его величество. Поманил за собой Камиллу, повернулся к трону. – Видишь ли это место? Обряд подтвердил также, что оно должно достаться тебе, дорогая.

Напряжение в зале дочь Рыжего барона кожей почувствовала. Даже смуглой и огрубевшей.

– П-почему? – прочистив горло, хрипло уточнила Камилла. – Шутите ли? З-зачем... оно мне...

Король Родрег тяжело опустился на мягкое сидение, сделал знак Камилле подойти ближе.

– Я понимаю, что ты жила далеко от столицы, дитя. Понимаю также, что на Ржавых Островах едва ли интересуются секретами наследования Айронского престола. Жаль, что отец твой не рассказывал… ведь он прекрасно знал, в какое тяжкое положение ставит Тадеуша, когда сбегал от ответственности без благословения, безрассудно и необдуманно, вместе с твоей матушкой. Разумеется, почти два десятка зим назад Тадеуш был в силе, и мог бы управлять королевством, случись со мной неприятность. Но что, если бы неприятность случилась с ним? И ведь случилась же.

– Я слышала, – неуверенно проронила Камилла. – Мой дед очень плох?

– Светлейший Тадеуш, мой дорогой кузен, к несчастью, лишился рассудка, – вздохнул Родрег. – И тем самым едва не отправил меня в могилу. Я рассчитывал на него, после того, как лишился единственного наследника. По закону, если королевская ветвь магов земли иссякает, следующим в престолонаследии становится род Эйросских ллеев. Магов огня. Однако же светлый ллей Золтан ослушался воли отца и исчез, так что даже Тадеуш не знал, как сложилась его судьба, и произвёл ли опальный сын наследников. Мне даже приносили слухи, что твой отец мёртв. А дорогой кузен Тадеуш помутнел рассудком, так что выбора ни у меня, ни у совета не осталось: трон переходит к роду младших кузенов королевской крови, Салавату Рэдклиффскому и его прямым потомкам, магам воды. Но с твоим появлением всё изменилось. Род Эйросских ллеев жив, значит, встаёт вопрос о наследии престола. По закону – трон твой, дитя.

– Ваше величество, это безумие, – возмутился один из советников, поглядывая отчего-то в сторону ллея Салавата, а не короля Родрега. – Девица не имеет ни образования, ни понимания о том, как следует править королевством! Ваше величество, королевство Айрон, если мы проявим достаточно твёрдости, скоро станет империей, и здесь нужна твёрдая рука, ум, сила, умение управлять и отдавать приказы – порой неприятные! – следить за двором и настроениями в народе...

– Уж последнее у меня лучше вашего получится, – воспользовалась заминкой Камилла. Новость о престоле ошарашила, но не настолько, чтобы дочь Золтана Эйросского в неё тут же поверила, а потому и дар речи у неё не отнялся. – Чтобы понимать настроения в народе, добрый ллей, нужно его хотя бы выслушать. Когда вы, да, лично вы принимали кого-то из простолюдинов?

Ллейна Бианка тихо выдохнула за спиной, ллей Салават сощурился, разглядывая её с долей не то презрения, не то интереса, а король Родрег рассмеялся. Тихо и хрипловато, словно шорох листьев в осеннюю пору.

– А чтобы понять народ ещё лучше, нужно спуститься к нему личным пешком да послушать его как равный и босый, а не как знатный властоимец, рядом с которым даже дети простолюдинов лукавить обучены, – продолжила Камилла, не обращая внимания на опасную тишину. – Про твёрдую руку спросите на Островах, там за меня каждый ответит, а что до образования – получено лучшее. Про то у пэра Никласа, священника с нашего прихода, справьтесь.

Лучшее из неимевшегося – всё равно лучшее. Справедливо же?

Ллейна Бианка даже одёрнуть её не посмела – тишина из пугающей превратилась в звенящую.

– Пожалуй, я поспешил, – усмехнулся его величество. Полуобернулся к главному советнику, – так ли, Салават? Обознались мы?

– Юная ллейна, разумеется, лишена должного знания этикета и едва ли понимает, как устроена дворцовая жизнь…

Камилла нахмурилась, а король Родрег нетерпеливо отмахнулся.

– Не то, Салават. Хоть юная Камилла и молода, если она сядет на престол, править Айроном будет всё же кровь Эйросских ллеев, а не регенты да советники. Я признаю, что недооценил магию огня в крови светлой ллейны Камиллы… Любопытно, весьма любопытно будет посмотреть, что натворит за время правления будущая королева Айрона. Как вам такая наследница, дорогие советники?

Камилла обернулась, чтобы посмотреть, что на самом деле думают про неё «дорогие советники». Мнение ллея Салавата её не слишком волновало: здесь и так всё ясно. А вот остальные…

Мнения остальных разнились, потому как поднялся шум, гам и бурные споры с не слишком благородными выражениями. Двое из пяти утверждали, что это безумие – ставить на престол проходимку, пусть и Эйросской крови, один молчал, а двое оставшихся – спорили с первыми, поскольку есть закон, и закон гласит, что право наследования престола, в случае гибели Айронфисской ветви, принадлежит по старшинству роду Эйросских ллеев.

Камилла слушала с каменным лицом, больше переживая отчего-то за ллейну Бианку, которая заметно побледнела, нежели за себя. Замок и земли, за которыми она ехала в столицу, кажется, оспаривать никто не собирался, а в престол она по-прежнему не верила. Потому и важность момента в неё не проникала, и панике дочь Рыжего барона не поддалась.

Мэма Софур едва ли обучила свою воспитанницу хоть чему-либо дельному, однако как выживать на улице хорошенькой девице, у которой врагов и среди незваных ухажёров, и среди завистливых подруг могло оказаться немало, она натаскала крепко.