Блуждая в тумане

– Вы один или с парой?

Он даже растерялся сначала, затем пробормотал что один, и ее улыбка мигом расцвела до размеров чеширской.

– Проходите. Сейчас свободно большинство столиков и вы можете выбрать любой, но я бы вам посоветовала подняться на второй этаж. Там очень уютно.

– Спасибо. Я сяду где-нибудь здесь.

Он устроился за столиком у окна и стал разглядывать кафе.

Площадь составляла не менее двухсот квадратных метров и это без учета второго этажа. Три панорамных окна. На дальней стене широкое зеркало в полный рост. Сверху синяя панель с подсветкой, изображающей россыпь больших и малых звезд, снизу такая же панель, но ярко-зеленого цвета. Стены украшены звездами-гигантами. По углам оранжевые декоративные колонны с теми же звездами. Столики цвета медвежьей шкуры круглые и небольшие. Мебель мягкая - черные диванчики. На них бархатные подушки с восточными мотивами. У дальней стены две двери. Одна на кухню, другая в туалет. Обе темно-синие, украшены розовыми полосами, подобно плющу, вьющимися к потолку. Да-да, именно к потолку: они не заканчивались там, где заканчивается прямоугольник двери, а шли дальше по белоснежной поверхности и будто обрывались у ближайшей огромной люстры. Всего их было три и подобно коконам, свитым старательным пауком, они висели в середине зала и давали не белый свет, а какой-то грязно-желтый. Второй этаж оставался загадкой. Все, что можно было разглядеть, не поднимаясь на лестницу, это такие же световые коконы, но в виде светильников.

По мнению Ивана, заведение выглядело не столько элитным, сколько безвкусным. Одни колонны чего стоили, будто элементы из стрип-бара, а эти подушки были явно позаимствованы из "Арабских ночей", не говоря уже о зеркале соответствующему гримерке кинозвезды, но не месту, куда люди приходили перекусить и пообщаться.

Он как раз рассматривал белый кувшин, непонятно для чего поставленный посередине столика, когда все та же красавица-хостес подала ему меню в ярко-оранжевой обложке. Только тогда Иван вспомнил цель своего визита.

– Прошу прощения, я пришел сюда не для того, чтобы поесть.

Он отметил, что выражение лица девушки ничуть не изменилось и уже собрался объяснить истинную причину своего визита, когда она произнесла:

– Вы хотите поработать. Вай-фай бесплатный, но вот за столик придется платить. Сколько времени вы здесь пробудете?

Он взглянул на бейджик.

– Виктория, я пришел, чтобы задать пару вопросов. Я могу поговорить с вашим управляющим?

– Вы из полиции? На вас нет формы, - она с сомнением посмотрела на его потертую куртку цвета ночного неба.

Иван так долго репетировал речь, что, казалось, знал ее наизусть, но сейчас, глядя в фиалковые глаза Виктории, он все забыл. Неужели красивые девушки всегда так действуют на мужчин? Пуля на него так не действовала, хотя она и была всегда неотразима: и в домашнем халате, и в джинсах, и даже в тот дождливый день, когда свалилась в яму с нечистотами.

– Чем я могу вам помочь?

Он словно очнулся и неожиданно увидел, что перед ним уже стоит не Виктория, а коренастый детина в черном костюме.

Иван достал удостоверение:

– Я из полиции. Из отдела...

– Да ладно, опять?
– мужчина опустился на противоположный стул.
– Что еще вам нужно?

– Еще?

– Мы уже все отдали, все рассказали. Ничего нового не вспомнили.

Иван насторожился:

– А теперь попрошу поподробнее.

– Ты коллег своих спрашивай. Ходите, работать мешаете. В прошлый раз клиентов перепугали. Я так выручку потеряю. Так что я все сказал.

– Подождите. Как ваше имя?

– Тебе зачем?

– Хочу поговорить. По-человечески. Не как полицейский.

Мужчина скривился: уважения к органам он явно не испытывал.

– Предлагаю начать сначала. Я - Иван и очень нуждаюсь в вашей помощи.

Собеседник, кажется, потерял дар речи, ведь обычно люди из органов вели себя не так интеллигентно.

– Леха, - крепкое пожатие.
– Алексей.

– Алексей, мы расследуем дело о двойном убийстве.

– Да, знаю. Мужик и баба.

– Да. И мы все думаем, как тяжело родственникам погибших, возможно они и не знают о том, что произошло.

Алексей скривился в ухмылке:

– Что за ерунда.

– Возможно, мужчина и женщина ушли на работу и просто не вернулись.

Мужчина не реагировал.

Со страдальческим лицом Иван продолжал:

– Возможно, у них есть семьи, которые сейчас смотрят на фотографии и думают о том, что же произошло, что они сделали не так и почему их бросили?

– Фигня.

Иван перестал кривляться:

– Я не знаю так это или нет, но считаю, что каждый имеет право на достойные похороны в кругу близких людей. Вы так не считаете?

Алексей заерзал на стуле, затем сказал:

– Полиция никогда ничего не может.

Иван сделал вид, что не услышал:

– Вы готовы помочь: предоставите видеозаписи как внутреннего, так и наружного наблюдения?

– Так я уже сказал, ваши все забрали.

– Наши?

– Ну да. Приходили, показывали фотографии, расспрашивали. Я все рассказал и записи отдал. Убитый мне, кстати, сразу не понравился. Я и об этом им, кстати сказал. Думаю, его за дело, - Алексей откинулся на спинку.

– Вы знали его лично?

– Один раз общались, а так он частенько к нам заходил. У нас здесь лучшее обслуживание.

Иван мельком взглянул на Викторию: если под "лучшим" подразумевалась модельная внешность и очаровательная улыбка, то несомненно.

– Вика, что он заказывал?
– крикнул Алексей.

– "Цезарь" навынос!

Он улыбнулся девушке и перевел взгляд на Ивана:

– Наверняка для бабы своей, а мужик неприятный такой.

– О чем вы разговаривали?

– Да о таблетках.

– О чем, простите?

– О таблетках от головной боли. Спрашивал, какая аптека есть поблизости, мол у пациентки часто голова болит, и она каждый раз таблетку просит, а то лекарство, что ей дают не помогает.

– Он рассказывал, что врач?

– Сказал, что психолог, но я ему не поверил.

– Почему?

– Говорю же, странный он какой-то. На наркомана в стадии реабилитации был похож.

Иван задумался. Сравнение конечно то еще, но судмедэксперт Павел, осматривая труп, тоже высказал такое предположение: он обнаружил характерные следы на венах. И как он мог об этом забыть?

– В общем как-то так, - Алексей потер ладони.
– Все?

– Подождите. Может этот психолог упоминал какие-нибудь имена? Пациентки или свое?

– Нет. Я пойду?
– он приподнялся.

– Вы не припомните еще кое-что? Кто приходил из полиции?

– Двое, - Алексей сел обратно.
– Молодой какой-то белобрысый и мужик лет пятидесяти.

– Они представились?

Он потер свой массивный подбородок:

– Молодого звали то ли Федосеев, то ли Федоров, а того, что постарше не припомню.