Боец Арнаутов

Дело в том, что кроме своих танков, Т-2, Т-3 и Т-4, немцы активно использовали трофейные чешские танки LT vz.38, которые в итоге были в вермахте под названием Pz.Kpfw.38(t). Эти танки по своим характеристикам соответствовали немецким Т-3 ранних модификаций, и на середину 1941 года в вермахте было около 1000 таких танков. Их массово выпускали до середины 1942 года, в том числе и для Словакии, а кроме того их небольшое количество было также поставлено в Болгарию, Румынию и Венгрию.

Дождавшись, пока разведчики не снимут всех часовых, Рудаков отдал команду начинать зачистку. Бойцы тихонько распределялись среди спящих немцев, правда немцы спали в палатках, которые быстро поставили вечером, поэтому сначала надо было в палатку зайти. Окружив палатки с противником, бойцы разделились, пока пара человек с ножами должна была туда проникнуть и начать резать спящих немцев, другие бойцы снаружи должны были их страховать. Дождавшись, пока в небо не взлетели сразу две ракеты, красная и зелёная, бойцы стали резать спящих немцев. Чисто сработать не удалось, тревога всё же поднялась, но к тому моменту около половины немцев уже были убиты, а остальные вскакивали спросонья и в первый момент не всегда понимали, что происходит, а кроме того ещё надо было схватить своё оружие. В итоге выстрелы всё же прозвучали, причём достаточно много, но немцам это мало помогло. Бойцы, бывшие в палатках, когда поднялась тревога, сразу рванули из них наружу, причём валя опоры палаток, после чего страховавшие их товарищи, открывали огонь по ворочающимся под тканью палаток фигурам. Конечно палатки попортились, но не критично, дырки от пуль можно было легко зашить, зато бригада получала хороший трофей в их виде. Осень уже не за горами, так что палатки пригодятся самим, землянки конечно лучше палаток, вот только их отрывают в долгосрочной обороне, а если ты активно передвигаешься, то палатки самое то. Когда рассвело, Рудаков осматривал богатые трофеи, кроме бронетехники и палаток, нам достались грузовики, больше сотни штук, а бойцам немецкие котелки и фляжки, так как не все из них ещё их имели, зато теперь они были абсолютно у всех. И ведь котелок с фляжкой вроде бы, как мелочь, пустяк, на боеспособность бойца прямо не влияет, а в жизни без них трудно. Тут и не попьёшь, когда пить захочется и при приёме пищи приходится ждать, когда освободится небольшой запас посуды при кухне, а то при большом количестве бойцов, ждать можно пару часов, если все они без своей посуды. С трудом наскребли водителей, но с собой забрали всю технику, а Рудаков приказал снова набрать пару сотню бойцов и учить их водить транспорт.

