Богатый мыслитель

Почти подтвердив невероятные догадки Джона, Ричард достал из шкафа несколько листов бумаги и перьевую ручку. Немного пафосно, но никаких вам специальных гаджетов, отпечатков пальца вместо подписей. Листами оказались страницы договора.

Если в двух словах, то договор обязывал Ученика, то есть Джона, выполнять все указания и наставления Учителя – то есть Ричарда. Указания касались образа жизни, мышления, поведения Джона, и договор предписывал выполнение обязательств обеими сторонами в интересах и ради пользы этих самых обеих сторон. Никаких мелких шрифтов и двояких формулировок в соглашении не имелось – уточнялось лишь то, что указания и наставления Учителя не могут выходить за рамки уголовного и административного кодекса, не должны нарушать личных границ и психологической целостности Ученика, а также вредить его ментальному и физическому здоровью. В случае сомнений и настораживающих изменений в состоянии со стороны Ученика он обязуется незамедлительно сообщить об этом Учителю для своевременной корректировки рекомендаций. Встречи между сторонами совершаются в течение трех месяцев, еженедельно на территории, выбранной Учителем, а далее – один раз в месяц до конца года.

В случае, если Ученик в какой-либо момент обучения отказывается выполнять наставления Учителя и не приходит к главному результату, который он должен достичь – а именно, стать богатым и счастливым человеком и реализовать свои мечты за этот год – то он будет вынужден выплатить Учителю неустойку в размере десяти тысяч долларов, что рассчитывается как сумма средних чеков за бизнес-консультацию. Все просто. И справедливо.

– Тебе всего лишь нужно старательно выполнять мои задания и применять знания, которые я тебе буду передавать в течение этих нескольких месяцев и до конца года.

– В любом случае, милый друг, тебе нечего терять, кроме скуки и нескольких тысяч долларов. Ну, и тех проблем, о которых ты мне рассказал при первой нашей встрече, – поглаживая подбородок, доверительно протянул Ричард. – Я – всего лишь Богатый Мыслитель, который получил свое забавное прозвище не просто так. Я не сказал главного, о чем тебе нужно знать, прежде чем ты подпишешь эти бумаги. Эту часть нашего разговора ты можешь просто забыть, если она напугает тебя или покажется странной. Я всегда оставляю выбор за тобой, потому как здесь я – дающая сторона. Я даю тебе свою мудрость, личный дар становиться богатым, счастливым и реализовать свои мечты – а ведь все мы приходим в этот мир, чтобы осуществить свою мечту, не правда ли? Но этот дар – большая ответственность, именно поэтому указан данный пункт в договоре. Все честно и справедливо, и я хочу, чтобы ты понимал ценность того, что получаешь, и того, что даешь. Когда-то я стал бизнесменом. Я много работал, учился и пробовал. Я делал. Действовал. Я ошибался, падал, вставал и снова делал. Быть богатым человеком – талант. Его можно развить. Но это еще и дар, а дар – это, что дается нам, чтобы мы пользовались им и передавали это людям и миру вокруг нас. Сначала я очень много работал; шел через страдания и труд. Я думал, что для того, чтобы преодолеть замкнутый круг нищеты, преследующей мою семью, нужно применить огромное, нечеловеческое усилие. Да, я с благодарностью принимал подарки судьбы, и когда удача шла мне в руки – я с радостью пользовался ее благами. Но и когда меня вдруг настигали разочарования и потери, когда мои партнеры вдруг меняли свою сторону и бросали меня, или когда сыпался многими усилиями выстроенный бизнес, или когда я вдруг проваливался в бездну небытия, и на меня сваливались проблемы в семье, ломалось здоровье, и казалось, что моя душа больше не сможет вынести ни одного урока, которыми щедро одаривает нас жизнь. Даже тогда я снова поднимался и шел, и так закалялся мой дух. Возможно, тебе покажется – при чем тут деньги, твое счастье, и то, о чем я сейчас говорю? Может быть, ты пришел с простой мыслью, исполненный отчаяния, бессилия, вины и стыда, и думаешь: моя жизнь катится в пропасть, я не справился, моя семья живет последние месяцы, и отношения с близкими держатся на волоске, а я так и не сумел создать ничего толкового, и мои доходы в итоге так и не покрывают расходы, и уж тем более я далек от того, чтобы жить, как мечтал, и при чем тут разговоры о душе и духе? Возможно, ты думаешь, что с моей помощью ты сможешь наконец решить свои проблемы, заработать денег и стать свободным. Мы обязательно выясним сегодня, чего ты на самом деле хочешь, ведь иначе нет смысла и начинать, правда? – Джон внимательно выслушав, кивнул.

