Богоматерь лесов

— Вы просто отстали от жизни, — сказала Кэролин. — Смотр и те на вещи шире. Освободитесь от шор. Разве Иисус не был евреем? Выходит, сегодня вы даже не допустили бы его к причастию? Разве не то же самое получается с видениями Энн? Если ваш главный христианин — еврей, почему Энн не может видеть Деву Марию? Я думаю, что возможно все.

— Я не припоминаю случая, когда предполагаемый духовидец не был католиком. Даже не принадлежал к вере, о которой идет речь! Это значительно упрощает дело. Вполне естественно с моей стороны задать вопрос: почему Пресвятая Дева явилась тому, кто не принадлежит к ее Церкви?

— И все же, — вклинился отец Коллинз, — подобная история имеет прецеденты. Выбор Девы Марии часто был неожиданным. В конце концов, духовидцы из Ла-Салетт были простыми крестьянами. Бернадетта Лурдская собирала хворост. Дети из Фатимы были скромными пастухами. У кого повернется язык сказать, что девушка, которая собирает грибы, не может быть подходящим кандидатом? Посредником, которого избрала Пресвятая Дева? Я не утверждаю, что она является таковым. Я лишь хочу сказать, что вопрос крещения не должен препятствовать расследованию. Тщательному, объективному расследованию.

Отец Батлер вытащил из-за уха ручку жестом лучника, что выдергивает из колчана стрелу.

— Что ж, — сказал он, — так или иначе, нам придется представить отчет о случившемся. Даже при таком повороте дела. — Он постучал ручкой по столу и устало вздохнул. — Что ж… — повторил он. — Полагаю, вы правы, Коллинз. Мы должны продолжить. Следует соблюсти формальности.

— Нам повезло, — сказала Кэролин.

Духовидица закашлялась, отбросила одеяло и стянула капюшон. Чашку она осторожно пристроила на подлокотник.

— Мне жарко, — сказала она и, ничуть не смущаясь, принялась стягивать куртку.

Кэролин машинально протянула руку, чтобы придержать футболку Энн и не позволить священниками увидеть юный, плоский живот духовидицы.

— Давайте убавим отопление, — предложил отец Коллинз.

— Внезапные перепады температуры, — сказал отец Батлер, — весьма характерны для лихорадочного состояния.

Кэролин обняла Энн и погладила ее влажную шею.

— Всё в порядке, — по-матерински сказала она. — Теперь тебе станет полегче. Не обращай внимания на этих странных священников. Главное сейчас — твое здоровье. Тебе пора подумать о своем здоровье.

После этого духовидица отправилась в туалет и не выходила оттуда минут двадцать. Обеспокоенная Кэролин то и дело заглядывала к ней:

— Тебе нужен доктор.

— Нет, не нужен.

— Что случилось?

— У меня месячные.

— У тебя болит живот?

— Да, что-то вроде сильных спазмов.

— Мало того, что у тебя грипп, так не хватало только спазмов.

— Это сейчас пройдет.

— У тебя есть тампоны?

— Я не пользуюсь тампонами.

— А прокладки?

— Прокладками я тоже не пользуюсь.

— Что же ты делаешь?

— Подкладываю носовой платок или салфетки.

— Это же каменный век.

— Тем не менее.

— Но это негигиенично.

— Мне очень плохо.

— Я чувствую это по голосу.

— Ты не потеряешь сознание?

— Принеси, пожалуйста, мою куртку.

Кэролин сбегала за курткой.

— У меня осталось несколько таблеток тайленола. Пожалуй, я приму пару штук. И таблетки от аллергии.

— Я принесу тебе воды, — сказала Кэролин.

Она пошла в офис, чтобы взять чашку Энн.

— Как она там? — спросил отец Коллинз. — Что с ней?

— Это женские проблемы, — ответила Кэролин. — Вы в этом ничего не смыслите.

Она отнесла Энн чашку вместе с тайленолом и упаковкой фенатола. Даже в уборной, над унитазом, со спущенными джинсами, Энн выглядела очень хорошенькой, у нее были стройные, как у подростка, бедра и упругие икры без капли жира. Кэролин почувствовала тоскливую зависть.

— У меня что-то с желудком.

— Ты серьезно больна.

— У нас в школе это называли «месть Монтесумы».

— Понос?

— Да.

— Только этого нам не хватало! Грипп, месячные, а теперь еще и понос.

— Да. И мне опять тяжело дышать. У меня снова обострилась астма.

— Иногда нужно делать перерыв. Понимаешь, о чем я? Твое тело взбунтовалось, милая Энн. Оно просит тебя: «Помоги мне, давай сходим к доктору».

— Завтра. Во второй половине дня. После встречи с Пресвятой Девой.

При этих словах Кэролин закатила глаза.

— Я съела слишком много апельсинов, вот и всё, — сказала Энн. — Все будет нормально.

Кэролин направилась назад, в офис. Священники сидели ссутулившись и наперебой зевали.

— Мы тут размышляли о феномене мучеников, — сказал отец Коллинз. — В связи со страданиями Энн.

— Мученики… — задумчиво произнесла Кэролин. — Неплохое название для рок-группы.

— Речь идет о душе, избранной Богом, — сказал отец Батлер, — которой предназначено вынести множество страданий и болезней во искупление грехов человечества. Предположительно, такая душа разделяет страдания Христа. Так считают чудаки, которые верят в подобные вещи. На самом деле это полная ерунда. Первый пример, который приходит мне в голову, это история Вероники Люкен, провидицы из Квинса, известной также как Вероника Креста.

— Никогда о такой не слышала.

— Чем она только не болела! Диабет, камни в желчном пузыре. Не помню, чем еще, все это продолжалось не один десяток лет. Еще была провидица по имени Мэри Энн Ван Хуф, которая обожала разглагольствовать о евреях и коммунистах. Кажется, у нее на руках были стигматы, при этом ее беспрерывно тошнило.

— Хватит, — сказала Кэролин. — Я больше не желаю это слушать. Пойду посмотрю, как там Энн.

— Прекрасно, — сказал отец Батлер.

Энн стояла у раковины и мыла руки. Она туго затянула надвинутый на голову капюшон.

— Больше никаких апельсинов, ты права, — сказала Кэролин. — Там слишком много кислоты. Или чего-то еще.

Она помогла Энн добраться до офиса, устроила ее на кушетке и укутала одеялом.

— Надеюсь, вам лучше, — сказал отец Батлер. — Мне бы не хотелось продолжать беседу, если она представляет угрозу вашему здоровью.

— Со мной все в порядке.

— Вы уверены?