Отъехав в сторону на пару десятков километров, перекрыли другую дорогу и тут подловили немецкий пехотный батальон, который раскатали сходу. Под видом немецкой колонны приблизились, после чего бронетранспортёры и танки открыли шквальный огонь по немецкой пехоте. Пулемётные очереди буквально выкосили вражеских пехотинцев, а бригада сразу двинулась дальше, причём прямо по этой дороге и вскоре встретила транспортную колонну под охраной пяти бронетранспортёров и двух наших трофейных танков Т-26. Немцы даже уже успели их перекрасить в серый цвет и нарисовать на них свои кресты. Бронетехнику сожгли, а грузовики с грузом захватили и не зря, оказалось, колонна перевозила топливо. Учитывая нехватку водителей, для экономии времени, просто пересадили их с пустых машин на захваченные с топливом, а старые подожгли. Как ни жалко было трофейных грузовиков, но всё взять с собой мы не могли, а оставлять их противнику в целости и сохранности глупо, вот и уничтожили их. Мы ещё пару часов двигались по этой дороге уничтожая всех, кого встречали по пути и только когда доехали до перекрёстка с другой дорогой, которая вела к достаточно большому лесному массиву, съехали с неё. Разумеется немцы быстро спохватятся, так что нам надо было теперь побыстрей уносить отсюда ноги. Мы успели считай в последний момент, озверевшие немцы подняли авиацию и в лес мы въезжали уже под попытки немцев нас штурмовать с воздуха, но наша мобильная ПВО не дала им возможности делать это прицельно, так что мы считай отделались лёгким испугом. Рудаков понимая, что стоять на месте нельзя, отъехал на пару десятков километров, где и встал на привал. Бойцов покормили, а затем они все легли спать и в первую очередь водители, а в 10 часов вечера бригаду подняли, снова покормили и мы тронулись в путь. Пока ночь и темно, надо было уехать отсюда подальше. Около 3 часов ночи выехали из леса и рванули по дороге, в итоге к рассвету мы въезжали в следующий лесной массив. Тут сделали короткую остановку, только оправится бойцам и дозаправить топливом технику, после чего снова тронулись в путь и только во второй половине дня, когда и этот лес почти проехали, встали на привал. Водители буквально валились с ног, так что Рудаков приказал им сразу отдыхать, а те мигом растянулись спать в кабинах своих машин. В середине вечера снова тронулись в путь и ехали всю ночь, но зато гарантировано оторвались от противника и уже под утро встали на отдых на краю следующего леса. Пока бригада отдыхала, разведка под видом немецких групп рванула по сторонам, и около шести часов дня Рудаков получил известие о приближении большой немецкой части.

В связи с действиями нашего героя, по крайней мере на Украине всё перемешалось и немецкие части уже не действуют там и тогда, как это было в реальной истории.

Для наведения порядка в своих тылах, 25-я моторизованная дивизия вермахта, генерал-лейтенанта Эриха Клёсснера была снята с фронта и брошена на поиск и уничтожения русского подразделения громящего немецкие тылы. Впереди двигался 35-й моторизованный полк, а прямо перед ним 25-й мотоциклетный батальон. За ними на расстоянии в несколько километров двигался 119-й моторизованный полк, а уже за ним остальные подразделения дивизии.

Место для боя и засады оказалось очень удачным, дорога на протяжении нескольких километров шла вдоль не очень большого леса, примерно на расстоянии метров в 400 — 500 от самого леса, а как раз в этом лесу и встала на отдых бригада Рудакова. Быстро сориентировавшись, Рудаков расставил всю свою артиллерию вдоль опушки леса, в том числе и миномёты, а кроме того все станковые пулемёты бригады. Для артиллерии и миномётов полкилометра не расстояние, да и для станкового пулемёта тоже, правда стрелять он в этом случае будет в основном в ту степь, всё же для прицельной стрельбы на такое расстояние нужен уже оптический прицел. Дождавшись, пока немецкая колонна достигнет конца засады, Рудаков отдал приказ на открытие огня. Почти две сотни орудий и сотня миномётов, превратили небольшой участок дороги в локальный филиал ада. Даже относительно небольшие снаряды сорокопяток обильно собирали свою долю кровавой жатвы. После нескольких минут обстрела, вперёд двинулись танки и бронетранспортёры бригады, быстро доехав, они принялись своим огнём добивать солдат противника. Хотя бронетранспортёр с рацией был достаточно быстро уничтожен, однако он успел сообщить штабу дивизии о нападении и наши радисты этот момент откровенно прозевали. Да, наличие у нас довольно мощных раций позволяло нам забивать радиосообщения немцев, если радисты успевали обнаружить их волну, но в этом случае они обнаружили немецкую волну слишком поздно.

