Блок 24

— То, что ты меня поджог скотина. — Фыркнула она.

— Ибо нехер, пальцы мне в кишки совать. — На автопилоте парировал я.

— Сам виноват. — Фыркнула молодая астральная особа.

— Ох, бля, — запрокинул я голову назад. — Ты хоть чем-то сейчас вообще можешь быть полезна, или только пререкаться можешь.

— Я многое могу! — донеслись до меня слова собеседницы. — Только если буду, воплоти.

— И что ты можешь кроме как крушить всё вокруг? — Вернул я голову в прежнее состояние, смотря на былого врага или почти былого.

— А этого мало? — Впервые скупо улыбнулась она.

— Тут это не прокатит. Точнее прокатит на пару минут, а потом меня грохнут, и мы оба сдохнем смертью дибилов. — Поджал я губы, и в этот момент получил системное уведомление.

— «Налажен первичный контакт. Талила может быть перемещена из закрытого пространства в телесный аспект носителя. Доступно базовое слияние».

— Эй, ты меня слышишь? — Махала перед моим носом рукой Талила.

— Не маячь, — отмахнулся я. — Мне надо кое-что попробовать.

— Чего? — Удивлённо посмотрела на выпавшего, словно из реальности меня девушка.

— Подтвердить слияние. — Бубнил я, и под непонимающий взгляд ночного эльфа, ткнул пальцем в воздух.

Вмиг меня, ослепила яркая вспышка, а Талила исчезла.

Протерев глаза, я посмотрел по сторонам, наблюдая уже пустую библиотеку, и произнёс:

— Астральный призыв.

— Это что за нахуй был?! А Хён!? — Произнесла ночной эльф демонического восхождения.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — Таращил я глаза на Талилу.

— Что? — задумалась девушка. — А хер его знает. Я теперь много чего знаю. Например, что ты низший аркан гадёныш, — поджала она в усмешке губы. И то, что ты мне не врал про то, что укокошат тебя, автоматом и меня грохнут.

Я смотря на рогатую девушку, быстро стал соображать. Получалось, что первичная синхронизация, это не просто перенос её хранения в моё тело, а доступ к моей персоне.

— Что ещё знаешь? — Старался не выдать свою растерянность я.

— Да пока сама не понимаю. Много слов неясных, которые всплывают в мозгу, но я начинаю понимать их значение. Я это. Мне бы это. Отдохнуть. Я с твоего позволения сваливаю.

Не успел я и слова сказать как Талила реально свалила, оставив меня сидеть и хлопать глазами.

На следующее утро, проснувшись с самого утра, я понял, что могу уже ходить сам без костылей.

Первый час после пробуждения пролетел быстро. Умывшись и поев в столовой, я как тот, кто с самого утра получивший предписание о том, что мне нужно вернуться к учёбе, после завтрака пошёл грызть гранит науки.

В помещении, которое заменило учебный класс, было всё словно как в обычной школе. Одиночные парты и стулья, а также меловая доска и стол для учителя, которым оказался уже не молодой мужик с абсолютно лысой головой и кривым носом, а за его спиной виднелась дверь в подсобное помещение.

За моё первое в этом месте посещение занятий, я понял, что это сплошной фарс. Тухон, так звали учителя, просто не хрена нас не учил, а заставил прочесть пару тем из учебника, а сам всё это время залипал в ноутбук или телефон, не обращая внимания на тех, кто ни чего не читал, а просто отсиживал время.

Я же реально пытался учиться. Как не крути, а мне тут жить ещё. Так что учебник я всё же читал под удивлённые взгляды рядом сидящих парней и девушек.

После этих двух часов, я направился на верхний ярус, так как, по словам Доха там был спортивный зал, и я его там нашёл.

Большой зал с кучей инвентаря для раскачки тела, и зоной где висели десятки груш разных размеров и форм, несказанно поднял мне настроение. Это было то место, которое я любил и знал многие годы своей жизни, и где я проводил бесчисленные часы тренировок.

Также в этом зале был даже собственный пункт охраны с десятком суровых охранников, которые то и дело блуждали по залу словно инструкторы, ищущие себе подопечных.

Я, практически восстановившись после подземелья, снял на половину комбинезон, завязав рукава на поясе, оставаясь в одной майке, подошёл к огромной груше с два метра высотой, болтающейся чуть ли не на якорной цепи, прикоснулся к ней ладонью.

В голове было спокойствие, а мои мысли теперь строили мне новый план тренировок. При этом я вспоминал слова своего первого и самого лучшего тренера, наставника и учителя.

Боевые искусства никогда не были изначально спортом. Все они были придуманы для победы над врагом, а не ради медалей и побед на ринге, или получения поясов и разрядов.

За долгие годы люди забыли истинный скрытый смысл форм и движений, заменив подлинное искусство его спортивным аналогом. Но знания, что в них скрыты, никуда не ушли. Просто нужно посмотреть под другим углом, и тогда всё станет понятно.

Кулак влетел в грушу, от чего цепь издала такой знакомый звук, а в моей голове уже пошли процессы переосмысления всех боевых знаний, что вложили в меня за мою прошлую жизнь.

За тренировкой время летело незаметно, и проведя как мне показалось более двух часов в зале, я был прерван от разведения в стороны гантелей на наклонной скамье.

Вокруг меня встали около десяти зеков, во главе которых стоял среднего возраста мужчина со шрамом от виска до скулы с левой стороны.

Он молча стоял, окидывая меня изучающим взглядом, а я чувствовал в нем весьма не маленькую силу.

Гантели, которые я держал в руках, опустились на пол. А я принял сидячее положение, на скамье смотря на людей.

— Так ты и есть Ан. — После минутного молчания произнёс мужик со шрамом.

— Смотря кто спрашивает. — Чуть заметно встряхнул я плечи, скидывая напряжение в мышцах.

— Какой молодой и какой дерзкий, — криво улыбнулся мой собеседник под суровые взгляды его свиты. — Я Маркус Хэн. Лидер группировки мусорщики, чьих ребят ты укокошил.

— Пришёл мстить? — Спокойно смотрел я в лицо мужчине.

— Пришёл посмотреть на тебя, — надменно произнёс он. — Вдруг второго шанса не выдастся. Как я слышал, завтра вновь штрафников вывезут в подземелья. А из-за тебя некоторые мои ребята тоже теперь туда попадут.

— Они сами виноваты в этом. — Скривил я лицо на слова мужчины.

Маркус чуть заметно сузил и так узкие глаза, но в остальном остался непоколебим.

— Ну, главное, что они вынесли урок, и больше такого не допустят. Удачного рейда Ан Хён. — Усмехнулся мужчина, и толпа стала двигаться на выход из спортзала.