– Со временем я понял, что выбрал слишком сложный путь. Ведь деньги даются мне с трудом и требуют жертвовать или здоровьем, или нервами, или отношениями – всем, чем угодно. Они будто бы требовали взамен жизнь. И в какой-то момент я почувствовал, что это – нечестно. Нечестно выбирать между счастьем и богатством, между изобилием и спокойствием, между… Между чем угодно! Я начал задумываться – почему я приношу такую жертву? Почему нужно «или-или», а нельзя «и-и»? И однажды я совершил удачную сделку и отправился в путешествие в Гималаи. О, как давно я хотел туда поехать! До этой поездки я отдыхал только на курортах, путешествовал по старинным городам Европы, посещал лучшие отели и обедал в самых респектабельных ресторанах. И несмотря на то, что я объездил за много лет почти все страны, где привечают туристов с набитым кошельком, в конце концов я начал испытывать голод иного рода. Несмотря на то, что я посещал музеи и видел произведения искусства мирового масштаба, был на самых необычных выступлениях, сам участвовал в боях быков, в потрясающе красочных фиестах, для меня устраивали персональные концерты и проводили театральные мероприятия в мою честь, я вдруг начал ощущать странное жжение в области сердца. Там, где раньше жило мое стремление стать богатым во что бы то ни стало, со временем начала образовываться тянущая, сосущая пустота. И чем больше я достигал, чем влиятельнее становился, чем большие суммы ложились на мои счета, тем ощутимее становился тот непонятный, таинственный голод, который ничем нельзя было заглушить. И вот на одной из благотворительных вечеринок, посвященной проблеме пластика в океанах, я вдруг встретил своего коллегу, который занимался торговлей морепродуктами. Я знал его давно, и он был обычным приятным парнем, но на этой встрече он меня по-настоящему удивил. Я смотрел на него и не мог поверить – откуда в нем столько легкости, радости, какой-то беззаботности, которые он и не думал скрывать, когда все остальные ходили вокруг с напыщенным, сосредоточенным видом и деловитыми минами, словно боясь расплескать свою серьезность и заляпать соседей. И ему было плевать, представляешь? Совершенно плевать, что о нем подумают другие. Он с детской непосредственностью рассказал мне о том, что все намного проще, и что мы сами все усложняем, но об этом как-то потом, потому что он спешит на другую вечеринку, чтобы просто отдохнуть, без всякой тематики – чем просто сделал контрольный в голову и добил меня. Он обещал когда-нибудь встретиться, а пока что мимоходом бросил мне всего одну фразу: «Рич, если ты хочешь выйти из матрицы, тебе обязательно надо съездить к Гуру Лама в Тибет!» И хитро подмигнул мне. Через месяц я, привыкший к лимузинам на мягкой подвеске, поднимался пешком в гору вместе с проводником и его ослом. Проводник всю дорогу жевал листья коки, а осел нес мои чемоданы с костюмами, которые мне ни разу не понадобились на протяжении всей поездки. Зато очень пригодились трекинговые ботинки, которые пришлось спешно покупать в маленьком городке, в начале нашего маршрута. И потом я понял, что местная одежда – намного удобнее и практичнее, чем все наши модные и современные технологичные выдумки, несмотря на свою внешнюю несуразность. Но я сейчас не об этом. Я встретился с Гуру Ламой, который был непонятного мне душевного склада и религии. Я вообще, если честно, почти ничего не понял. Мы встретились с ним спустя две недели с момента моего приезда в высокогорный монастырь, и не потому, что там была очередь – там вообще почти никого не оказалось, кроме приветливо-безразличных монахов, которые бесконечно занимались бытовыми делами в узком дворике, расположенном между высоченной скалой и глубокой пропастью. Две недели я валялся с лихорадкой и думал, что там и отдам концы. Я проклял все на свете – и своего знакомого, который дал мне явки и пароли, и себя за то, что поверил ему, и своего проводника, что он не понимает, что надо спуститься на своем осле за лекарствами и врачом. И самого Гуру, потому что я не постигал, что такого может знать человек, живущий в такой нищете и запустении и не вылезающий отсюда, и чего не знаю я, который побывал чуть ли не в каждом уголке мира и общался накоротке с самыми известными учеными, светилами науки, культуры и цивилизованного мира. Я о многом подумал. Мне было очень плохо. Я не понимал, в каком мире нахожусь. Казалось, что сама смерть стоит рядом со мной – слева, как большая молчаливая фигура, без эмоций и ожиданий выполняющая свою простую обязанность – следить, чтобы мертвые не были рядом с живыми. Ко мне приходили близкие – я видел родителей, брата, Рона, я просил их, просто умолял меня спасти, забрать, просил у них прощения, злился. Я плавал в красно-оранжевом киселе, и вверху он слоями переходил в желтое, потом в яркий белый свет, и оттуда со мной говорил сам Бог. Я Ему не верил – я был зол и в недоумении, как такое вообще могло случиться? Передо мной был весь мир, и я мог сделать все что угодно – моих денег хватило бы, чтобы создать лекарство от рака и исцелить всех больных, моих связей было достаточно, чтобы полностью изменить систему образования и здравоохранения во всем мире. У меня столько знаний, что я мог бы создать общество, которое благодаря своему накопленному опыту начнет создавать экологически здоровые отношения с планетой, очистит реки и океаны, возродит леса… Я все это могу. Но при этом я – человек, чей день был расписан по часам и минутам, человек с невероятно могучей волей к жизни и способностью управлять своим состоянием, своей судьбой, я – тот самый человек, который сам себя сделал – какого хрена, Бог? Какого хрена я доверился своей пустоте, своему голоду, своей душе и теперь лежу здесь, не способный даже позвать на помощь, сгорающий в огне собственной ненависти и отчаяния, в лихорадке, которая иссушила тело настолько, что нет даже боли, жажды и голода? Что за страшная насмешка, ирония судьбы? Не буду врать, я не видел никаких ангелов, существ, которые пришли бы и принесли мне добрую весть. Я просто видел свет – теплый, белый, всеобъемлющий и мудрый. Он был любовью и радостью, и я слышал его тихий, спокойный голос. Он говорил со мной несколько дней, и я беседовал с Ним без малейшего стеснения и страха. Он не вызывал во мне ни ужаса, ни желания разбиться в лепешку, ни стыда, которых я ожидал, читая религиозные истории. Он не смущал меня, и был таким мудрым, большим и любящим, что у меня не возникало ни малейшего сомнения, что все хорошо. Что так и надо. И при этом Он слушал меня, отвечал мне, и был добр, и терпелив к моим эмоциям и глупым вопросам. Когда я проснулся после этой беседы, спустя две недели моей жуткой болезни, то почувствовал себя абсолютно здоровым. Две недели без еды, почти совсем без воды, в промозглом каменном закутке, лежа на тонком стеганом одеяле из цветных лохмотьев. Я не просто выжил, но и чувствовал себя огурцом, светящимся изнутри, божественно свежим воодушевленным огурцом. И я не помнил ни одного слова из того, что Он сказал мне.