Получив сообщение о нападении на свой передовой полк, генерал-лейтенант Клёсснер приказал 119-му моторизованному полку немедленно ускорится и придти на помощь своим камрадам, правда первыми им на помощь рванул 25-ый разведывательный батальон, однако всё оказалось в итоге напрасно. Наша разведка не высовываясь, тщательно всё отслеживала из леса, и о появлении новый немецких частей немедленно сообщила в штаб бригады. Рудаков используя топографию местности, немедленно приказал перекинуть все орудия и миномёты на опасный участок. Этот лес был не очень большим, а мы как раз оказались на его краю, где он загибался. Так получилось, что на месте засады дорога шла вдоль леса несколько километров, но как раз у её начала, лес загибался, и дальше начинались большие свободные от леса поля. Вот туда и была экстренно перекинута вся артиллерия. Только мы успели установить на новых позициях орудия, причём тут они стояли чуть ли не в притык друг к другу, как показался противник. Подпустив его метров на триста, артиллерия и миномёты снова открыли шквальный огонь по противнику не жалея боеприпасов. Передовые части немцев просто скрылись в облаках многочисленных разрывов. В это время и наша бронетехника закончила добивать передовой немецкий полк, и хотя наверняка там было ещё достаточно выживших, но вот ожидать от них удара нам в спину можно было не боятся. Тем временем наша артиллерия начала переносить свой огонь вглубь немецкого построения, а тут и подоспели наши танки с бронетранспортёрами. Первыми шли рассыпавшись в линию наши танки, а на небольшом удалении от них уже бронетранспортёры с десантом. Хотя у немецкой дивизии и была своя артиллерия, вот только она двигалась далеко позади, и сейчас немцам было просто нечего противопоставить нашим танкам.

В составе 25-ой моторизованной дивизии вермахта были 25-ый артиллерийский полк и 25-ый противотанковый артиллерийский дивизион, но вот развернутся для боя они уже не успевали.

Наши танки с бронетранспортёрами с ходу вломились в немецкие порядки, танки интенсивно отстреливали немецкие бронетранспортёры, а уже наши трофейные бронетранспортёры вовсю использовали свои пулемёты против немецкой пехоты. Генерал Клёсснер слишком поздно понял свою ошибку, и хотя он и скомандовал отступление, но вот только это уже не могло помочь 119-му моторизованному полку. Другие подразделения дивизии, которые ещё не успели дойти до места боя, немедленно разворачивались и уходили со всей возможной скоростью, и им повезло. Рудаков просто не рискнул их преследовать, хотя наши радисты забивали попытки немцев вызвать себе помощь, но перехватить все диапазоны они не могли, да и так немцы не дураки, за эфиром следят и слыша наши безобразия в нём уже поняли, что это жу-жу не спроста, а значит кто-то забивает помехами попытку связи. В Итоге немцам всё же удалось связаться с командованием и в небо немедленно подняли самолёты-разведчики, которые и увидели учиненный нами разгром. Хотя мы и пытались и им помешать передать разведсведенья по радио, но всё же они смогли связатся с командованием, так что вскоре появились и пикировщики. Мы уже закончили добивать второй немецкий полк и двигались назад к лесу, когда появилась немецкая авиация. Лишь наличие у нас нескольких десятков зенитных пулемётов и десятка трофейных бронетранспортёров с 20-ти миллиметровыми зенитками позволили отделаться нам малой кровью. Сильный зенитный огонь с земли не дал немцам спокойно нас бомбить с пикирования, потеряв шесть самолётов, они стали бомбить с высоты и в итоге мы потеряли с десяток бронетранспортёров и три танка, но в любом случае это была ничтожная цена за уничтожение двух немецких полков. Не мешкая Рудаков велел бригаде снова скрыться в лесу, а затем двигаться к тому месту, куда мы перевезли лишние боеприпасы. За этот бой мы очень хорошо потратились, хотя оно того стоило, и теперь нам было необходимо срочно пополнить наши запасы мин и снарядов.

