Богатство и бедность царской России

Говорили, что Павел страдал падучей болезнью и был подвержен нервным припадкам. Однако современники от-мечали, что он мог без устали мог ездить верхом и показы-вал хорошую работоспособность. С годами вспышки яро-сти у Павла усиливались. Екатерина считала "расстрой-ство" умственных способностей сына наследственностью, т.к. в голштинском роду было отмечено три случая поме-шательства за последние пятнадцать лет. Европа тоже ве-рила в его сумасшествие. Но историей не представлено ни одного доказательства слабоумия Павла. Более того, Павел до конца жизни сохранял хорошую память, а это свиде-тельствует в пользу того, что сумасшедшим он не был.

Роковая случайность

С 1780 г. отношение Екатерины II к цесаревичу Павлу Петровичу становилось все более натянутым. После одной из бесед с сыном она сказала: "Вижу, в какие руки попадет Империя после моей смерти! Из нас сделают провинцию, зависящую от Пруссии". Екатерина не была жестока или бессердечна к сыну, но она прекрасно понимала, что Павел погубит государство, и считала своим государственным долгом заставить его отречься от престола в пользу Алек-сандра.

Самым сложным в этом вопросе было согласие само-го Александра, который был воспитан в почитании родите-ля.

Сначала Екатерина попробовала воспользоваться по-мощью Лагарпа, но два часа разговора с ним по его собст-венному признанию обратились в величайшую нравствен-ную пытку. Будучи честным и неподкупным человеком, Лагарп не только не согласился уговорить Александра, но всеми силами постарался внушить ему уважение к отцу.

После этого Екатерина отстранила Лагарпа от занятий с внуком, и он уехал за границу. Летом 1795 г. Лагарп уе-хал в Швейцарию.

Когда Павел уехал в Павловск, она составила бумагу с отказом его прав на престол в пользу великого князя Алек-сандра и хотела, чтобы жена Павла Мария Федоровна со-гласилась на это и подписала бумагу, но та с негодованием отвергла это предложение. Тогда Екатерина решила воз-вести на престол внука без всякого согласия.

Она имела на эту тему разговор с внуком.

Александр формально дал согласие, но это, скорее всего, был политический маневр. Александр твердо решил поступить наперекор бабке и сохранить за отцом право на-следования трона. Это видно из его письма к Аракчееву от 23 сентября 1796 г., где он обращается к отцу как к "Его Императорскому Величеству" при жизни бабки.

Однако в Петербурге уже ходили слухи о том, что го-товится манифест о назначении Великого Князя Александ-ра наследником престола.

Смерть императрицы помешала подписать готовый указ о лишении Павла престола.

Едва дождавшись смерти матери, Павел стал распо-ряжаться. Валишевский приводит текст письма великой княгини Елизаветы, жены Александра, из которого видно, с каким нетерпением Павел ждал минуты, когда наступит время его власти: "О! Я была оскорблена недостатком скорби, высказанной императором... В 6 часов вечера, мой муж, которого я не видела целый день, пришел в своем но-вом мундире, император более всего торопился переодеть своих сыновей в эту форму!.. Мой муж повел меня в спаль-ню (где только что скончалась императрица), велел мне опуститься на одно колено и поцеловать руку императо-ра... Вот еще отвратительное впечатление, которое мне пришлось испытать...видеть его таким самодовольным, та-ким счастливым!"

После смерти матери-императрицы Павел, не теряя ни одной минуты, приказал приготовить все к присяге. В при-дворной церкви прочитали манифест о кончине Екатерины II и о вступлении на престол императора Павла Петровича. Наследником был объявлен Великий князь Александр Пав-лович. После этого первой присягнула императрица Мария Федоровна, потом Александр и все прочие знатные особы.

Поспешная коронация

18 декабря был объявлен манифест о короновании. 28 марта Павел торжественно въехал в Москву. По обычаю торжественный въезд в Москву требовал долгих приготов-лений, и Павел каждый день инкогнито ходил в город, хотя при этом "инкогнито" его сопровождал весь двор.

К. Валишевский подробно описывает церемонию ко-ронования Павла. В Кремле не было достаточно просто-рных помещений, и Павел поселился в роскошном новом доме Безбородко за центром города среди огромного парка. А так как Павлу требовался "плац-парад", то парком по-жертвовали, в одну ночь срубив все деревья.

Церемония коронования требовала пребывания в Кремле. Великая княгиня Елизавета за отсутствием другой мебели сидела в парадном платье на сундуке. В день коро-нования, т.е. апреля 1797 г., придворные явились во дворец в пять часов, а дамы в семь утра.

Коронация Павла прошла с необычайной пышностью. Новый император хотя и бросал злобные взгляды на окру-жающих, но не мог скрыть своей радости.

По примеру византийских императоров Павел доба-вил к своей одежде долматику из красного бархата, а по-верх нее надел золотой плащ, подбитый горностаем, оче-видно желая в какой-то степени взять на себя функции епископа. Эту долматику Павел потом носил во время па-радов и маневров, что было не величественно, а смешно. Получив помазание Божие, он подошел к престолу и сам возложил императорскую тиару на свою главу, а затем ко-роновал супругу, так как считал себя Избранником Божи-им. Зачитанная вслед за тем грамота наделяла его титулом и правами "главы церкви", а не просто "покровителя церк-ви", как его предшественников. Затем был зачитан закон о престолонаследии по прямой нисходящей линии, от лица мужского пола к лицу мужского же пола, в порядке перво-родства. Это должно было исключить случайных правите-лей, избранных боярами, стрельцами или чернью!

Бывший король Польши Понятовский должен был присутствовать при коронации. Он был в длинной царской мантии и, устав от продолжительного обряда, хотел сесть, но император приказал ему встать.

На обеде, состоявшимся вслед за коронацией, блюда разносились полковниками в сопровождении двух офице-ров гвардии, которые брали "на караул" каждый раз при новой подаче императору Павлу I. Блеск праздничных кос-тюмов и парадных мундиров, богатство убранства, сияние драгоценностей лишь подчеркивали уродство Павла I. Из-вестно, что Павел был курнос, большерот и начисто лишен статности.

Празднества продолжались беспрерывно две недели. Это было для многих утомительно, но на жалобу племян-ника Понятовского один из распорядителей сказал: "Вам кажется, что их слишком много; ему же никогда не бывает достаточно!"

Коронация ознаменовалась щедрой раздачей чинов, орденов и крестьян (более 82 000 душ).

Безбородко, например, получил княжеский достоин-ство и стал называться "светлостью", портрет императора с бриллиантами, дорогой бриллиантовый перстень и не-сколько десятков тысяч душ.

Проявил Павел заботу и о крестьянах. Манифестом он возвестил об ограничении работы крестьянина на помещи-ка тремя днями и об освобождении крестьян от работ в воскресные дни.

После коронации Павел совершил поездку по России, в которой принял участие и Александр с Константином.

Скоропалительные перемены

Новое царствование с первых же дней стало отрица-нием предыдущего. Началась беспощадная ломка всего созданного усилиями Екатерины.

Перемены происходили с неимоверной быстротой.