Боевая горничная госпожи Лешей

— Будь человеком, Жаки, — прикрыв глаза произнесла русовласка. — Не дадим госпоже разочароваться в людях. Да, мы тупые. Мы совершаем ошибки. Не все из нас достойны права на жизнь. Но те, что достойны — они клёвые. И нас таких клёвых — большинство.

Илега ощутила, как ей на плечико ложится ручка некромагички. Похоже, что та обняла горничную скорее инстинктивно, чем сознательно.

А русовласка тем временем продолжала.

— Мы — клёвые. Помнишь Лёлека?

— Того полицейского, которого мутанты кислотой пожгли? Да, конечно. Это ведь я проталкивала его кандидатуру на скорейшее воскрешение. Он меня собой закрыл тогда. Хороший парень. Отлично понимал, что если я буду на ногах, то смогу добить тварей, а он — нет.

— Угу… он сегодня снова оказался рядом с гнездом. Причём в момент активности.

— Ох… — Илега почувствовала, как блондинка прикрывает лицо рукой. — Бедолага. Как он там? Я слышала, он вернулся на службу.

— Напялил дождевик и в бой. Его вновь пожгло…

— Курва! — ничуть не скрывая раздражения выплюнула Жаки.

— Не насмерть. Дождевик дал ему необходимые секунды. Лёлек успел его сбросить, прежде чем стало совсем плохо. Отделался проплешиной на черепушке да несколькими химическими ожогами на плечах и спине. Так этому обрадовался, что пропусти клешню в бедро…

Француженка раздражённо цыкнула, а затем хлопнула горничную ладошкой по голове.

— И вот на кой Леший ты мне это рассказываешь?

— Да не насмерть, говорю же. Там Пуфя успел ему раны затянуть. А ещё меня сегодня на дороге подобрал один водила. Остановился, а затем, рискуя собой и своей тачкой гнал следом за беглым некромагом.

Жаки хмыкнула.

— Я понимаю, к чему ты… но, всё равно, зачем ты это рассказываешь? Хочешь убедить Лешую, которая спит рядом?

— Не знаю… себя-то мне точно убеждать не надо. Хотя, знаешь… быть может и надо. Я ведь видела сегодня не только хороших людей, но и плохих. Подпольный пыточный клуб. Знаешь, такое место ведь в одиночку не организовать. Нужны люди. Много людей, — Илега нахмурилась, не открывая глаз. — Кто будет охранять кукол, кто будет их лечить. Кто будет искать клиентов. Всё это посменно. Нужно попустительство сюзерена и полицейские, тронутые коррупцией. Ребята, вроде шефа Воржишека не канают: такие же втихую найдут студента-некромага и самосуд бандосам устроят.

Жаки молчала. Только начала молча гладить девушку по волосам.

— И куклы… они ведь добрее от этого не становятся. В них умирает всё светлое. И в подобные моменты начинает казаться, что мразей больше, чем хороших людей. Но это ведь не так. Чтобы уничтожить такие гадюшники и устранить их последствия нужно ещё больше человек, чем для организации самого гадюшника. Я, Пуфя, четверо полицейских… и это только начало, — горничная облизнула пересохшие губы. — Случайный водитель. Лекари. Психологи. Послушницы из храма или санитарки в качестве обслуживающего персонала. Кому-то нужно будет найти родных этих кукол. Убедиться, что те могут принять девушек обратно. А если нет — найти девушкам работу, жильё, ресоциализировать… Это ведь очень много… Очень много хороших людей. Просто когда ты на них смотришь, глазу не больно, а потому их труда и не замечаешь.

Француженка тихо фыркнула.