Всю ночь мы двигались не останавливаясь, но к утру смогли удалиться примерно на сотню километров, миновав за это время два не очень больших лесных массива. Лес помог нам скрыться, хотя немцы снова на ушах и теперь скорее всего не успокоятся, пока нас не уничтожат. Утром сделали привал на 6 часов, после чего снова двинулись в путь и около 7 часов вечера, доехав до начала открытых мест, снова встали на привал, ждать темноты. В небе несколько раз пролетали самолёты разведчики, немцы усиленно нас искали, вот и пришлось ждать темноты, когда авиаразведчики уберутся на свои аэродромы. С наступлением темноты снова тронулись в путь и к утру прибыли к месту назначения. Прежде всего Рудаков приказал пополнить боекомплект, хотя мы вроде и оторвались от противника, но дать стопроцентную гарантию этого ни кто не мог, а потому нужно было быть готовым в любой момент сорваться с места и идти на прорыв. Только загрузив в машины боеприпасы, Рудаков дал разрешение на отдых. За это время повара приготовили обед, и поев, бойцы повалились на землю отдыхать. Через пару часов, немного отдохнувшая разведка двинулась разведывать обстановку, а бригада приготовилась ждать её результаты. Прошедшие бои хорошо научили Рудакова, как надо воевать, и теперь он без лишней необходимости не собирался двигаться вперёд без данных разведки. На этом месте бригада стояла уже вторые сутки, а данные разведки были неутешительными. В небе постоянно пролетали самолёты разведчики, а на дорогах появились многочисленные посты, проверявшие всех подряд, причём хитрые. Десяток солдат противника стоял открыто, проверяя от одиночных машин, до больших колонн, так что сойти за своих у бригады больше не получится. А в стороне, находился ещё один, замаскированный пост с рацией, который контролировал первый пост. Когда наша разведка обнаружила это, то тихонько проверила другие посты, то и там тоже всё оказалось точно также. Когда подполковник Рудаков получил эти сведения, то понял, сойти за своих больше не получится, у них не было документов, могущих пройти проверку, к тому же на посту наверняка знали, кто и куда должен проехать, так что они сразу попадутся. Можно было конечно уничтожить посты, и открытый и скрытый, и даже не дать им возможность выйти в эфир, только долго скрывать уничтожение постов от противника не удастся, а там перекличка постов сразу укажет немцам направление движения бригады и они устремятся наперерез. Нет, такое развитие событий Рудакову было не нужно, да и боеприпасов на долгие бои не хватит, ещё на два — три больших боя, а затем всё, а без боеприпасов не повоюешь. Как ни жаль, но похоже пора заканчивать хулиганить в немецком тылу и возвращаться к себе, благо, что за это время они так тут порезвились, что с лихвой искупили своё попадание в плен. Да, пора возвращаться к своим, правда и красться беззвучной тенью тоже не следует, нужно напоследок основательно нагадить немцам и лучше всего будет разгромить какой ни будь их штаб, желательно покрупней, вот это задание он и дал Арнаутову.

