Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться!

Вслед мне раздалось обиженное шипение и смех. Я была довольна. Смеялись не надо мной. Что же в этом раунде я победила. Пусть победка была маленькая, но весьма приятная.

Комната, как и обещал мэрш Адриан, оказалась просторной и весьма милой. Конечно, интерьер не отличался изысканностью, но я уже была готова увидеть что угодно. Мы получили обычную комнату с двумя окнами, огромным столом, который одновременно служил подоконником, и тремя кроватями.

— Так… — подозрительно поинтересовалась я оглядевшись. — А душ где?

— Душ… — Мэрш вздохнул откуда-то из коридора и сказал. — Спросите у кого-нибудь… тут недалеко. Он у нас общий. Но обязательно что-нибудь придумаем. В ближайшее время!

— Что и у преподавателей общий? — завопила я.

— Нет. У преподавателей, нет, конечно. Но вы же понимаете, что до преподавателей вам пока еще очень далеко.

С этими слова мэрш просто захлопнул дверь со стороны коридора, тем самым закрыв тему. И в комнате мы остались втроем. Я, Зейна и Элоиза, которая как-то незаметно присоединилась к нам, став третьей соседкой.

Наша комната располагалась в самом конце коридора. По соседству жили Сабрина, Мирра и Альма. А Риана и две оставшиеся молчаливые девушки заняли комнату напротив.

Отсутствие душа печалило, но сейчас мне следовало решить другую проблему, которая активно пыхтела и возилась в сумке. Тварь была умной и умела, если надо, вести себя тихо. Но сейчас ее терпение закончилось.

— А теперь, внимание… — со вздохом сказала я, прикрыла глаза и поставила на пол сумку. Пришло время знакомить своих соседок с Тварью. Можно было, конечно, скрыть ее ото всех в академии, но вот соседкам придется показать. Надеюсь, они не побегут меня сдавать.

— Ты сейчас будешь устанавливать правила комнаты? — понимающе вздохнула Элоиза, а Зейна посмотрела на нее с удивлением.

— Ну как Рина у нас же королева, — пояснила менталистка. — Она тут будет самой главной и популярной. Конечно, у нее есть правила, а мы им должны подчиняться. Так ведь? — она посмотрела на меня васильковыми глазами, а я растерялась.

— Идея, безусловно, заманчивая, но нет… Я не планировала устанавливать правила, ну кроме самых элементарных. Жить так, чтобы другим не хотелось тебя придушить…просто, я хотела вам показать то, из-за чего, возможно, вам захочется придушить меня. — Я посмотрела на девчонок несчастным взглядом. Надеялась, соседки проникнутся. — Если про нее узнают, будут проблемы… — сказала я и открыла сумку, из которой вылезла ошалевшая от свалившейся на нее свободы Тварь. Черные круглые глаза выпучены, хохолок на голове торчит, словно ирокез, а шерстка вокруг мордочки неопрятно топорщится. Даже причесанная и после грумера Тварь вид имела причудливый и немного пугающий из-за выступающей нижней челюсти и своеобразного прикуса, который являлся особенностью породы Барайский Грифон.

К счастью, я успела прошептать очередное приглушающее заклинание, поэтому радостный тявк был едва слышен.

— Ой, какая хорошенькая! Собачечка! — умилилась Элоиза и Тварь, радостно виляя всей собой, кинулась к менталистке жаловаться на недостойную хозяйку, которая не пускала ее на волю.

— Знакомьтесь, — мрачно сказала я. — Это Тварь.

— А почему она тварь? — поинтересовалась Элоиза, к которой скотина забралась на руки и теперь смотрела своими страшненькими глазюками навыкате. Вид у Твари был до ужаса несчастный и голодный.

— Ага, миленькая! Первую неделю тварь носила гордое имя Принцесса.

— А что произошло потом?

— Да много чего… Короче, кличка «Тварь» прижилась.

— Мне кажется, ты к ней несправедлива.

— Ну, мы с тобой обсудим это через недельку. Девочки, вы ведь не сдадите меня?

— Нет, конечно же! — умильно засюсюкала Элозиза, а Зейна добавила не так оптимистично.

— Она сама себя сдаст, если ты не поставишь ей на ошейник глушилку.

— Что это?

— Ну… — Зейна задумалась. — Это такое заклинание, с которым Тва… твой питомец будет тявкать себе вволю, но слышно его не будет.

— А ты умеешь?

— Конечно, я же бытовик.

— Зейна сделай, пожалуйста, глушилку, потому что Тварь такая громкая тварь!

— Хорошо. Но ты же понимаешь, что держать ее тут нельзя.

— Поверь, дома ее тоже держать нельзя, особенно если меня там нет. Маму она не слушается. Боюсь или ее сдадут в приют или маму — в больницу для душевнобольных.

Пока Зейна колдовала над ошейником подозрительно спокойной Твари, я с руганью устанавливала клетку. Клетку я купила в магазине готовых артефактов, и собиралась она ну-у-у… как и любой артефакт массового производства. То ли инструкцию написали криво, то ли я отличалась завидной криворукостью.

— Да чтоб тебя! — выругалась я и попыталась снова установить светящиеся прутья с помощью волшебных слов и кривых рук. В прошлом году, когда мы выезжали на Жемчужные Берега, у папы похожую клетку получилось собрать довольно быстро. Почему же я не могу?

— Слушай… — Элоиза уселась рядом со мной на пол. — Я, конечно, против того, чтобы держать такую замечательную и послушную собачку в клетке, но мне кажется ты второе слово, которое устанавливающее, читаешь не так. Тут не гжайх, кжайх…

— Как же мне дороги эти гномские ширпотребные поделки! — простонала я, снова изучая инструкцию и признавая, что, вполне возможно, соседка права.

— Ну-ну! — усмехнулась она. — Не нужно наезжать на гномов, у меня дедушка из них!

— Да ладно? — удивилась я. — А я думала в тебе эльфийская кровь или кровь фейри. Ты очень изящная, непохожа на гномов.

— Ой, какой только крови во мне нет! — отозвалась она легкомысленно. — Даже где-то очень далеко затесались русалки. От них мне достался этот зеленоватый цвет волос.

— А мне казалось, что пепельный…

— Всем кажется, что пепельный, а он зеленый!

Спорить с девушкой по поводу мнимых изъянов ее внешности занятие совершенно бесполезное, ну я и не стала. Вместе с Элоизой в две головы, четыре руки и два артикуляционных аппарата мы все же собрали клетку, и потом втроем задорно загоняли туда огрызающуюся Тварь, которая решила, что достаточно побыла сегодня хорошей. К счастью, глушилка неплохо действовала, поэтому недовольство моя скотина выражала едва слышно. А то бы перепугала воплями половину этажа.

Не понимаю, что ей не нравилось? Клетка была большой. Там имелась миска-непроливайка с водой, самонаполняющаяся тарелка ее любимого корма и пеленка на случай собачьих оказий. Я даже любимую лежанку Твари из дома захватила.

— Она не хочет! — Элоиза вздохнула. — Может, так оставим? Смотри, как трясется бедная.

— Это она от злости и возмущения, — отмахнулась я и попыталась убедить скотину силой хозяйского авторитета. Но Тварь не реагировала на мой грозный голос. Она тряслась, пряталась под кровать, потом подползала ближе, косила своими выпученными черными глазами и старательно обходила клетку стороной. Ловить я ее не рисковала, так как Тварь была кусачей. По крайней мере, в таких ситуациях, угрожающих, по мнению скотины, ее жизни.