Бочка порядка, ложка хаоса. Умирающие миры

– Придурок, - прошептала Ризма и попыталась устроиться удобнее.

Опыт ей подсказывал, что ждать придется долго.

Тайрин спала в кресле, закинув ноги на подлокотник и подложив под щеку ладонь.

Максим на нее смотрел. Долго-долго. И ни о чем не думал. Совсем. Состояние не располагало к размышлениям. Голова не то чтобы болела, но была тяжелая и какая-то чужая. Лицо щипало. Максим попытался его потрогать и нащупал что-то подозрительно похожее на пластырь. А еще обнаружил, что прикосновение почти не ощущается.

Смотреть на спящую девушку было приятно. И лениво. Вставать, кстати, тоже не хотелось.

Где Максим в данный момент находился, он понятия не имел. На больницу не похоже, видел он местные больницы. Там в палатах не бывает на полу и стенах ковров. И таких глубоких, с высоченной спинкой кресел не бывает. Зато бывает запах, довольно приятный, но его здесь как раз не было.

Максим лежал и смотрел на девушку. Девушка спала. За окном ярко светило солнце и шатало ветками дерево. Неплохо было, если честно. А потом пришел папа. И маму привел. И Максиму сразу стало хуже.

– Зеркало дать?
– мрачно спросил отец.

– Зачем?
– решил не проявлять инициативу Максим.

– Полюбуешься физиономией.

– Зачем?

Ижен глубоко вдохнул и немного помолчал, наверное считал до десяти.

– Чтобы увидеть к чему приводят твои геройства. Кто тебя просил лезть к тому зеркальщику, а потом еще и отбивать мечом зеркало?!

Папа все-таки повысил голос и Тайрин дернувшись проснулась. Удивленно посмотрела на стоявшую перед Максимом пару и почему-то покраснела.

– Тихо, - похлопала Марика мужа по руке.

– Мечом зеркало?
– неподдельно удивился их сын.
– Не помню.
– Мы шли к камню. Потом там полез мерцающий человек, я побежал, Итишь за мной. Мерцающий человек махнул руками, мы упали и все.

– И все?!
– практически зарычал папаша.

– Тише, - повторила мама.
– Тот мальчик сказал, что он периодически терял сознание и тут же приходил в себя.

– Кто терял сознание?
– спросил Максим.

– Ты!
– обрадовал его отец.

– А почему?
– заинтересовался парень.

Действительно же интересно. Вроде ничего такого не делал, головой не ударялся и вообще...

– Не делай больше так, - серьезно попросила мама.

Как не делать, Максим понял сразу.

– Но ведь это не я. Я ничего не делал, только представил как растут кристаллы и поток все сам. Просто нужно было образ подобрать.

Мама вздохнула.

– Тебе только кажется, что ты ничего не делал. Все из-за того, что делишь себя на части. Для тебя ты сати-человек отдельно, поток отдельно. На самом деле это не так. Вы единое целое. И то, что ты сделал... Это все равно, что никогда прежде не бегав взять и пробежать марафон. Если бы не энергия из чаши, ты бы умер.

– Вот блин, - сказал Максим. Больше ничего в голову не приходило.
– А как оно работает? Я сделал, но ничего не понял.

– Можешь считать, что насобирал камней и построил замок, - улыбнулась мама.
– Оно похоже. Просто камни очень маленькие.

– Ладно, буду считать.

Помолчали. Тайрин поерзала в кресле.

– Давайте зеркало, - решил Максим. Все-таки интересно, насколько там все страшно.

– Сейчас принесу, - улыбнулась мама и ушла.

И папашу стало некому сдерживать.

– Так, - многозначительно улыбнулся он.
– Девочка, - обернулся к Тайрин.
– Пойди погуляй, подыши свежим воздухом. Ты и так всю ночь здесь просидела. Потом пойди поспи.

– Хорошо, - кивнула блондинка, но даже не пошевелилась.

Ижен вздохнул. Непослушные дети.

– Теперь ты, - повернулся к сыну.
– Никогда больше так не делай! Не занимайся тем, чего не умеешь, чего никогда не делал и не знаешь чем оно тебе грозит! Не возвращай материю никому не нужным островам! Не пытайся в одиночку ловить людей, которых мы ловим всей группой! Просто не вмешивайся! Пройди мимо, задави свое проклятое любопытство и пройди! Почему тебя вообще понесло к зеркальщикам?! Вот почему?! Интересно было, да?!

– Нет, - сказал Максим.
– Тут другое. Мне казалось, что опасно, я хотел убедиться и позвать...

– Позвать?! Ты вообще соображаешь, что ты творишь?! Люди от опасности бегут, а не ходят убедиться! В кого ты такой...

Максиму очень хотелось сказать в кого, но вернулась мама с зеркалом и увлекательную беседу пришлось прервать.

Пластырь отдирала Тайрин. Она же объяснила, что ничего не болит потому, что там залечили что могли. А что не смогли, болеть не может само по себе. Пластырь наклеили для того, чтобы Максим пока спит нигде ничего не расчесал случайно, а так он не нужен. Потом она всучила парню зеркало и сказала подозрительно бодрым голосом:

– Обычная магическая травма. Бывают и хуже.

Максим полюбовался отражением. Правая половина лица выглядела как всегда, а вот левая изменилась не в лучшую сторону. Шрамы, конечно, украшают мужчин, но не тогда, когда они толстые, вишневого цвета и веером расходятся по щеке от носа к уху и подбородку. Парень насчитал семь шрамов, потрогал задранный больше обычного уголок губы и порадовался, что глаз почти не изменился.

– На ожог немного похоже, - сказал ждущим его реакции женщинам.

Ну, не головой же об стену биться на самом деле. Подумаешь, физиономия. Люди без рук, ног живут и не жалуются. А тут всего лишь физиономия.

– Фактически, это он и есть, - кивнула Тайрин.
– Когда осколок полетел к вам, тебе досталась энергия, а Итишу уже простая стекляшка.

– Итишу?

– С ним все в порядке. Вытащат осколок и вылечат. За три дня рука будет как новенькая. А у тебя энергия, которая вросла в тело, в кожу, в мышцы, вроде даже в кость. Никто ее трогать не станет, мало ли как отреагирует. Придется подождать пока сама рассеется, а уже потом лечить.

– Долго ждать?

Тайрин вздохнула.

– Как повезет. Может уже завтра ее не будет. А может... Мой прадед почти семьдесят лет так прожил.

– За семьдесят лет я привыкну, - улыбнулся Максим.

Пощипывание в ответ на улыбку сосредоточилось возле губы, а вся остальная щека зачесалась. Пришлось потереть ее тыльной стороной ладони и попросить приклеить пластырь обратно. Вдруг действительно чесать нельзя. Кожа начнет облезать, как в ужастике, шрамы ветвиться и размножаться. Лучше потерпеть.