Выходя от командования, я задумчиво чесал репу, как непосредственно командовавший разведкой, я прекрасно знал, что творится вокруг нас. Решение Рудакова выходить к своим я одобрил, житья тут нам немцы не дадут, мелкие группы конечно смогут ещё дать противнику перца, они вполне смогут перемещаться по лесам, даже с использованием транспорта, но максимум, что они смогут сделать, это устройство диверсий на дорогах и складах. Мы, за это время и так хорошо потрепали противника, а главное, сроки продвижения вермахта окончательно сорваны, наши получили больше времени для создания обороны, да и потери немцев оказались гораздо больше. Пришлось мне брать свою группу и лесами двигать к крупным населённым пунктам, только там можно было взять подходящего языка и от него узнать то, что нам нужно. В этот раз двинулись в своей форме, всё равно за немцев уже не сойдём, но и немецкую форму прихватили с собой, благо, что не на своём горбу её волочь. По лесам лучше в нашей форме двигаться, а то были неоднократные случаи дружественного огня от окруженцев. Так, двигаясь лесами мы и добрались до Житомира, тут, оставив в лесу под охраной наш транспорт, я взял с собой двух бойцов хорошо говоривших по-немецки, после чего мы переоделись в немецкую форму и ночью незаметно проникли в город. Жаль, что на транспорте было не попасть, тут только через блокпост, а документов у нас не было, так что спалились бы на раз, попробуй проехать на машине через него. Незаметно просочившись в город, подобрали себе временное укрытие, в полуразбомбленном доме. Там мы просидели до половины дня, после чего двинулись к комендатуре. Узнать, где она находится удалось легко, спросив у проходившего мимо немецкого солдата. Я был в форме немецкого оберлейтенанта, так что солдат без проблем объяснил, куда нам идти. Трогать его мы разумеется не стали, зачем будоражить немцев, а спокойно двинулись к комендатуре. Она разумеется располагалась в центре города, в бывшем горкоме партии, а рядом с ней был ресторанчик, вот туда мы и зашли совместить приятное с полезным. Есть хотелось зверски, вот мы и заказали себе по шикарному обеду, ни в чём себе не отказывая, правда ресторанчик был разделён на две части, для офицеров и солдат, но денег у нас с собой было достаточно. Я решил снова провернуть старый фокус, так что не спеша пообедав, стал неторопливо тянуть пиво, поглядывая по сторонам и мне снова повезло. В ресторан зашёл гауптман и заказал себе обед, а кроме того бутылку шнапса. Дождавшись, пока гауптманн основательно не наклюкается, подсел к нему и завёл непринуждённую беседу. Мы просидели ещё час, пока гауптман не дошёл до кондиции и тут нам повезло, оказалось, что рядом стоит машина гауптмана, правда без водителя. Шниперсон, который уже довольно уверенно ездил, сел за руль, второй боец рядом с ним, а я с гауптманом сзади. Шниперсон завел мотор и мы поехали к присмотренному заранее полуразвалившемуся дому, куда и доехали за полчаса без проблем. Затащив немца в подвал, вылил на него ведро воды, которым мы озаботились заранее. Короче после дополнительных манипуляций гауптман пришёл в себя, и я стал его потрошить. Упорный немец попался, пришлось с ним основательно попотеть, но всё же сломал его и гауптман отметил на моей карте все склады и штабы, которые знал. Добив его ударом ножа в сердце, задумался, немец указал в небольшом городке Коростышев штаб Первой танковой группы генерал-полковника Клейста. А смущало меня следующее, почему штаб такой крупной группировки расположился не в Житомере, а в Коростышеве. Их даже сравнивать смешно, к тому же расстояние между городами всего три десятка километров, в чём подвох, или немец всё же мне соврал. Решив перепроверить данные, снова поехали к центру города, правда не к тому ресторану, где встретились с гауптманом, а к другому. Решил не рисковать, второй раз там подсаживаться к немецким офицерам, да и ресторанов хватало. Нашли ещё один, причём не слишком далеко, и там я заприметил майора интенданта, который уже успел принять на грудь. Спросил разрешения присесть к нему за столик, благо по случаю вечера уже все столы были заняты. Через полчаса изрядно опьяневший майор выразил желание поехать к девочкам, когда