Боги не врут...
Шрифт:
– Да…, - подтвердил, кивая Мик, - есть у него такой недостаток. Чуть что — сразу сотрясение мозга. Что-то у него врождённое с мозговым давлением.
– Тогда забирай напарника, и выкатывайтесь отсюда. У меня работа стоит.
Кивком я указала парню на дверь.
Тот без слов, перекинув безвольное тело друга через плечо, потащился к дверям. Ногой открыв дверь, он вывалился в коридор.
– Куда ты соседку тащ...?
– не разобравшись, кого несёт парень, уставилась на него наглая соседка. Договорить она не успела, поскольку разглядела тело, болтающееся на плече, и увидела меня, за спиной парня, закрывающую
Что там Мик ей высказывал за дверью, особо не прислушивалась, но через несколько минут раздался робкий стук в дверь. Мне как раз только удалось подключиться к учебному планшету.
– Да, дадут мне сегодня поработать или нет?
– рявкнула я, поворачиваясь к двери.
– Э-э-э…, надо поговорить, - засунув голову в дверь, но не решаясь войти, пробормотала соседка.
– Входи уж!
Со вздохом я оторвалась от работы и развернула вращающийся стульчик в сторону входа. Не пускать соседку в комнату было бы неправильно.
Мелкими шажками она добралась до своей койки и вопросительно посмотрела на меня:
– Я присяду?
– Короче, - недовольно уставилась я на соседку.
– Я не со зла на тебя наехала, - потупилась она, сев на койку и теребя рукой край одеяла.
– С детства не люблю жить с кем-то в одной комнате. Тем более, не люблю помогать учиться тупым ученикам. Как говорит школьный психолог: характер у меня замкнутый. С людьми схожусь плохо. Начальник общежития ни в какую не хочет выделять мне отдельную комнату, хотя их тут полно, особенно на верхнем этаже. По правилам школы, если со мной откажется жить соседка, то нас расселят по разным комнатам, а поскольку для всех первоклашек наставников уже выбрали, я смогу жить одна.
– Что это ты решила так разоткровенничаться с соседкой?
Мне стало интересно.
– Мик приказал, иначе грозится со мной больше не разговаривать, а среди одноклассников у меня больше друзей нет, - не отрывая глаз от пола, пробормотала соседка.
По ауре прекрасно видно, как тяжело даются ей такие признания.
– С Миком ты знакома с детства?
– предположила я.
– Да, - вздохнула девушка, - наши дома рядом расположены. Родители достаточно богаты и влиятельны, чтобы устроить нас в эту школу.
– Чем занимаются родители, если не секрет?
– тут же поинтересовалась я.
– Совместно с родителями Мика владеют фермами на юге и входят в первую сотню богатейших семейств империи. Насколько я знаю, твоя семья входит в богатейшую двадцатку.
– Нет..., семья деда, - покачала я головой, - отец с семьёй в ссоре. По богатству мы вряд ли входим в десять тысяч.
– Но как же так?
– удивилась соседка.
– В эту школу попадают дети только из входящих в полутысячу богатейших семей, незадействованных в органах имперского управления. Дети управленцев учатся в первой имперской школе.
– Хм-м…, не знала!
Таких особенностей престижных школ я не знала. Только дед мог пробить для меня место в этом учебном заведении. Всё-таки надо разобраться: с какой стати он так подобрел ко мне.
– Ладно, что мы с тобой будем делать?
– задумчиво пробурчала я, глядя на соседку.
– Давай так! Поживём пока вместе. Не хочется мне менять эту комнату на другую. Если я тебе не подойду в качестве соседки, придумаем потом что-нибудь. Если говорить честно,
– Устроят! Только последний вопрос — что ты с парнями сделала, что Мик так наорал на меня?
Наконец-то я увидела голубые, как небо, глаза соседки и радостную улыбку на её лице. Похоже, такие правила общежития её вполне устраивают.
– Спроси у него сама!
– буркнула я и вернулась к работе, больше не обращая внимания на соседку.
Несмотря на все защиты, планшет взломать удалось. Как и предполагалось, в области памяти, зашифрованной паролем с моей фамилией, обнаружились книги и фильмы весьма взрослого содержания.
– Ой..., за это из школы легко можно вылететь, - раздался возглас за моей спиной.
– Надеюсь, ты понимаешь, только получив планшет сегодня, я бы не успела накидать туда столько дряни, - повернув голову, взглянула на соседку.
– Я-то понимаю, но первая же проверка учителями содержимого планшета, в конце недели, обнаружит это… эти…, - покачала головой Эрика, не зная как закончить фразу.
– Кому-то из руководства я тут точно мешаю, раз накидали мне фильмов для взрослых, - пробормотала я.
Вряд ли классный руководитель будет так подставляться. Он должен проконтролировать содержимое планшетов учеников до выдачи. Кто-то прекрасно его знает, и знает, что проверять он ничего не будет. Моих врагов в школе быть не должно. Зачем делать гадости именно мне? Значит, гадость делают или отцу или деду. Устроил меня сюда дед, значит — деду. Всё становится понятным, если предположить, что дед хочет вернуться в политику. Кому-то это явно не нравится.
После короткого раздумья, стёрла весь скрытый каталог, а на систему планшета поставила специальную программу - ловушку, чтобы она регистрировала всех, кто попытается извне вломиться в планшет.
– Интересно! Когда ты так писать программы научилась?
– опять раздался восхищённый возглас за спиной.
– Никто не мешал дома учиться, - ответила я усмешкой на реплику соседки.
Работу я закончила, так что можно и поболтать. Болтали мы до поздней ночи. Эрика оказалась не такая уж и замкнутая, как сама говорила. Открытую часть своей жизни я не прятала. До сих пор в сети можно найти данные о разрыве отношений отца с дедом и историю нашего с матерью похищения.
– Что там случилось с заместителем военного министра?
– уткнулся тяжёлым взглядом в главу службы безопасности император.
Ренатис Донато не боялся грозных взглядов главы империи. Он прекрасно знал отношение к нему императора. Да и совместная учёба в первой имперской школе ещё с детства привязала его к будущему правителю империи.
– Финансовая служба перестаралась, - криво усмехнулся безопасник.
– Никто даже не предполагал, что сектанты связаны с этим человеком. Хотя тот плотно сидел у нас под наблюдением, его связи с сектой мы не заметили.