Бог Боли

Анника всегда смотрела на меня как на Бога. Она не знала, что алтарь, которому она поклонялась, принадлежит Богу-тирану.

В темноте своей комнаты я едва вижу свои руки. Я едва существую. Я словно выплываю из своего тела в параллельный мир.

Тигр мяукает со своего места у моей ноги. Он не покидал меня с тех пор, как я заперся здесь. Он просто терся об меня.

Я глажу его по голове, а затем хватаю его и ставлю за дверью, чтобы он мог найти Брэна или Реми.

Снова запершись в своей комнате, я достаю свой телефон и перечитываю последнее сообщение, которое она прислала.

Особенно последнюю часть.

Я скучаю по тебе. Я хочу поцеловать тебя.

Мои пальцы сжимаются вокруг телефона, затем я швыряю его об стену с такой силой, что он разбивается вдребезги и падает на пол.

Комната становится удушливой от моего тяжелого дыхания и ее чертовым фиалковым ароматом. Он повсюду: на моих простынях, в моей ванной, в моем гардеробе.

Может, я и был тем, кто доминировал над ней, но именно она оставила свой след повсюду.

В моем воздухе, на моей коже и до мозга моих гребаных костей.

Встав, я срываю простыню с матраса и бросаю ее на пол. Я разбиваю лампу, а затем использую ее, чтобы разрушить все в ванной.

Ее шампунь, ее духи, ее зубную щетку, ее пушистые полотенца. Я случайно порезал руку и измазал их кровью.

К тому времени, как я заканчиваю, тяжело дышу, и все вокруг так же разбито, как и я.

Но этого все еще недостаточно.

Ярость бурлит в моих венах, наливаясь кровью и требуя большего. Пора перевести это на новый уровень.

Лэндон уже сказал, что приведет Джереми к моей двери, угрожая жизни Николая.

Прошло достаточно времени, чтобы он выполнил это обещание.

Я выхожу из своей комнаты и направляюсь в подвал. Илай сказал, что он будет следить за Лэном, пока тот будет лечить свои раны.

Реми отключился вскоре после того, как Брэн отнес его в комнату, слишком пьяного, чтобы заботиться о чем-либо.

Я ожидаю найти Николая все еще под наркотиками. Он проснулся рано утром и чуть не сломал руку, пытаясь освободиться от привязи, так что Лэндону пришлось снова накачивать сумасшедшего чертова ублюдка.

Мои ноги останавливаются возле подвала, когда автоматический свет не включается.

Недостатка в электричестве нет, поэтому единственное объяснение — кто-то специально отключил его.

Конечно, я вижу тень, быстро движущуюся по коридору. Стратегически.

Я отслеживаю ее движение, пока она не достигают цели.

Дверь в подвал.

Когда она вставляет ключ и отпирает ее, я вижу не кого иного, как своего кузена.

Удивительно, но это не Лэндон.

Брэн проскальзывает внутрь со стремительной ловкостью, которую я наблюдаю впервые. Я жду несколько мгновений, прежде чем последовать за ним.

Через приоткрытую дверь я вижу огромное тело Николая, скорчившегося на стуле, к которому он привязан. Его голова упала на грудь, а длинные волосы распущены и закрывают лицо.

Брэндон остается на безопасном расстоянии, наблюдая за ним с пустым выражением лица.

Он всегда был самым уравновешенным из нас четверых. Он никогда не предавался охоте, манипуляциям, шалостям, дракам или чему-то чудовищному.

Брэндон Кинг — единственный хороший мальчик среди нас.

Если его брат-близнец — вулкан, то Брэн — земля, тихая, глубокая, и у него действительно есть сердце

Мораль.

Вот почему я не сомневаюсь, что он отпустит Николая. Он просто не из тех, кто будет сидеть сложа руки, пока кто-то страдает.

Эта черта, которая, возможно, однажды приведет его к смерти.

Я собираюсь ворваться внутрь и нарушить его план, но останавливаюсь, когда Брэн протягивает нерешительную руку к... волосам Николая.

Он медленно, осторожно откидывает их назад, открывая бессознательное лицо. С губ Николая срывается стон, и Брэндон рывком отпускает его. Его рука находит заднюю часть шеи и тянет за короткие волоски.

Глаза Николая моргают, зрачки расширены, и он кажется высоким, как воздушный змей.

— Цветок лотоса...? Что ты здесь делаешь? — его голос хриплый, немного невнятный, едва понятный.

Брэн неохотно отпускает его волосы. Затем он достает из-за пояса нож и начинает резать путы Николая.

— Это ты пришел в мой дом. Ты просто не мог остаться в стороне?

Однобокая ухмылка приподнимает губы Николая.

— А как еще я мог увидеть то, как ты очаровательно беспокоишься обо мне?

— Я не беспокоюсь о тебе, и не называй меня, блядь, снова очаровательным.

— Ого. Шикарный мальчик умеет материться.

— Заткнись или я оставлю тебя на несуществующую милость моего брата и кузенов.

— Если бы я знал, что увижу тебя с такой стороны, я бы уже давно себя похитил.

— Ты с ума сошел?

Николай поднимает плечо.

— Возможно.

Брэндон качает головой и испускает долгий вздох.

— Я освобожу тебя и оставлю заднюю дверь открытой, тебе придется самому искать выход.

— Нет. — Я прохожу внутрь, и Брэн замирает, затем медленно поворачивается ко мне лицом.

— Крей.

— Отойди. — Приказываю я, когда он продолжает пытаться перерезать веревки.

— Это неправильно, и ты это знаешь...

— Отойди на хрен, Брэн. Я не буду повторяться.

Он подчиняется, но не убирает нож и оставляет его висеть у себя на боку. Когда я зашел в свою комнату, Лэн и Илай рассказали ему о ситуации, так что он точно знает, почему я это делаю.

— Убирайся.

— Послушай... — он подходит ко мне. — Я знаю, что ты чувствуешь потребность в мести, но все это неправильно.

— Никто не спрашивал твоего мнения. Не лезь в это.

— Я не позволю тебе выбросить свою жизнь на ветер ради родителей, которых ты никогда не знал, и прошлого, без которого тебе будет лучше, Крейтон. — Его голос твердеет. — Я отпускаю Николая, а потом мы поговорим об этом. Рационально.

Он поворачивается к нашему пленнику, но прежде чем он снова начинает пытаться освободить его, я бью его по затылку.