узнал, что я на машине и готов платить и за него. Выведя майора из ресторана, усадил его в машину и мы тронулись, а майор почти сразу захрапел, благоухая мощным алкогольным выхлопом. Приехали к тому же дому, а чего искать другой, и этот сгодится. Этот немец раскололся сразу и тоже указал Коростышев, как место нахождения штаба Первой танковой группы. Убедившись, что немцы не врали, добил и майора, после чего просидев тут ещё с час, пока окончательно не стемнело, осторожно двинулись из Житомира. Через пару часов нас уже окрикнули бойцы, оставшиеся с транспортом, приказав им выдвигаться к Коростышеву, сам с обоими бойцами забрались в бронетранспортёр и сев на сиденья задремали. Ехали мы чуть больше часа и встали на привал в лесу, километров за десять до городка. Утром, после завтрака, оставив двух бойцов с техникой, взял остальных с собой и мы двинулись к городку. Через пару часов оказались на краю леса, а от него до городских окраин с километр. Выбрав немного в глубине высокое дерево, полез на него, а достигнув крон других деревьев, уселся поудобней на ветке, укрывшись плащ-палаткой. Эта плащ-палатка была необычной, за счёт моего усовершенствования. Обшив её мелкоячеистой рыболовной сетью, найденной по пути, я украсил её лоскутами камуфляжной ткани и травой, так что получился примерный аналог накидки Леший. Достав свой бинокль, убедился, что его линзы не будут бликовать, выдавая меня этим, и принялся наблюдать. Вокруг города были отрыты укрепления, и я был более чем уверен, что это сделали наши, когда тут оборонялись, а немцы просто использовали это сейчас. Возможно поэтому этот городок и выбрали под штаб, хотя с другой стороны и Житомир вполне неплох, слишком он большой, его мы пожалуй захватить не сможем. Как бы то там ни было, но захватить Коростышев было нам намного легче, хотя тут в охране стоял полнокровный пехотный батальон, танковая рота, противотанковый и миномётные дивизионы, а также другие тыловые части, пожалуй не меньше тысячи немцев. Я весь день пронаблюдал за штабом и вечером мы двинулись назад. К вечеру следующего дня я уже докладывал о результатах разведки Рудакову, Долинину и Ильичёву. Начальство даже раздумывать не стало, слишком жирной оказалась цель, так что утром следующего дня бригада тронулась в путь. Двигались мы лесами, стараясь по минимуму пересекать дороги и ведя тщательную разведку. Пришлось нам пару раз менять маршрут, но к цели мы всё же вышли незаметно для противника. Бригада встала на привал также километрах в десяти от городка, после чего вперёд пошла разведка. Задачей разведки было выявить посты и постоянно занятые укрепления перед городком. Пришлось потратить на это день, зато выявили большинство укреплений, после чего как только стало темнеть, бригада выступила. Шли пешком, время у нас было, зато тихо, подойдя к городку, окружили его, и разведка пошла снимать часовых. Опять в первую очередь заблокировали бронетехнику, после чего в неё полезли уже наши экипажи, а пехота рассредоточившись по городку, по сигналу начала резать спящий немцев. Опять сработать только холодным оружием не получилось, но не беда, вскочивших немцев добили уже так. Я со своими бойцами сразу двинул к штабу, и как только началось, захватил его мгновенно, после чего организовал его оборону. За час почти всех немцев добили и стали искать начальство, тут нам сильно помогли мальчишки, которые не смотря ни на что, всё знали. Генерал-полковника Клейста вместе с его штабными взяли живым, как и кучу карт и документов. Трофеи нам достались неплохие, Рудаков тут поменял свои трофейные двойки, на свежезахваченные тройки, взял бы всё, но экипажей для танков не хватало, вот и поменял на лучшие. Задерживаться тут не стали, и облив оставляемую технику бензином, подожгли её, после чего двинулись в путь. Через час, на перекрёстке, встретили немецкий гаубичный полк, причём состоящий из наших орудий А-19. Хотя гаубичников у нас было мало, но полк прихватили с собой, благо, что орудия тянули немецкие полугусеничные артиллерийские тягачи, а ещё с десяток таких тащил боекомплект. Нам с этим откровенно повезло, так как именно тут мы сворачивали с дороги в лес и дальше должны были двигаться именно по нему.