Богатый Мыслитель прикрыл рот ладонью, и его огонь вновь ушел под серый пепел. Они с Джоном по-прежнему сидели в роскошных белых креслах с нелепой красной обивкой и пили бренди со льдом.

– Ты можешь мне не верить, Джон, – снова вернулся к реальности Ричард. – Но после той поездки я начал брать учеников. Я понял, что там, внутри, где живет моя душа, есть потребность в преподавании. В том, чтобы нести свет знаний и понимания, которые я обрел сам. Нести тем, кто готов проснуться – как я когда-то давно, там, в магазине бытовой техники. И там, в продуваемом всеми ветрами монастыре между небом и землей. И теперь вот здесь, в моем любимом небоскребе. И когда я начал брать учеников – каждый год по одному, мой голод исчез. Я снова стал счастлив. А значит, я на верном пути. Поэтому, милый Джон, если ты готов пожертвовать годом своей жизни, рискнуть и довериться мне, то давай подпишем договор и не будем тратить драгоценного времени понапрасну.

Джон будто очнулся от наваждения. Он обнаружил себя с открытым ртом, внимательно слушая рассказ Богатого Мыслителя. Воображение унесло его в историю, рассказанную Ричардом, и он настолько вжился в нее, чуть ли не почувствовал зябкость серого камня на кончиках пальцев.

– Да, я согласен. Я подписываю, – завороженно ответил он. – Только один вопрос: что же вам сказал Гуру Лама?

– Не знаю, друг мой. Я не понимаю по-тибетски.

Глава 4. За гранью настоящего, будущая жизнь

– Ну что же, будет с нас лирики. Теперь мы приступаем к реальным действиям, – Ричард резко и легко поднялся с кресла. – Как насчет того, чтобы побывать в твоем богатом и успешном будущем?

– В смысле, у вас есть машина времени? – уже устал удивляться Джон. Теперь он был готов ко всему, даже к тому, что у настоящих богачей между прочим вполне может оказаться в личном распоряжении машина времени.

– Нет, машины нет, но она и не нужна нам! – улыбнулся Ричард. – Все необходимое для перемещения есть у тебя в голове! Я просто помогу тебе немного расслабиться и рассеять свои сомнения, и ты увидишь, что все чудеса и самые удивительные приборы для достижения всего, что только можно мечтать, существуют у тебя внутри! Главное – доверься мне и делай все, что я скажу.

– Хорошо, – кивнул Джон. Что ему еще оставалось делать?

Богатый Мыслитель сделал нечто странное – он поставил на пол, один за другим, семь предметов. Хрустальные стаканы, пустая бутылка из-под газировки, перьевая ручка – все лежали примерно в полуметре друг от друга на одной линии. В конце ряда и дальше всего оказался один из экземпляров договора.

– Я буду предлагать тебе встать возле каждого из этих предметов. Любой из них является ключом-порталом в определенное пространство, где ты испытываешь самое большое удовлетворение от уровня своей жизни. Там, в том недалеком, как я предполагаю, будущем, ты счастлив, богат, успешен и здоров. Одно из важных условий – с закрытыми глазами ты используешь свое внутреннее зрение там, в наступившем когда-то моменте своей жизни, и описываешь мне все, что видишь и ощущаешь. Я буду подсказывать тебе, внимательно слушай мой голос. И запоминай все, что почувствуешь там и обнаружишь. Договорились?

Джон пожал плечами и встал возле первого стакана. Он закрыл глаза и сосредоточился на внутренней темноте, в которую тут же окунул его мозг. Ощущения стали отчетливыми, немного гудели ноги, но в целом тот был очень сосредоточен.

– Расскажи, где ты, Джон? Что ты видишь вокруг себя? Чем ты здесь обладаешь?

Джон улыбнулся самому себе, уверенный, что с этим упражнением ничего не выйдет, и представляя, что сейчас придется выдумывать что-то, чтобы замять неловкость момента. Однако, к своему удивлению, он вдруг оказался словно во сне наяву. Он услышал свой голос, но будто принадлежащий другому человеку, и звучал тот где-то в стороне.

– Я в городе, в котором раньше никогда не бывал… Хм-м-м, интересно. Я сейчас в большом красивом конференц-зале. Здесь прохладно и царит приятный полумрак, хотя за окном солнечно и жарко. За стеклом я вижу широкое пространство, там множество небоскребов с голубоватыми стеклами, и небо отражается в них, как в зеркале. Я… Я… – Джон сощурился, и в мозг загрузилась новая информация, – у меня свой серьезный бизнес. Много партнеров, подчиненных… Я приехал сюда, чтобы провести переговоры и заключить контракт.

– Во что ты одет?

– На мне деловой костюм, красивый, дорогой – темно-серый, и бордовая рубашка. Но я не чувствую себя неловко или закрепощенно в этой одежде, напротив – она будто дисциплинирует меня. Я ощущаю свою одежду, как защиту, словно это щит и латы средневекового рыцаря, и в них я неуязвим.

– Как ты считаешь, скоро ли ты окажешься здесь?

– Мне кажется, это случится через год или полтора, не раньше…

– Прекрасно! Запомни это ощущение и сделай один шаг вперед. Чем ты занимаешься здесь? Что ты делаешь постоянно, от раза к разу?