Боец Круга Поединков
Шрифт:
Ну вот, здрасте, погуляешь тут и о смерти вспомнишь. Козырное место.
Сверчки всё не стихают… И зачем мне сверчки? Их даже в пельмени не набьёшь. Ну хоть бы один гуль, хоть самый завалящийся, предложил мне руку и сердце! А то всё оборотни да оборотни с их дядюшками Морелями…
Я посмотрела вверх. Небо так и осталось за грузными телами туч. Если я не потороплюсь, то домой мне придётся добираться вплавь. Надо было взять зонтик: если его раскрыть и, перевернув, поставить на воду, получится корабль "Плавучий медведь". Вёсла за борт и погребли!
Пронзительный ветер умудрился проникнуть даже сюда, под кроны деревьев. Застегнув рубашку на все
Неподалёку разлился тоскливый надрывистый вой - моё сердце послушно дёрнулась в сторону правой пятки.
Мать вашу! Это ещё что?
Замерев, я оглянулась по тёмным сторонам, но, разумеется никого не увидела. Не то, чтоб я нервничала, но… Просто на этом кладбище я не была с тех пор, как поругалась с Ником, поэтому и не знаю, какое дерьмо тут успело завестись. Будто бы - только гули. Может, пара упырей поднялась, сегодня ж вроде у Большой Мирны полнолуние… Ну да, точно полнолуние. Оборотни на кладбищах не водятся, так что выбор невелик.
Дёрнув щекой, я пошла дальше. Мне уже невыносимо хотелось домой. На руках и одежде засыхала отвратительная зелёно-бурая корка земли и крови гулей, которая по своим свойствам напоминала крапиву. Царапины саднило, болели все ушибленные места и слегка кружилась голова - следствие мозгокрушения. А здесь все как специально прячутся, чтоб я до рассвета шлялась, падая через старые могилы, а потом пришкандыбала сюда и в следующей ночью. Нет, ну действительно! Как нам рассказывал мистер Лицкриг, если уж на кладбище и завелись гули, так они будут на нём постоянно. Да, они вас бояться, но это не помешает им наблюдать за вами с почтительно расстояния. И уж конечно, гули никогда не отличаются бесшумностью.
И неожиданно я в изумлении услышала почти ирреальный тут звон бубенчиков. Таких, какие вампиры цепляют на пони в парках развлечений субботними ночами. Этот мелодичный звон раздался во мраке сначала впереди, потом справа, затем на секунду утих и, вспыхнув слева, переместился мне за спину.
И внезапно там же, у меня за спиной, кто-то яростно то ли всхрюкнул, то ли рыкнул…
Идиотская мысль "Откуда тут свиньи в бубенцах?" едва успела возникнуть и моя голова только начала поворачиваться назад, как уже стало поздно. С неясной тяжестью на спине я оказалась вмята лицом в высокие сорняки и при этом успела лишь удивлённо хлопнуть накрашенными ресницами.
Словно кукла. Благо что количество мозгов у нас одинаковое.
Впечатление было такое, что мне на спину упал огромный шевелящийся камень в колокольчиках и теперь пытается растращить мои кости в порошок. Рукоять ножа, оставшегося в рюкзаке, злорадно впилась мне куда-то под пятое ребро. Мне и так вдохнуть было тяжело, как под прессом. Но это были ещё не все фишки. Глыба на моём бедном хребте опять со звоном шевельнулась, и мне на шею капнула отвратительно-горячая слюна, а смрадное дыхание, как бы издеваясь, с шумом забило мне левое ухо. В этом же направлении я, подчиняясь старому доброму инстинкту самосохранения, ударила локтём.
Кожу сверху и снизу пропороли острые зубы. Рука вообще чуть не застряла между них…
"Зубастая свинья?!." - блестящие мысли всегда приходят в голову очень
вовремя. А потом…Твою мать!!! Дура!!! Как можно было вместо шнобиля прямо в раскрытую пасть ударить?!! Умница, крошка Кейни, просто умница!!! Меткая, как латышский стрелок с перепоя, мать твою так!!! А ну отрывай от земли свою вкрай обленившуюся задницу… нет пузо и давай драпу!!!
Я изо всех сил брыкнулась, как бешеная лошадь, и не без труда скинула наземь своего противника, вцепившегося в меня всеми когтями. Раздался беспорядочный звон, треск рвущейся одежды, спина почти со стоном вздохнула свободно, и я перекатилась на висящий за плечами рюкзак. Что, собственно, происходит, мне ещё не удалось понять, однако ума и инстинктов хватило на то, чтобы тут же обеими ногами лягнуть чью-то сморщенную морду.
Я рывком приняла сидячее положение, а потом встала на ноги.
Обескураженный гуль - а это был именно он - наоборот присел и встряхнулся словно мокрая псина, разве что брызги не летели. Я тут же нашла источник звона - дебелый кожаный ошейник, расшитый золотистыми бубенчиками. От этого явного идиотизма у меня свело где-то под диафрагмой. Люди такое не носят… Это что, получается, кто-то специально поймал сие дерьмо на лапках и нацепил на него эту цацку?! Бред какой-то.
Однако, бубенцы продолжали вполне реалистично позвякивать, а гуль - приходить в себя после моего коронного удара. Он был необычайно крупный, размером со взрослого баскетболиста, и немного грузный, что, однако, не лишало его подвижности. В недрах огромных угольных глаз, пялящихся просто на меня, горели ярко-кровавые точечки, а рыхлая серая кожа висела отвратительными складками.
Ну и видок - муть! Похороны отрицательно влияют на внешность. И если я сейчас не уберусь, то проверю это на себе.
Открыв тёмную пасть, тварь зарычала, брызжа слюной, и стала медленно готовиться к прыжку. Как будто моя задница не собирается менять координаты месторасположения в ближайшие пять секунд…
Медленно пятясь назад, я внимательно пригляделась к гулю: ему же куча лет! Гораздо больше, чем нужно мертвецу для того, чтобы нормально… функционировать. И куда такой рухляди драться?!
Ну что, старый хрыч, поговорим?
"Йа-а-а-а-а-а-а-а-а-ау!!! Мать его так!!! Кто сказал "Старость - не радость"?!!
– так паниковала я, продираясь через густые заросли и отмахиваясь от лезущих со всех сторон листьев.
– Откуда здесь такое счастье? Откуда такой старый гуль на крупнейшем городском кладбище?! Какого чёрта кладбищенский сторож до сих пор не прибил его?! Да почему он вообще в бубенцах?! Из цирка, что ли, сбежал?!".
Ответов не было. Была только обезумевшая скотина, которая поначалу с воем неслась за мной широкими прыжками, а теперь несколько сбавила скорость и, перейдя на вторую передачу, с треском и звоном ломилась сквозь кущери. Так громко, что это, казалось, происходит просто у меня за спиной, хотя на самом деле - куда дальше.
В уши настойчиво стучался горячий пульс, будто просясь наружу, в холодный ночной воздух. Даже барабанные перепонки от него болят, кошмар какой-то. Хоть ложись и помирай! Мне же нельзя так мотаться после сотрясения мозга! Теоретически, я вообще не могу так мотаться, ан нет же - мотаюсь. И пока что вполне успешно.
Локоть левой руки болел и кровоточил, подзывая сюда всех голодных и сытых. На спине, как я чувствовала, тоже остались борозды от гулевых когтей. Майку и рубашку будет проще выкинуть, чем зашить и отстирать. Штаны я пообещалась пустить на половую тряпку ещё давно…