Блистательный маркиз

— Визит миссис Рейвенскрофт как-нибудь связан со вчерашними событиями? — поинтересовалась Сьюзен.

Пять! Элизабет была под впечатлением. Она не думала, что сестра продержится больше трех.

Сьюзен снова провела щеткой по волосам Элизабет.

— Лиззи? Ты меня слышишь?

— Я не знаю, что послужило причиной визита миссис Рейвенскрофт, — солгала Элизабет.

— Хм…

— Ой!

— Извини.

— Дай-ка лучше мне! — Элизабет выхватила щетку у сестры. — И шпильки тоже. Тебе нельзя доверять острых предметов.

Сьюзен с хмурым видом отступила назад, скрестив руки на груди.

— Я не могу сосредоточиться, когда ты сверлишь меня глазами, — проворчала Элизабет.

— Так тебе и надо.

— Сьюзен Мэри Хочкис!

— Нечего говорить со мной таким тоном, будто ты моя мама.

Элизабет испустила усталый вздох и потерла лоб. Только этого ей сегодня не хватает.

— Сьюзен, — тихо сказала она, — я расскажу все, что тебе нужно знать, когда буду в состоянии это сделать.

Несколько секунд Сьюзен молча взирала на нее, видимо, взвешивая ее слова.

— Это самое большее, на что я способна, — добавила Элизабет, втыкая в прическу последнюю шпильку. — Поэтому тебе лучше проявить чуточку милосердия и постараться войти в мое положение.

Сьюзен кивнула, в ее потемневших глазах мелькнуло раскаяние. Отступив в сторону, она пропустила вперед Элизабет и последовала за ней вниз по ступенькам.

Когда Элизабет вошла в гостиную, Кэролайн, пристроившись на диване, строчила что-то в переплетенной в кожу записной книжке.

При звуке шагов она подняла голову.

— Вас, наверное, ужасно удивил мой визит?

Элизабет еле заметно улыбнулась:

— Я не ждала вас, но теперь, когда вы здесь, не могу сказать, что удивлена.

Кэролайн захлопнула записную книжку.

— Блейк мне все рассказал.

— Да, он мне говорил. Я… — Элизабет запнулась и, повернув голову, бросила через плечо грозный взгляд на Сьюзен, крутившуюся в дверях. Та тут же исчезла, однако Элизабет, обратившись к своей гостье, предложила:

— Вы не против немного пройтись? Не берусь угадать, о чем пойдет речь, но если для этого требуется уединение, я настоятельно советую отложить разговор, пока мы не окажемся снаружи.

Кэролайн рассмеялась:

— Ох уж эти семьи! Ужасно надоедливая штука! — Она встала, придерживаясь за поясницу. — Представляю, как вам хочется, чтобы все домочадцы оказались в данный момент где-нибудь в Греции — если не дальше! — но я выросла в полном одиночестве и должна вам сказать, что ужасно приятно, когда кто-нибудь настолько неравнодушен к тебе, что готов подслушивать.

— Пожалуй, это зависит от настроения, — снизошла Элизабет.

Кэролайн похлопала себя по животу:

— Это одна из причин, почему я так жду ребенка. У меня не было семьи, так почему бы не создать ее?

Они вышли из передней двери и направились прочь от дома. Кэролайн все еще сжимала в руке черную книжку. Когда коттедж скрылся из виду, Кэролайн повернулась к Элизабет:

— Надеюсь, вы не чувствуете себя оскорбленной тем, что Джеймс распорядился выписать вам чек через банк?

— А как иначе я могу себя чувствовать?

Кэролайн посмотрела на нее с таким видом, словно знала ответ на этот вопрос. Однако воздержалась от предложений и, слегка покачав головой, продолжила в несколько ином ключе:

— Возможно, он пошел на это, поскольку не хотел, чтобы вы выходили замуж вопреки своим чувствам.

Элизабет промолчала.

— Конечно, мне далеко не все известно, — продолжила Кэролайн, — но по мере сил я пыталась представить себе ваше положение. Как я понимаю, вы считали себя обязанной удачно выйти замуж, чтобы обеспечить семью.

Элизабет печально кивнула:

— У нас ничего нет. Нам едва хватает на еду.

— Я уверена, что Джеймс просто хотел предоставить вам свободу, чтобы вы могли выбрать, кого захотите. Может быть, даже обыкновенного управляющего.

Элизабет стремительно повернулась к ней лицом.

— Нет, — тихо вымолвила она дрогнувшим голосом, — никогда он этого не хотел.

— Разве? Когда мы с вами разговаривали перед маскарадом, у меня сложилось впечатление, что между вами и управляющим почти все решено.

Элизабет прикусила нижнюю губу. Когда Джеймс был обыкновенным мистером Сидонсом, он не упоминал о свадьбе, но клятвенно обещал, что они будут вместе. Элизабет казалось, что он говорил искренне, но как можно верить его словам, если даже его имя — чистый вымысел?

Кэролайн откашлялась.

— Мне кажется, вам не следует принимать благотворительность от Джеймса.

— Значит, вы понимаете, что я чувствую…

— Я думаю, вы должны выйти за него замуж.

— Он выставил меня дурочкой, Кэролайн.

— Не думаю, что это входило в его намерения.

— Тем не менее так получилось.

— С чего вы взяли? — И прежде чем Элизабет успела ответить, Кэролайн добавила:

— Я не считаю вас дурочкой, и Блейк к тоже. И конечно же, Джеймс…

— Не могли бы мы, с вашего разрешения, не говорить о Джеймсе?

— Пожалуйста. В таком случае ничто не мешает вернуться к вам домой. — Кэролайн потянулась и уперлась рукой в поясницу. — Последнее время я стала быстро утомляться. — Она протянула Элизабет свою черную книжку. — Вы не могли бы ее подержать?

— Конечно. Это дневник?

— В некотором смысле. Это мой личный словарь. Когда я сталкиваюсь с незнакомым словом, мне хочется записать его вместе с толкованием. Но весь фокус в том, чтобы использовать его в соответствующем контексте, иначе я непременно забуду.

— Как интересно, — произнесла Элизабет. — Надо бы попробовать.

Кэролайн кивнула:

— Вчера, к примеру, я писала о вас.

— Правда?

Кэролайн снова кивнула:

— Это на последней странице. То есть на последней исписанной странице. Можете прочитать. Я не против.

Элизабет полистала страницы, пока не добралась до последней. На ней было написано:

Непреклонный (прилагательное): неумолимый, непримиримый, безжалостный.

Боюсь, Джеймс окажется непреклонным в своем стремлении добиться мисс Хочкис.