Боги Стикса

Молнии били всё чаще — по дорогам, по крышам домов, по торчащим ввысь столбам с уличными фонарями. Выкрутасы погоды привлекли внимание жителей Бухты, и те, побросав дела, стали выглядывать из окон и дверей.

— Все к пирсам! — заорала им Шпилька. — Живо!

— Эвакуация, граждане! — донеслось с соседней улицы голосом кваза. — Быстро, но без паники, продвигаемся к пирсам!

Жители Бухты особо и не паниковали — тех, кто сумел прижиться на Континенте, молниями не напугаешь. Да и эвакуация — мероприятие далеко не ужасное, а вполне себе обычное, к которому все всегда готовы. Но когда одна из молний снова угодила в жилой дом, послышались первые крики.

Шпилька подняла голову и похолодела. Молния разнообразия ради угодила не в крышу, а в угол стены. И от образовавшейся в результате попадания воронки по штукатурке медленно поползла… чернота.

— Ш-шайс-се! — выругался Шайтан. — Я такое уже видел, но там процесс шёл намного медленнее. А тут Жнец разошёлся. Значит, плохи наши дела…

Ещё одно попадание, после которого уже по зданию с другой стороны стала разливаться чернота, подтвердило подозрения.

— К пирсам, живее! — уже не своим голосом заорала Шпилька, срывая связки. — Чернота!!!

Люди ускорились, толпа стала гуще, но паники не было до тех самых пор, пока очередная молния не ударила в людей. И вот тут началось…

Крики, визги. Толпа с быстрого шага перешла на бег, кто-то упал, кого-то оттолкнули в сторону.

А Шпилька и Шайтан, замерев от ужаса, смотрели на то, что осталось от поражённых молнией людей. Жертвы не успели даже упасть, так и застыли на середине шага. Чернота смыла все краски с тел, превратив их в антрацитовые статуи.

Глава 50 Один за всех и все — за одного

— Интересно, сколько у них жизней в запасе? — задумчиво проговорил Шайтан.

Вопрос повис в воздухе.

А Шпилька напряжённо думала, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль.

Ведь действительно, это же Континент, а не Улей. Система, игровые механики, запасные жизни. И это вполне вяжется с тем, как люди начали покидать свои дома — спокойно и организованно. Да, наверняка были и такие, у которых запаса уже не осталось, но в основной своей массе жители Бухты не были перепуганы, потому что знали, что вместо смерти их ждёт респ и отмотка счётчика жизни на единичку, а не могила.

Однако же чернота, появившаяся на стенах, их всё-таки напугала. А когда молнии ударили в людей, уцелевшие, наконец, запаниковали…

То есть — столкнулись с опасностью, которой до этого не знали.

Шпилька сильно сомневалась, что дело в самой черноте. Она ведь убивает медленно, и из неё выбраться вполне себе можно, хоть и сложно. Да, она превращает тех, кто застрял, в такие вот статуи — но за дни, а не мгновения. А тут…

Как бы Шпилька не относилась к Скульптуристу, она теперь понимала, почему тот собирал иммунных вроде неё, а сам предпочитал бездействовать. Это ведь он только с одним из богов бьётся. А если там все шестеро на подмогу прибудут.

— Смотри! — вдруг ткнул пальцем вверх Шайтан.

Шпилька подняла голову и ужаснулась — сверху, окутанные мраком, на подмогу своему брату, спускались ещё пять одетых в чёрные плащи фигур.

Сглазила, блин!

— Это то, что я думаю? — уточнил Шайтан.

Шпилька молча кивнула.

— Тогда делаем так, — решительно рубанул ладонью воздух бывший внешник. — Там, в меню, есть колокольчик. Это чат. Разделяемся, связь держим через него. Ведём на пирсы всех, кого сможем, но без фанатизма. Жнец сказал, там эскадры каких-то Барракуды и Альбатроса стоят. Я так понимаю, эвакуировать жителей они будут.

— Видимо, да. Барракуда так точно, она людей не бросит. Но у неё всего четыре корабля осталось. Плюс «Мурена», но она без мачт. Думаю, придётся бросать.

— Успела познакомиться с местными? — удивился знаниям Шпильки Шайтан.

— Вроде того. Барракуда практически в одного грохнула трёх нолдов.

— Хорошо прокачалась, ш-шайс-се, — завистливо протянул Шайтан. — Интересно, какой уровень. Я так понимаю, она типа нас и того кваза с малявкой?

— Скорее всего. Я особо не расспрашивала, но она намекнула разок на это.

— Значит, Альбатрос тоже. Там, насколько я понял, кораблей побольше будет. Ладно, действуем. Гоним всех к пирсам, ждём, пока загрузятся, сами пристраиваемся к Барракуде и тоже валим…

— Мне нельзя, — вдруг покачала головой Шпилька.

— Не понял…

Шпилька и сама буквально только что собиралась действовать примерно так же, как предложил Шайтан. Но упоминание о Барракуде всколыхнули целую цепочку образов, раскрутили её в обратном порядке, от схода на берег до яхты Кислого. И Шпилька вдруг вспомнила слова жалкого мура про метку, по которой её очень легко найти.

Пришлось коротко ввести внешника в курс дела.

— Жнец тоже что-то такое упомянул, — припомнил и тот. — Ещё сокрушался, что только сейчас заметил. Ш-шайс-се, и как тогда нам с тобой выбираться, никого при этом не подставив?

Вопрос поставил Шпильку в тупик. Уж кто, а Шайтан таким задаться просто не мог — внешнику всегда было плевать на всех, кроме себя.

Тем не менее, он прозвучал, и Шпильке пришлось ответить.

— Ты — на кораблях. А я останусь.

— Ладно, разберёмся, — отмахнулся Шайтан. — Расходимся.

Шпилька, не тратя времени, кивнула. Ей так было даже лучше.

Вспомнив о метке, она, фактически, подписала себе смертный приговор. Боги здесь, все шестеро, и то, что они прямо сейчас творят с Бухтой — наверняка лишь малая толика их возможностей. Те жители Бухты, которые успеют погрузиться на корабли — спасутся. Но если она, Шпилька, уйдёт вместе с ними, то навлечёт на них беду.

Склонной к самопожертвованию Шпилька себя никогда не считала. Да и в этот раз она тоже умирать, по большому счёту, не собиралась. Просто ей в обязательном порядке нужна была лодка, чтоб уплыть отдельно от остальных.

И она догадывалась, где её можно раздобыть.

Строения вокруг неё стремительно покрывались чернотой, молнии сверкали уже без перерывов. Выл ветер, таская туда-сюда клочья мрака, который принесли с собой боги. Время от времени эти клочья вырывались из объятий стихии и стремительно, словно были такими же тяжёлыми, как камни, падали вниз, откуда тут же раздавался чей-то полный ужаса крик.

Подгонять жителей стаба уже не было нужды, так что Шпилька, понаблюдав за творящимся вокруг хаосом, прекратила призывы бежать к пирсам. Лайма изредка привлекала её внимание к тем, кто по каким-то причинам намеревался спасаться через сушу, и тогда Шпилька останавливала беглецов, тыкала пальцем в сторону ворот, где спецэффектов было уже столько, что голливудские режиссёры закусали бы себя до смерти от зависти, и терпеливо объясняла, что там им делать нечего. Большинство принимало информацию к сведению и разворачивалось в нужную сторону. Но были и те, кто упрямо продолжал двигаться навстречу то ли смерти, то ли внеочередному полёту на респ. Таких Шпилька просто отпускала восвояси.