Глава 14

Глава 14

Судя по всему, немцы сформировали этот гаубичный полк из наших гаубиц и просто отправили его на передовую, а чего, негоже добру пропадать. Это я к чему веду, мы с немцами столкнулись совершенно случайно, зато чуть позже повстречали спешивший на помощь штабу батальон пехоты при поддержке танковой роты и артиллерийского дивизиона. Мы противника засекли первыми, разведка двигалась впереди нас на расстоянии в несколько километров от бригады, вот и углядели немцев первыми. Рудаков тупым или дураком не был, учился быстро и теперь на марше послать вперёд разведку, для него было тоже самое, что для попа прочитать отче наш. Нам кстати это еще и лучше, получается бить противника по частям, пять минут ураганного артиллерийско-миномётного огня и остаётся только проутюжить немногих выживших бронетехникой, а уцелевших счастливчиков добить пехоте. Правда после этого всё равно пришлось уходить с дороги в лес. Причин две, авиация и возможность засады. Хоть мы и проредили неплохо ряды птенцов Геринга, но всё равно в небе господствует немецкая авиация, тем более в собственном тылу. Налёт двух штафелей обошёлся нам в полтора десятка уничтоженной и повреждённой бронетехники, правда и немцам досталось на орехи, четыре самолёта мы тоже смогли приземлить и еще семь полетели на свои аэродромы сильно дымя. А вторая причина проста, зная, где мы и куда движемся, организовать нам торжественный комитет по встрече с выдачей люлей на полную катушку самое ожидаемое действие. Именно по этим причинам Рудаков покинул дорогу и снова углубился в лес, но двинулся не прямо к линии фронта, до которой было уже около трёх десятков километров, а повернул в сторону Белоруссии. Вот рубль за сто, что сейчас немцы лихорадочно готовят нам даже не тёплый, а горячий приём. Судя по направлению нашего движения, да и просто по желанию скорей пробиться к своим, мы должны двигаться по кратчайшему пути, вот исходя из этого они готовятся принять нас именно тут. Почти до самого начала сумерек, мы двигались по лесам, лишь изредка пересекая открытые пространства, при этом следя, что бы в небе не было немецких самолётов. Сделали за это время только один короткий привал на обед, зато ушли в сторону почти на 60 километров, так что вероятность того, что немцы и тут приготовились нас встретить, была очень мала. В принципе у нас было достаточно сил, что бы проломится сквозь немецкую оборону, но потери… Терять попусту бойцов и технику Рудаков не хотел, а потому и в сторону ушёл и прорываться будет ночью, когда и авиацию не подключить и стрелять прицельно будет очень затруднительно из-за темноты. В качестве бонуса, по дороге решили разгромить штаб пехотной дивизии, который очень удачно находился у нас на пути, правда сразу его уничтожать не стали. Для уничтожения штаба пехотной дивизии выделили один батальон, причём начать операцию он должен был по приказу. Если уничтожить его по пути к передовой, то немцы там успеют приготовится к нашему появлению, а это наши лишние потери. Основные силы бригады выдвигались почти к самой передовой, и только когда они завяжут с немцами бой, только тогда по рации передадут приказ на уничтожение штаба. Батальону дали 10 минут форы, это что бы они успели снять часовых и окружить казармы с солдатами, потому что как только бригада начнёт, и в штабе дивизии поднимут тревогу, а тут можно будет уничтожить немцев прямо в казарме. Получилось, как и задумывали, в штабе дивизии, который расположился в небольшом селе, разведчики тихо сняли часовых, после чего бойцы тихо вошли в село, окружив правление, где собственно и был размещён штаб дивизии, и здание склада, в котором немцы сделали казарму для своих солдат. Построенный из брёвен, склад был капитальным, с окнами, вот немцам он и понравился. Когда всё началось, то подперев основательно ворота и дверь, в окна полетели гранаты и бутылки с зажигательной смесью, а затем бойцы не давали уцелевшим немцам выскочить в окна. Хотя на окнах и были решётки, но высадить их изнутри было можно, вот бойцы и не давали немцам это сделать. Вот что бы найти генерала, командира дивизии пришлось попотеть, где он ночевал, мы не знали, так