Блуждая в тумане

– Последовал твоему совету, принял витамин С, прогрел легкие и чувствую себя на все двести.

Иван наспех засунул последний кусочек в рот и принялся убирать со стола.

Александра вернулась со стопкой исписанных листов.

– Ого! Да ты зря времени не теряла.

– Да, почитать Хайсмит не удалось.

Она села напротив, скрестив руки на груди:

– Сначала ты.

Иван достал из кармана брюк телефон и принялся зачитывать:

– Пятое сентября. Приснилась детская кроватка. Снова видит кадры из фильма о семейной паре.

– Это было. Ты остановился на головной боли.

– Подожди. Вот. Сказала, что помнит зеленый велосипед. Она упала с него, когда ей было пять лет и разбила коленку в кровь. Заплакала. Вспомнила о смерти матери. Имени не помнит, а вот цвет глаз ей достался по наследству. Глаза у нее действительно красивые. Светло-изумрудные.

Иван мельком взглянул на Александру и заметил, как вспыхнул огонек в ее глазах.

Продолжил чтение:

– Снова попросила таблетку от головы. Упала в обморок, когда рассказывала о семейной паре из фильма. Открыв глаза, вспомнила детское одеяльце со слониками и двухэтажный дом. Память возвращается достаточно быстро. У нас проблемы. Окружение работает, но она по-прежнему никуда не выходит.

Александра повертела красную ручку между большим и указательным пальцем и сказала:

– Я начинаю кое-что понимать.

– Я тоже. Продолжу. Последняя запись и угадай от какого числа?

– От восьмого сентября.

– Да! Это было сегодня утром как раз за час до того, как...

– Было совершенно убийство.

– Да! Похоже она все-таки убийца.

– Подожди, Бриз, не торопись с выводами. Читай дальше.

– Ее беспокоит кошмар, в котором она сама себе рассказывает, как прошел ее день. Рассказывает правду. Она рассказывает мне про дом, про мужа, дочь. Она даже вспомнила, что ее трехлетнюю дочь зовут Катюшка. Рассказала о друге мужа. Вспомнила и его имя - Алексей. Конечно, в ее голове еще каша и она путает события, но память возвращается слишком стремительно. Пора убедить босса в необходимости ее убрать, пока она сама нас не уничтожила.

Иван уставился на Александру:

– Ну что, Пуля, по-моему, все очевидно. Эта пациентка и есть убийца. Она вспомнила что-то и решила отомстить или поняла, что ее хотят убить. Правда улик у нас нет, но у этой женщины действительно был мотив.

Александра скривила такую гримасу, будто съела целый лимон без сахара.

– Не разочаровывай меня, Бриз. Ты спешишь.

Он улыбнулся:

– А по-моему, все очевидно.

– По-моему, эта женщина жертва.

– Может жертва, решившая отомстить?

Александра не ответила на улыбку и тяжело вздохнула:

– Не думаю. Сейчас объясню.

Тонкие как у пианистки пальцы стали перебирать бумагу. Он любовался этим зрелищем. Александра в работе была прекрасна: этот сосредоточенный взгляд, волевое лицо. Он мог бы помечтать, но решил не делать этого и перевел взгляд на ее бумаги. Сколько записей! Полицейские за такое время не нарыли бы и половины. Перед ним была поистине невероятная женщина. Александра, словно почувствовав настроение Ивана, опустила лицо еще ниже. Секунда и она бы уткнулась в белоснежный ворох. Наконец поиски завершились, и она заявила:

– На тех фотографиях, что ты мне прислал очевидно: убийства совершены профессионалом - на это указывают экспансивные пули. Стандартное входное огнестрельное отверстие для девятимиллиметрового калибра, а вот выходное отверстие - огромная рваная рана.

– Согласен.

– Дальше. Такие пули...

– Запрещены.

– Именно, - кивнула Александра.

– Но спецназ имеет доступ к такому оружию.

– Да. Подходим к главному: убийца или охотник, или полицейский.

– Согласен.

– А я уже подумала, что теряю тебя, - она явно издевалась, но он не обиделся. На нее он обижаться не умел. Александра продолжила:

– И дело не только в том, что из этих двух вариантов возможен только второй. Профессионал может выйти через главный вход и даже у всех на виду, но он никогда не станет вести себя, как испуганный зверь.

И еще более уверенным тоном добавила:

– Даже если это женщина.

Иван сделал попытку опровергнуть ее версию:

– А если у этой женщины сдали нервы? Или у нее начались эти ваши...
– он замялся.

Александра и так поняла продолжение и, не задумываясь, ответила:

– Сомневаюсь, что профессионалу может помешать такая мелочь.

– Но с другой стороны женщина-убийца могла выйти через черный ход.

– Возможно, но тогда ваша версия несостоятельна: ведь ее видели с центрального входа.

Она улыбнулась.

Иван улыбнулся в ответ:

– А как тебе версия Тарасевича?

– О психопатке? Слишком поверхностно. Сомневаюсь, что это правильный вариант.

– Тогда остается вариант ревности.

– Его я бы вообще не стала рассматривать.

– Почему?

Его удивление было таким по-детски приятным, что вызывало сердечный трепет. Она снова начала рыться в записях, достала лист с синим текстом и прочитала:

– Ревность как мотив для убийства вполне сойдет, но в нашем случае работал человек с холодной головой и твердой рукой. Ревность вышеперечисленное исключает, хотя...

– Но ведь человек мог быть в состоянии аффекта, и тогда эти правила не работают.

– Верно, поэтому ревность пока исключать все же не будем.

Иван молчал, разглядывая ее записи. Все предположения, все ее мысли были здесь, на листках бумаги и, так или иначе, вели к жирно обведенному ядовито-желтым цветом кругу, а в нем будто, огражденный от всего мира притаился неизвестный злодей.

Глава 6

Вспомни. Все началось с исчезновения.

Помню, как в семь утра зазвонил будильник на мобильном , и я вскочила так резко, что закружилась голова. В семь пятнадцать я стояла под душем и пыталась справиться с подачей холодной воды: к ран , как всегда , барахлил, и я боялась, что держатель отвалится. Ему пора уже отвалиться, возможно тогда ты нако нец починишь этот чертов кран, но , видимо , не сегодня - о н все еще на месте.  И да, я так и не смогла справиться с водой и теперь у меня покраснела кожа на большом пальце левой ноги.