Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Под водительством махатм Блаватской из многочисленной людской массы выбирались наиболее одаренные, пригодные к совершенной жизни личности. Они должны были содействовать появлению сверхлюдей — представителей совершенной шестой расы. Почему-то считается, что подобные личности воздерживаются от необдуманных, позорящих их поступков. Они знают, что именно ухудшает и улучшает карму. Деятельность этих людей опирается на синтез религии и науки, на содружество ума и чувства, знания и интуиции. Они руководствуются принципом высшей космической целесообразности. Чем больше «сверхчеловеков», тем меньше становится в мире зла, думала она по своей наивности и недомыслию.

Глава одиннадцатая. ШАГ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

В романе «20 000 лье под водой» Жюль Верн облекает в

увлекательную беллетристическую форму идею свободной от тирании и гнета жизни; с этой идеей, как свидетельствуют ее путевые очерки, солидарна и Блаватская. Капитан Немо находит новое небо и новую землю в пространстве, казалось бы, совершенно непригодном для человеческого существования, — в морских глубинах. Его подводный корабль «Наутилус» — это совершеннейший технический аппарат, с помощью которого капитан Немо обеспечивает себе и своим соратникам не только безопасное убежище, где никто и ничто не стесняет свободы, — но и орудие борьбы и мести, используя которое он способен дать сокрушительный отпор представителям несправедливого общества. Капитан Немо, находясь под водой, живя преимущественно в другой, даже противоположной реальности, тем не менее остается человеком Земли: он не тяготеет ни к мистическим теням и просветам, ни к иллюзорности каких-либо видений. Другого мира для него просто не существует. «Наутилус» и его команда представляют альтернативу этому отвратительному миру. Недаром же капитан Немо объявляет себя неутомимым защитником всех бедных и угнетенных: «Это был индус… житель угнетенной страны. До последнего вздоха я буду на стороне угнетенных, и каждый угнетенный был, есть и будет брат мне!»

Не в этом ли разгадка тайны бытия капитана Немо, которую он тщательно скрывает от случайно попавших на борт его «Наутилуса» пассажиров?

Старый, несправедливый мир обветшал. Его истинное спасение — в новых людях, только они способны его обновить, преобразовать. Появление нового, свободного человека, нравственного и альтруистически настроенного, для Жюля Верна еще более важно, чем научно-технический прогресс со всеми его гуманистическими возможностями. Иными словами, французский писатель лишь с появлением таких людей, избавленных от всех форм рабства, предполагает наладить на Земле сколько-нибудь нормальную и здоровую жизнь. «Земля нуждается не в новых материках, а в новых людях» — эта максима капитана Немо также звучит в унисон многим заявлениям Блаватской.

Махатмы Блаватской представлялись многим в XIX и XX веках странной, причудливой аномалией ее неуравновешенной психики. В действительности же, как можно предположить, они стали для нее самой предтечами ее триумфа в будущем как мыслителя и художника, гарантами того, что ее титаническая деятельность в защиту Индии, мудрости ее народов не напрасна и будет по достоинству оценена потомками.

Блаватская видит в Гималайском братстве символ новой человеческой истории, а имя махатмы Мории возвращает нас в древнюю историю державы Маурьев в IV–II века до н. э. Среди представителей династии Маурьев наибольшую известность получил царь Ашока, образец справедливого, веротерпимого и образованного монарха. Ашока к тому же был чрезвычайно благожелателен к буддизму. В самом имени махатмы Мории (фонетически созвучном родовому имени Маурьев) таится уверенность в возвращении для Индии золотого века, в обретении независимого национального существования. Как и капитан Немо, махатма Мория и другие Учителя оккультного братства, уйдя за пределы досягаемости для человечества и избавленные таким образом от «тяжести отвратительного гнета, который называется законами общества и который люди в своем ослеплении принимают за свободу» (Жюль Верн), все-таки появляются в людском мире зла, греха и смерти с почти безнадежной миссией изменения его к лучшему.

Духовная самонадеянность капитана Немо и махатм, а отсюда и их могущество, проистекают еще и из того, что они верят в непреложность нравственного закона, в духовную силу истины. И это несмотря на то, что капитан Немо и махатмы — личности далеко не равнозначные. Капитан Немо только приближается к разгадке тайны жизни, к ее внутренним источникам и глубинам, тогда как махатмы, по утверждению Блаватской, давно, еще с незапамятных времен Атлантиды, обладают этим эзотерическим знанием. Он — содействует поиску истины, они же — ее воплощают. Он действует в земных условиях, противопоставляя свою мятежную волю укорененному в своекорыстии,

национальном эгоизме и кастовых предрассудках обществу, они же руководят историей и возвещают рождение нового мира.