— Знаешь, будь всё настолько плохо, как любят представлять некоторые паникёры, мы бы давно скатились в каменный век. Построить что-то намного сложней, чем разрушить. Сломать этот храм, например, я могу и в одиночку. Даже без магии. Дайте мне время, несколько канистр бензина и спички. А построить… нужен не только труд множества работников: строителей, послушниц, административного аппарата, инженеров, поваров и так далее, — ладошка Жаки прекратила поглаживающие движения, и Илеге пришлось чуть мотнуть головкой, чтобы француженка не отвлекалась от важного дела на всяческие философствования. Некромагичка намёк поняла и принялась неспешно шебуршать пальчиками в волосах горничной. — Нужно ещё обеспечить безопасность всего мероприятия. Чтобы работников не убивали. Чтобы машины со стройматериалами и провиантом не разграбляли. Нужна стабильность. Невозможно возводить здания во время землетрясения.

— Угусь, — отозвалась попаданка.

— Так что… хороших людей, всё же, больше. И это необходимое условие для строительства цивилизации.

— Кто-то не спал на проповедях Леше-е-е-ей, — протянула горничная и снова зевнула.

— А вот кто-то не спит, хотя ему нужно… Спи, Илега…

Как-то незаметно речь француженки заструилась тихой песней. На мотив богемийской народной “Спи, Яничек”. Разве что имя там было иным. Жаки самым наглым образом заменила его на то, что носила беспечная русовласая попаданка.

Спи, Илега, спи,

Три яблочка возьми,

Одно цвета пламени,

Другое — летней листвы.

Спи, Илега, спи,

Сдавшись неге очи сомкни.

Спи, Илега, спи,

Три яблочка возьми,

Одно цвета пламени,

Другое — летней листвы,

Третье — морской синевы.

Спи спокойно, Илега, усни.

Когда песенка подошла к концу, Жаки неловко замолчала и даже задержала дыхание, пытаясь понять, притворяется ли горничная или нет. Впрочем, Илега этого уже не слышала. К ней ещё посреди первого куплета пришла Гатея и забрала душу на прогулку по иным мирам.

Глава 21. Ещё не время!

Первым, что почувствовала Илега, когда сон начал отступать, оказались неприятные ощущения в районе безымянного пальца левой руки. Того самого, что она сдавала каждую неделю на хранение Тёмному Дворецкому дома Маллоев. Сложно сказать, сколько правды было в тех холоде и чуждости, что властвовали над плотью сей момент. Возможно разум просто вспомнил о времени, когда ему вот-вот придётся расстаться с частью тела и уже по привычке воспроизводил те, успевшие стать привычными чувства. А быть может, просто злоупотребление алхимозой начало бередить магический контур там, где лекари чаще всего его касались?

Илега нехотя приподнялась на локте и огляделась. Хотелось бы ещё поспать. Тем более, что где-то тут она ощущала бочком близость другой девы, но следом за склонной размышлять обо всяких глупостях думалкой в горничной очнулась её и ответственность. И пусть провести ещё четыре часа в постельке с какой-нибудь красоткой было бы приятно, но… это же цельных четыре часа. Сколько всего можно успеть за это время?

Медленно отряхивающийся от неги разум неспешно собирал информацию о текущем окружении и достраивал цепочку событий, в которых участвовало тело, но не он сам.

Личные покои Лешей. Илега их не покидала. Зато кто-то её взял на руки, отнёс на кровать, раздел и положил рядом с богиней. Очевидно, что это была Жаки. Заботливая, как мамочка. И примерно настолько же ворчливая порой. О! А и вот примятые простыни там, где сегодня спала француженка. Видать, некромагичка не только легла позже, но и встала раньше.

Непорядок.

Горничная старательно потянулась всем телом, разминая разом спинку, шейку, вытягивая мысочки и расправляя плечики. А затем ещё и зевнула жизнетуверждающе.

— Ну всё, пора вставать, — сказала она скорей себе, чем Лешей.

Затем, подумав, обратила взор на богиню и склонилась к ней.

— Тебе, кстати, тоже пора просыпаться, — русовласка потыкала пальчиком щёчку Брони. — Хорош уже дрыхнуть, elsis. Вставай, подруга, на работу пора.

И снова ничего. Только одеяльце шевельнулось в районе животика, где притулилась змеюка с изумрудной шкуркой.

Илега тихонько вздохнула.

Похоже что своими силами госпожа Лешая не проснётся. День тянется за днём, а состояние богини не становится ни лучше, ни хуже.