что пришлось перешерстить всё село, но генерала нашли. Лишний генерал в карме бригады не повредит, не всё немцам наших генералов в плен брать, так что захватив генерала, батальон рванул к своим. А Бригада тоже не била баклуши, перерезать всех спящих немцев было нереально, так что даже и пробовать не стали, но вот часовых сняли, а затем вывели из строя тяжёлое вооружение и только после этого бригада пошла на прорыв. Тревога поднялась, когда мы были уже на подходе, но тут удивляться нечему, танки и бронетранспортёры шумели хорошо, а ночью любые звуки слышно лучше, так что прокрасться тихо не получится. Сначала в небо стали взлетать осветительные ракеты, а затем завязался и бой. Танки и бронетранспортёры не торопясь двигались на немецкие позиции, а за ними густыми цепями шла наша пехота. Как только немцы открывали по ним пулемётный огонь, так сразу им в ответ прилетали снаряды с танков и ответные пулемётные очереди с бронетранспортёров, так что пулемётный огонь сразу гасился. Без потерь у нас конечно не обошлось, но были они совсем небольшими, зато коридор к своим пробили, после чего послали на ту сторону разведку. Ни кто не хотел потерь от дружеского огня, а что могли подумать наши бойцы, если на них со стороны противника из темноты двинется в основном вражеская техника. Разумеется сразу разведчикам не поверили, даже после того, как они сказали, что это прорывается бригада подполковника Рудакова. Командир батальона, где вышли наши разведчики, сначала связался с штабом полка, доложив туда о нас, а затем отправил к нам своих представителей, что бы те убедились, что это действительно свои пробиваются к ним из немецкого тыла. Пока шли все эти согласования, прибыл и батальон, который захватывал штаб пехотной дивизии. Наконец и командир батальона убедился, что это действительно свои, и ответ из штаба дивизии пришёл, так что бригада начала выход из окружения. Сначала на всякий случай двинулся механизированный батальон, а за ним уже наш обоз и артиллерия, и только после них двинулись остальные. Наши бойцы испытали настоящий шок, когда мимо них из немецкого тыла двинулась казалось нескончаемая колонна техники и артиллерии. Далеко уходить мы не стали, нам приказали разместиться в десятке километров от места перехода в лесу. Разумеется обычного фильтра ни кто нам делать не собирался, из окружения выходила не сборная солянка, а уже сработавшееся подразделение. Кстати наш выход наделал шороху в штабах, уже через час известие об этом достигло командующего фронтом Кирпоноса, так что около полудня, к нам в бригаду прибыло большое начальство. Сам командующий фронтом решил лично увидеть бригаду Рудакова, так что под усиленной охраной он лично прибыл в наше расположение, кстати для этого даже задействовали две тройки наших истребителей для воздушного прикрытия, а на земле командующего прикрывали два грузовика с установленными в их кузовах зенитными ДШК.

О прибытии большого начальства нас известили заранее, это что бы мы успели построиться до его прибытия, а то у начальства времени ждать нашего построения нет совсем, оно и так нам исключение сделало, само к нам приехало. Идею построить бригаду со всей техникой и вооружением во чистом поле, хоть и на окраине леса, Рудаков категорически отмёл. Если немцы налетят, то потерь будет много, а они налетят, регулярно в небе их самолёты пролетают, так что ждать долго не придётся. Строить бригаду в лесу тоже не дело, командующему её не видно будет, так что пришлось натягивать на поле перед лесом маскировочные сети и уже под ними строить бойцов и технику. Вот у немцев дефицита в маскировочных сетях не наблюдалось, особенно на аэродромах, вот и забирали их везде, где находили, так что хоть и в притык, но их хватило, а на краю леса они хорошо вписывались в пейзаж. Растянутые на жердях, они достаточно надёжно скрывали всё. что находилось под ними, так что, когда прибыл кортеж Кирпоноса, вся бригада, включая технику и тяжёлое вооружение выстроилась под маскировочными сетями на краю поля. Когда из подъехавшего автомобиля выбралась небольшая группа командиров, подполковник Рудаков строевым шагом подошёл к командующему и доложил ему.