При всей размытости времени в романе Жюля Верна «20 000 лье под водой» и тем более в «Тайной доктрине» Блаватской в них ясно прочитываются определенные исторические коллизии. Могу с большой долей вероятности предположить, что Жюль Верн и Блаватская были потрясены до глубины души событиями индийского восстания 1857–1859 годов, так называемого Сипайского восстания. Этот феодальный бунт против чужеземцев-англичан произвел ошеломляющее впечатление на западное общественное сознание. В печати европейских стран появилась подробная информация о немыслимой жестокости противоборствующих сторон. Именно эти эксцессы заставили Запад содрогнуться и усомниться в силе разума, в возможности гармонических отношений между Западом и Востоком, между метрополией и колонией, между обществом и личностью.

Симпатии Жюля Верна и Блаватской, разумеется, оказались на стороне восставших индийцев и глубочайшим образом были связаны с антиколониальными представлениями о свободе и справедливости. Между тем из писем Жюля Верна известно, что первоначально он видел в капитане Немо вовсе не индийца, а поляка, участника Польского восстания 1863–1864 годов. Затем, однако, антирусские настроения Жюля Верна отошли на задний план, и уже в «Таинственном острове» капитан Немо предстает перед читателем принцем Даккаром, деятельным участником Сипайского восстания. Он и умирает как соблюдающий религиозные традиции индус — отшельником, в полном одиночестве.

Теперь сделаем некоторые хронологические сопоставления, связанные с созданием двух романов Жюля Верна и «Тайной доктрины» Блаватской. Роман «20 000 лье под водой» был написан в 1869–1870 годах, «Таинственный остров» — в 1875 году, понятие «махатмы» было предложено Маваланкаром Дамадаром Блаватской в начале 1880-х годов для обозначения гималайских адептов, а ее «Тайная доктрина» вышла в 1888 году. Популярность двух романов Жюля Верна вскоре после их перевода на русский и английский языки была в России и в Новом Свете огромна. Образ правдолюбца, гениального ученого и борца с рабством был созвучен как настроениям американцев, недавних участников Гражданской войны 1861–1865 годов между демократическим Севером и рабовладельческим Югом, так и чувствам русских, переживших поражение в Крымской войне 1853–1856 годов и покончивших с крепостным правом.

После Наполеоновских войн еще сохранялась вера в силу разума. Грамотный Запад еще надеялся на чудодейственные плоды просвещения, особенно для колониальных народов. Благородные идеалы разумного, доброго, вечного еще не совсем померкли, как, впрочем, и надежда на обновление мира с помощью научных открытий. Вторая половина XIX века поставила под сомнение для интеллектуальной элиты Запада саму возможность таких перемен. Первая мировая война сокрушила оставшиеся иллюзии идеалистов и возвестила о начале эпохи всеобъемлющего эгоизма, стяжательства, жестокости и скептицизма. После Второй мировой войны материк своеобразной и сложной культуры, веками создававшийся гуманистами и альтруистами человечества, исчез в одночасье, как Атлантида.

Среди далеких провозвестников этой интеллектуальной катастрофы находится и Блаватская. Великая теософка поставила в «Тайной доктрине» вопрос о несостоятельности нынешней человеческой расы, о необходимости эволюционных сдвигов в процессе формирования расы новой с большими интеллектуальными возможностями и моральной ответственностью за жизнь себе подобных. У Жюля Верна подобной альтернативы нет. Он предвидит научные открытия будущего, но не космическую судьбу человечества. Его капитан Немо, творящий новую действительность, по существу, потерпел поражение. Вот что говорит ему Сайрес Смит, один из героев «Таинственного острова»:

«Капитан Немо, ваша вина в том, что вы хотели возродить прошлое и боролись против необходимости, против прогресса. Подобные заблуждения у одних вызывают восторг, других возмущают; разумом человеческим их можно понять, а судья им — один лишь Бог. Вы шли неверным путем, но из добрых побуждений, и борясь против такого человека, к нему не теряют уважения. Ваши ошибки принадлежат к числу тех, которые не порочат честного имени, и вам нечего бояться суда истории. Она любит героические безумства, хотя и выносит строгий приговор их последствиям».

Поделиться с друзьями: