Блондинка в цветочек
Шрифт:
– Две недели назад мы не были знакомы.
– Но я-то уже за тобой следил! Ты, конечно, этого…
– Ха! Да это все заметили!
– Кто?
– Ну… все. Я, метрдотель.
– Это тот, который и сам с тебя глаз не сводит?
– Да. Он меня давно предупреждал, что некий мужчина из соседнего номера за мной следит.
– Вот ревнивец! Просто он к тебе питал слабость.
– И до сих пор питает.
– Не знаю, не знаю… – Ник критически обвел ее взглядом.
– А потом, мне Диана говорила, что ты – маньяк. И знаешь, я ей верю!
– В таком случае
Она расхохоталась.
– Нет, ну сама подумай: если ты веришь Диане, значит, вам обоим необходим адвокат.
– Звучит как «психиатр».
– Не только звучит, – Ник увернулся от салфетницы, – но и подразумевается! А!.. Не надо! Я требую адвоката!
Вики отшлепала его шелковым шарфом, который носила вместо майки, а иногда и вместо юбки, упала, перевернула свой шезлонг, вместе они бросились его поднимать. Она не поняла, как это произошло, но через секунду Ник уже обнимал ее.
– Это что такое? – насупленно спросила она.
– Где?
– Я говорю, что ты делаешь?
– А! Я что делаю? Я тебя обнимаю. Странный я маньяк, правда?
– Странный… – Она чуть отвернула голову, чтобы губы Ника не были так волнующе близко к ее лицу.
– Я тебе уже успел сделать предложение, но еще ни разу не поцеловал по-настоящему…
– И что, ты собрался прямо сейчас…
Но прежде, чем она успела договорить, он развернул ее, наклонив назад, словно в повороте танго, и прижался к ее губам властным поцелуем. Даже несколько грубым для первого раза. Но зато настоящим, не то что раньше.
Ну наконец-то! – промелькнуло у нее в голове, но руками она для порядка попыталась его оттолкнуть. Хотя, если бы это ей удалось, Вики вряд ли устояла бы на слабеющих ногах. Ник целовал ее, по спине бегали приятные мурашки, и постепенно она перестала мычать, отталкивать его и вырываться, а просто обмякла, запрокинув голову. Целовался Ник отменно. Однако и она была – не промах! Все ее поклонники это утверждали.
– Ну вот, – сказал он, как ни в чем не бывало отстраняясь от нее. – Теперь мы познакомились по-настоящему.
– Ты со всеми так знакомишься? – пробормотала она непослушными губами и отвернулась на всякий случай.
– Почти. Исключение составляют партнеры по бизнесу.
– А партнерши? – Ей нужно было срочно отвлечь его внимание от себя. Лишь бы он не заметил, как блестят ее глаза, раскраснелось лицо. Лишь бы он не пустил в ход очередную острую шуточку!
Но, кажется, было поздно: Ник с интересом изучал ее физиономию, повернув к себе двумя пальцами за подбородок:
– Вики! Ты что, смущена?
– Очень. Меня смущает твоя фамильярность в отношении с деловыми партнершами.
– Вики! – Он даже не слушал ее, внимательно глядя в глаза. – Тебе так понравился мой поцелуй?!
– Ну, это был не самый лучший поцелуй в моей жизни. Так, средненько сделано. Прямо скажем, не высший сорт, – соврала она.
– Ну правильно. Я же совсем не старался. А когда стараюсь, то это выглядит совсем иначе. Смотри… – И он снова потянулся было к ней. – Впрочем, нет. Хватит с тебя.
– Что?!
– Хватит,
говорю. Если будешь себя хорошо вести, повторим попозже.– Что-о?!
– Давай лучше выпьем немного. Ты вся красная, дышишь тяжело. Тебе нужно успокоиться.
– Это я из-за…
– Понятно, сегодня жарко! – сказал он наигранным голосом, усаживаясь в свой шезлонг и открывая шампанское. – Итак! Я предлагаю два тоста, моя прекрасная Виктория. Первый – за наше знакомство, которое для тебя все-таки осталось сначала незамеченным.
– Но…
– Повторяю: осталось незамеченным. А второй – за настоящее знакомство, которое состоялось только что. Согласна, дорогая?
Она вздохнула: все равно его трудно переспорить.
– Валяй, дорогой.
Они отпили по глотку.
– Фу, Виктория, это грубо. Что такое «валяй»?
– Я тебе что – собачка, чтобы говорить мне «фу»?
– Извини, просто я думал, тебе так будет понятней.
– Мы можем поссориться, Ник. Если ты считаешь меня непонятливой…
– Да, Вики, – он поставил пустой фужер на стол, с удовольствием причмокнув, – чувствуется, что на этот счет у тебя «пунктик», как говорят психологи.
– А вот сейчас мы точно поссоримся! – Она встала и пошла к воде.
Он неслышно подкрался сзади и, толкнув ее в воду, среди брызг и визга заявил:
– Ну все, все. Мы закрываем эту тему и сидим до вечера в воде.
– Я согласна.
– А вечером откроем снова. Мы устроим сегодня вечер откровений. Ведь он у нас последний, дорогая Виктория? Значит, надо провести его незабываемо.
– Что-то я не понимаю…
– А по-моему, все ты понимаешь! – Он лукаво смотрел на нее.
– То есть?
– Ты сама сказала, что я странный маньяк. Меня не интересуют женские тела… – Он чуть оттянул бретельку ее купальника и заглянул внутрь. – Меня интересуют души. Вот мы их друг другу и откроем.
– Ого!
– Примерно такого ответа я и ждал. Ну что, пойдем купаться?
И они пошли купаться. Температура воды немногим отличалась от температуры воздуха, поэтому, чтобы совсем не свариться, периодически требовалось окунаться в прохладный бассейн, где вода охлаждалась терморегуляторами. Там, у бассейна, под густым тентом из соломы они с удовольствием провели несколько часов, практически молча, общаясь только жестами, и было в этом что-то трогательное и сближающее, словно они были знакомы много лет. Съев несколько порций мороженого и выпив несколько бокалов вина, они вышли прогуляться под вечерним солнцем, которое теперь не жгло, а приятно ласкало кожу.
Последний вечер…
– А ведь я хотела убежать, не глядя куда… – задумчиво произнесла она, отвечая своим мыслям. – Все могло быть по-другому.
– Ты хочешь сказать, что не встретила бы меня?
– Нет, я про катер. Что все-таки это значило? Я так и не могу найти ответа. Зачем? Что изменило в нашей жизни это крушение?
– Вики, оставь эту тему для вечера. Ведь мы будем откровенничать. И, по-моему, ты придаешь слишком большое значение этому катеру. Забудь ты его!
– Не могу.