Богатырские фамилии. Красные и белые (Сборники рассказов)
Шрифт:
Выпрыгнул он из окна. Да неудачно. Ногу сломал, бедняга. Ходит теперь с костылём.
Не забылось село таёжное. Держится в памяти Многоудобное.
Приморскими партизанами был создан «летучий» отряд особого назначения.
«Летучий» — в смысле подвижный. Выполнял он различные важные и срочные задания. Действовал против войск интервентов, действовал против белых.
Узнают партизаны: направляется к интервентам состав с военными грузами.
Поднимается по
Узнают партизаны: в таком-то селе расположился белогвардейский штаб.
Налетает отряд «летучий». Разгромлен белогвардейский штаб. Взяты бумаги ценные.
Узнают партизаны: захвачены белыми наши пленные. Перегоняют такой-то дорогой пленных.
Снова отряд в походе. Засада. Короткий бой. Вновь на свободе пленные.
Стало известно интервентам и белым, что у партизан есть «летучий» отряд особого назначения.
«Летучий голландец» — назвали его интервенты.
Есть такое морское предание. Носится по морям неизвестный корабль. Под парусами. Под реями. Возникает он неожиданно. Из тумана, из-за крутой волны. Мелькнёт в одном месте Летучий голландец. Увидят матросы. И вот в новом месте уже Голландец. Далеко-далеко отсюда. Там его люди видят.
Не утихают на Дальнем Востоке лихие партизанские рейды.
То совершат партизаны стремительный налёт на продовольственный склад врага.
Идёт среди белых и интервентов:
— «Летучий голландец»!
То перехватит на базах военные грузы.
Идёт среди интервентов и белых:
— «Летучий голландец»!
То вдруг прямо как снег на голову, как горный обвал, как град в колонну солдат-интервентов врежутся.
— «Летучий голландец»! «Летучий голландец»! — кричат враги.
Сколько же их, «летучих»? И справа, и слева, и с фронта, и с тыла разят дальневосточные партизаны войска интервентов, войска генералов белых.
Нет им отдыха. Нет покоя.
— «Летучий голландец»!
— «Летучий голландец»! — повсюду слышно.
И слышно, и видно. И видно, и слышно.
Было это на Амуре, в городе Николаевске. Шёл на улицах города бой с японскими оккупантами. Партизаны сражались отважно. Разгромили они захватчиков.
Был среди наших боец Перекладин. Понимает — конец врагу. Так и есть. Видит Перекладин, вышли на видное место два японских офицера. Ясно — идут сдаваться. И вдруг…
— Что такое?!
Схватили японские офицеры свои японские сабли-мечи, распахнули шинели… секунда — и сами себе животы вспороли.
— Чудеса! — лишь воскликнул боец Перекладин.
Да и другие бойцы застыли. Смотрят. Вот это да! Был среди наших боец Замятин.
— Харакири, — сказал Замятин.
— Что-что?
— Харакири, — повторил Замятин.
Объяснил он Перекладину и другим, что харакири — это способ самоубийства у японских привилегированных дворян-офицеров.
Если такой офицер оказывается в безнадёжном положении, если не видит другого выхода, он и вспарывает острым предметом себе живот, то есть совершает себе харакири.— Значит, харакири — это когда всем крышка, конец всему, — сделал вывод боец Перекладин.
— Конец, конец, крышка, — усмехнулся боец Замятин.
Хоть и разбили наши тогда в Николаевске японских захватчиков, хоть и в других местах наносили удары сильные, однако присылали японские капиталисты новых солдат. Продолжали грабить Дальний Восток японские интервенты. Лишь в конце 1922 года были окончательно изгнаны японские захватчики с советских земель. Садились японские солдаты на корабли. Покидали советские берега.
Случилось так, что боец Перекладин оказался в этот момент у моря. Видел он, как бежали с наших земель захватчики. Смотрел, смотрел Перекладин и вдруг сказал:
— Харакири!
Рядом другие бойцы стояли. Повернулись они к Перекладину. С удивлением на Перекладина смотрят.
— Харакири, — повторил Перекладин. И тут же к бойцам с вопросом: Уходят (показал на уходящие японские корабли)?
— Уходят.
— Признали своё поражение?
— Признали.
— Значит, крышка им?
— Крышка.
— Погибли мечты и планы?
— Погибли.
— Вот и получается — харакири.
Рассмеялись бойцы:
— Погибли мечты и планы. Действительно — харакири!
Поразительно сложилась судьба у красноармейца Петра Петрова. Начинают бойцы:
— С немецкими оккупантами бился?
— Бился, — отвечает Петров.
Действительно сражался Петров с немецкими оккупантами. Случилось так, что как раз под Псковом. В 1918 году. В феврале. 23 февраля. Именно в тот день, который был признан днём рождения Красной Армии.
Продолжают бойцы:
— С английскими интервентами бился?
— Бился, — отвечает Петров.
Действительно бился Петров с английскими интервентами. Забросила на север его судьба. Сдерживал тут он войска англичан. Заставил бежать к Архангельску.
— С французскими пришельцами бился?
— Бился, — отвечает Петров.
Действительно бился Петров и с французскими захватчиками. Было это на юге. Шёл на Одессу тогда Петров. Заставил уйти из Одессы гостей непрошеных.
С белочехами бился затем Петров, с белословаками.
— Полиглот, — кто-то сказал о Петрове.
Впервые Петров услышал такое слово — «полиглот». Полиглот?
Спросил у Смирнова. Спросил у Сизова. Мудрёное слово. Книжное. Что за слово, никто не знает.
Комиссар объяснил. Даже книгу-словарь открыл. Прочитал Петров: полиглот — это тот, кто знает множество иностранных языков.
— Так я ж языков не знаю, — стал объяснять Петров.
Рассмеялся в ответ комиссар: