Боец с планеты Земля

— Старый… всегда снимал его… когда спал.

— Отлично! Значит, и ты снимешь.

— Я не сниму… и у тебя… не получится… стать новым… бароном.

Я коротко усмехнулся:

— Да что ты говоришь! Неужели?!

Сказал и резанул придурка по горлу.

Из рассечённой артерии брызнула кровь.

Бандитский главарь дёрнулся и затих.

И кристалл, и шнурок, на котором держался первый, оставались чистыми, даже когда я снимал этот «орден» с убитого. Грязь, кровь и гной скатывались с него, не прилипая.

Паорэ на днях утверждала, что орден «признает» убийцу новым хозяином, только если сочтёт его достойнее предыдущего. В противном случае, при попытке надеть, кристалл просто прожжёт шею, на которой висит. А что определяет степень «достойности» в мире Барьера? Думаю, тот самый «индекс барьерного сходства», и выше, чем у меня, на Флоре его, наверное, нет ни у кого, даже у князя.

Мою шею кристалл не прожёг. Как и предполагалось. Ничего особенного при этом я не почувствовал. Решил стать бароном и стал им. Всегда бы так…

Паорэ, Нуна и остальные наши появились в замке спустя пять минут. Сигналом послужила вывешенная на башне красная тряпка.

В святая святых прежних владельцев баронства мы пошли вместе: я, Гас и Пао.

Главная и самая защищённая комната замка, своего рода местный донжон, располагалась на первом этаже под личным кабинетом хозяина. Пройти туда понизу со двора было нельзя, только через галерею, а потом вниз по узкой винтовой лестнице.

У порога нас встретил какой-то мужик. Без оружия, сухощавый (или, скорее, худой), средних лет, с выцветшими глазами, высокий…

— Мастер Нарруз, если не ошибаюсь? — проявил я осведомлённость в вопросе.

— Вы не ошиблись, милорд, — склонился в поклоне коллега небезызвестного Растуса.

— Понятно. Служишь любому, кто платит?

Лицо мастера осталось бесстрастным.

— Я храню знания, господин барон. И в меру сил помогаю тому, кто владеет замком, поддерживать в округе стабильность и безопасность.

— Ладно. Проехали. Давай показывай, где здесь что.

— Репликатор, — шепнула на ухо Паорэ.

— Миледи может не шифроваться. Я знаю свои обязанности, — проговорил Нарруз.

Нотки язвительности в его голосе не услышал бы только глухой.

— Прошу, милорд, — указал он на дверь. — Вы должны открыть её сами. И сами должны определить круг тех, кому туда будет позволено заходить. Я покажу, как это можно сде…

— Лучше, если это покажу я, — перебила его Паорэ.

Выскользнув из-за моей спины, она подошла к двери и ткнула пальцем в какую-то выемку на стене:

— Сюда надо приложить кристалл. А сюда… — дама ткнула другим пальцем в другую выемку. — надо приложить ладонь.

— Правую или левую?

— Любую. Эту будет команда на доступ всем, кто приложит свои ладони ниже.

— Отлично! Прикладывайте. Ты, — кивнул я Паорэ. — Ты, Гас, — повернулся я к «третьему». — Ну и ты, Нарруз, заходи, — небрежно махнул я рукой…

Окон в «реакторной» не было. Зато была ещё одна дверь.

— Это подземный ход, — пояснил мастер. — Он ведёт за пределы замка, его может открыть только милорд.

— Кристаллом?

— Да.

— А это что? Репликатор? — указал я на полупрозрачный куб с дверцами, сильно напоминающий вытяжной шкаф в кабинете химии.

— Да, милорд. Это и есть репликатор.

— А где амулет барьера? — снова вмешалась Паорэ.

По лицу мастера мелькнула едва заметная тень.

— В сейфе.

— Где он?

— Здесь.

Нарруз откинул какую-то ширмочку (точь-в-точь как в кабинете Салватоса). За ней обнаружилась дверца.

— Ключ? — протянул я руку.

— Ключ — ваш кристалл, милорд.

Кристалл коснулся замка, дверца открылась. Внутри обнаружился сухой древесный обломок. Точно такой же, помнится, мы вынесли полгода назад из «алтарного домика» барона Асталиса.

— Порядок! — я закрыл дверцу и повернулся к мастеру. — Ну что же. Надеюсь, мы с вами сработаемся.

— Я вас не подведу, милорд, — низко, едва ли не в пояс, поклонился высокий и тощий, как жердь, Нарруз…

Глава 17

— Стоп! Где камбуля?! Где камбуля, я сказал?!.. Так! Все на первую точку, повторяем по-новой. Дверь приоткрыли, бросили камбулю, и только потом входим и зачищаем, понятно?!

— Понятно… Ясно… Так точно, селенц… — отозвались бойцы.

— Всё! Поехали заново… Штурм!

Я стоял на площадке башни и, опершись на парапет, наблюдал, с каким удовольствием мой приятель гоняет по полосе четверых новобранцев.

Тренировочный полигон располагался в низинке, за частоколом. Что именно там происходит и как всё устроено, можно было увидеть только отсюда.

Вбитые в землю колья обозначали улицы и дома, брошенные наземь палки — заборы и другие препятствия, палки в руках бойцов — арбалеты и «карамультуки», заткнутые за пояса деревянные чурбачки — гранаты, те самые камбули, о которых ругался Гас. Почему я их так назвал? Да просто, когда «изобретал» их, неожиданно вспомнил одно старое видео, где наши военные инструкторы и советники обучали кого-то там в Африке высокому искусству войны, а обучаемые обучались хреново и всякий раз норовили швырнуть «камбулю» совсем не туда куда нужно…

— Так! Первый пошёл, второй прикрывает! — доносились снизу команды. — У! Рваная холка! Качнул маятник и назад! Не спать! Показал, что и сколько, зачистили, двинулись дальше! Давай, следующая пара!..

Сегодня бойцы отрабатывали штурм здания. Вряд ли нам это понадобится в ближайшее время, но в перспективе — запросто. О будущем надо заботиться. Даже если тебе самому места в нём не найдётся…

— Как там? Известия были? Что-нибудь новое есть?

Я повернул голову. Поднявшаяся на башню Паорэ остановилась в двух тянах справа и, приложив ладошку ко лбу, чтобы прикрыться от солнца, смотрела на тренирующихся. Как она подошла, я опять не услышал. Похоже, умение ходить бесшумно и появляться внезапно — это у неё от рождения.

— Ты бы хоть плащ надела, простудишься. Вон ветер какой.

— Не бойся, я ненадолго, — улыбнулась подруга, погладив себя по выпирающему животу.