Близняшки для потерянного папы

Я разворачиваюсь и со всех ног спешу в квартиру. Там остались мои самые дорогие девчонки. Любимая женщина и наша дочь.

Глава 34. Крис

Кажется, моему мандражу нет предела. Я шарахаюсь от каждого звука. Но еще сильнее боюсь тишины.

— Мамочка, что там? — спрашивает Соня, когда за дверью раздаются мужские голоса.

Прислушиваюсь. Слов разобрать не могу, но тембр одного из них мне кажется смутно знакомым. Напрягаю слух изо всех сил, но слов все равно разобрать не могу.

Потом настает тишина. Снова.

И я понимаю, что нет ничего хуже, чем полное неведение происходящего снаружи.

Время останавливается. Минуты превращаются в вечность. Сердце замирает в груди каждый раз, стоит лишь услышать малейший шорох.

— Крис, детка! — звучит тогда, когда я уже потеряла всякую надежду.

— Антон, — выдыхаю. Подношу раскрытую ладонь ко рту, кусаю губы. Слезы неудержимым потоком льются из глаз.

Распахивается дверь, включается свет. Щурюсь. Сонечка прячет в коленях свое личико.

— Крис. — Чехов говорит с облегчением. Заносит ногу, чтобы переступить порог.

— Стой! — кричу, но оказывается поздно. Антон поскальзывается, пытается ухватиться за дверной косяк, но у него не получается. Мужчина со всей силы падает на кафельный пол.

— Твою мать! — ругается, потирая ушибленное плечо. То самое, которое он обжег тоже здесь. В этой же ванной.

— Прости, — глазами, полными ужаса, смотрю на него. Мне до невозможности стыдно.

Чехов смотрит на меня, слегка качает головой. Далеко не сразу понимаю, что он удивляется. Не осуждает.

— Кристина, б…

— Здесь дети! — перебиваю его. Так и не даю сказать то самое слово.

— Блин, — поправляет себя. Бросает беглый взгляд в сторону Сонечки, ухмыляется. — Девчонки, вы молодцы, — заверяет нас обеих. — Вылить на пол все, что только можно, гениальный план. Вы отлично придумали.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — с умным видом произносит Сонечка. Я перевожу внимание на нее.

Обалдеть. И откуда дочка набралась таких выражений?

— Давай помогу подняться, — предлагаю распластанному на плитке мужчине.

— Стой на месте, — не позволяет приблизиться. — Я разберусь.

— Ну-ну. — Теперь время ухмыляться пришло уже мне. — Ты лежишь в окружении мыла. У тебя не получится разобраться! — фыркаю.

— Спорим? — В глазах мужчины появляется опасный блеск.

— На что? — решаю уточнить.

— На поцелуй, — отвечает совершенно серьезно.

— А если выиграю я? — спрашиваю, не разрывая зрительного контакта. Азарт просыпается в груди. — Что тогда будет?

— Что хочешь, — заявляет с уверенностью. — Выбирай.

— Хм, — задумываюсь. Смотрю в сторону дочери, мне тут же приходит в голову коварный план. — Если побеждаю я, то ты отправляешься с девочками в парк. На аттракционы. И будешь кататься вместе с ними. На всем.

Между нами повисает пауза. Сужается мир. Глаза в глаза, сердце в груди замирает.

— Согласен, — выносит вердикт. Мои брови подлетают наверх.

— Значит, по рукам, — заключаю.

Антон в ту же секунду меняется до неузнаваемости. Он перестает быть добродушным и нежным. Превращается в опасного и сосредоточенного. Смотрю на него и понимаю, что никогда бы не хотела иметь такого врага, как он.

Чехов не прощает ошибок. Требует возмездия. Наказывает. Отстаивает и добивается справедливости для тех, кого обещал защищать.

Он осматривает обстановку вокруг, анализирует. Пара ловких движений, и Антон стоит напротив меня. Весь в мыле.

— Обнимашки? — произносит с вызовом, приподнимает бровь. Смотрит на меня с азартом.

— Нет, — говорю, понимая, что у него на уме. — Нет-нет! — выставляю вперед руки.

Но разве это поможет, когда Чехов что-то задумал?

Мужчина одним резким рывком притягивает меня к себе. Вплотную.

— Я требую свой приз прямо сейчас, — говорит в мои полуоткрытые губы.

Внутри все трепещет.

Мурашки по коже бегут от прикосновения сильных и столь желанных мной рук, горячее дыхание опаляет кожу.

— Рядом с нами ребенок, — пытаюсь достучаться до здравого смысла.

— Мне пофиг. — Лукавая улыбка не сходит с губ.

— В душ иди! — слегка толкаю его в грудь. — Пофиг ему, — смеюсь.

— Мамочка, а как мы с тобой выберемся отсюда? — хлопает своими пышными ресницами Соня.

— Ох, — вздыхаю. Окидываю ванную комнату взглядом.

— И правда, — ухмыляется Антон. — Как? — щурит глаза. Не отрывает внимания от меня. А мне становится горячо от его взгляда.

— А вот так! — кидаю на пол полотенца, сверху ковер. Помогаю дочери забраться на странную конструкцию и вывожу из заточения.

— Умница. — Антон обращается ко мне совершенно серьезно. Мурашки бегут по рукам. — Иди, переодевайся и собирай вещи. Из квартиры ни шагу. Я моюсь, беру вас и переезжаем ко мне.

— А как же Миска? — останавливаюсь в дверях, оборачиваюсь назад. Замираю.

Блин. Лучше бы я на него не смотрела.

Посреди ванной комнаты стоит Антон. Обнаженный торс, где без труда прослеживаются кубики пресса. Накачанное тело с проступающими мускулами, на руках четко виднеется замысловатый рисунок из вен. Закусываю губу.

— Ой, — прохожу изучающе по мужчине. Его тело моментально реагирует на мой взгляд.

— Вот тебе и «ой», — с легкой хрипотцой отвечает. Смотрит не моргая на меня. — Крис, тебе лучше прямо сейчас убраться отсюда. Или я себя уже не смогу остановить.

— Ухожу, — захлопываю дверь, прислоняюсь к ней затылком со стороны коридора, закрываю глаза. Щеки горят. Дыхание сбито. Внутри разгорается самый настоящий пожар.

Один только взгляд, а сколько эмоций. Страшно представить, что со мной будет после проигранного поцелуя.

М-м-м…

Мечтательно закатываю глаза, улыбаюсь. Губы покалывает, кусаю их.

Нам бы остановиться после этого поцелуя. Вот только КАК?

Блин.

Глава 35. Крис