Боксер-5: назад в СССР

При этом я прекрасно понимал, что такое положение вещей не может длиться вечно. Уж если Григорий Семенович перешел на озвучивание конкретных проблем перед всем коллективом (а у меня не оставалось сомнений, что последняя часть его выступления относилась к нашей околотуалетной стрелке со свердловскими) — значит, и его терпение, близкое к ангельскому, все равно подходит к концу. А с терпением тренеров в моем случае лучше было не играться. Это вон коренные москвичи из «непростых» семей могли не волноваться. В случае чего к следующему сезону их приткнут еще в какое-нибудь общество, или «поступят» в хороший институт. Да и жить им гарантированно есть где, на улице точно не останутся. А мне, если вдруг спортивная удача повернется ко мне другой стороной, светит только возвращение к родителям со всеми вытекающими последствиями. И главным из этих последствий будет то, что хрена лысого я еще сумею поступить в какое-нибудь боксерское общество — во всяком случае, до совершеннолетия точно, но там уже будет поздно цепляться за хвост уходящего поезда.

Оглядевшись на станции, я направился к лестнице, у которой и была назначена встреча. Рядом с ней расположились двое мужиков, которые явно кого-то ждали — по всей видимости, это и были те родственники нашего водилы, которым я должен был отдать сумку.

— Здрасьте, — поприветствовал их я, протягивая им сумку. — Вот вам от родственника посылочка.

— Какого еще на хрен родственника, — засмеялся один из них, принимая сумку и обращаясь ко второму. — Слышь, чего придумали? Родственнички, туды их налево! Такими темпами скоро на наследство будут претендовать!

— А кто же вы ему? — не понял я.

— Да тебя это вообще не должно колыхать. Или ты тоже родственником хочешь быть? — осклабился он, заглядывая в сумку.

Мужики заржали. Так. Похоже, водитель немного приукрасил, так сказать. Никакие это были не родственники. В сумке, которую я им привез, находились банки с икрой, а икра у нас во все времена была неплохим товаром и часто продавалась нелегально. Значит, наш водила просто-напросто барыжит икрой и решил меня использовать вслепую. Я-то думал, что он решил всю свою родню обеспечить этим деликатесом на предстоящую зиму. А оказывается, про родственников он наплел, чтобы я ненароком не отказался участвовать в его не совсем законных схемах.

В принципе, схема-то была выгодной. Даже если водила берет икру у браконьеров или перекупщиков дороже госцены, которая была указана на банке, он все равно имеет с этого нехилый такой навар. Ведь сейчас, во второй половине семидесятых, еще вовсю действует советская система снабжения. И чем дальше тот или иной город от Москвы, тем сильнее отличие его снабжения от московского. Причем это работает даже в Московской области, откуда жители ездили в Москву за продуктами, не говоря уже о более отдаленных населенных пунктах. В моей памяти тут же всплыли уже, казалось бы, прочно забытый мной выражения вроде «продуктовая электричка» или «колбасный поезд». «Что такое — длинное, зеленое, пахнет колбасой? — Поезд из Москвы».

Поэтому в провинциальных городах существовал ощутимый дефицит, и продавать туда левым путем хорошие продукты можно было с большой наценкой. Да, водитель-то наш парень не промах. То, за что сейчас его, в принципе, могли и посадить — предприимчивость и способность держать нос по ветру — спустя полтора десятилетия станет залогом выживаемости и успеха в новых, рыночных, условиях.

— Так, чего-то я не понял… — проговорил мужик и передал сумку второму. — На-ка, пересчитай.

По итогам совещания мужики пришли к выводу, что посылка дошла до них не полностью. Во всяком случае, именно такие результаты были озвучены мне.

— Слышь, малой, здесь трех банок не хватает, — недобро сверкнул на меня глазами первый мужик и поставил сумку на асфальт.

Ага. Вот как, значит. «Малой». То есть из-за того, что я моложе их, они думают, что меня можно развести и забрать икру бесплатно. Хрен вам на рыло, ребятки.

— Нет, мужики, — проговорил я. — Так мы с вами каши не сварим.

— О, ты гляди, — хмыкнул первый, — теперь он не только родственник, но еще и повар! Ты чего нам тут чешешь-то?

— Вы ему что-нибудь давали за эту икру? — спросил я, терпеливо не обращая внимания на хамство. Все-таки моей задачей было завершить сделку с сумкой, а не устраивать здесь очередные разборки.

— Ничего мы ему не давали, — отрезал второй мужик.

— И если он решил нас так обмануть, то и не дадим, — добавил первый. — Так что иди на свой поезд, а мы забираем эту сумку безвозмездно. Будет ему урок, а нам — как возмещение ущерба.

Такая наглость меня окончательно убедила в том, что все обвинения водилы — полная чушь. Они просто увидели перед собой молодого парня и захотели получить товар бесплатно. «Как же вы все меня достали», — с тоской подумал я. «Шагу невозможно ступить, чтобы не нарваться на кого-нибудь, кто придумал, что ты ему что-то должен. То дембеля, то аферисты… Хорошо еще, алкоголики-боксеры образумились».

Ну ничего, сейчас мы посмотрим, кто тут молодой и кого будут разводить. Я, конечно, не хотел ввязываться ни в какие истории, но меня всегда малость нервировало, когда меня намеревались использовать, держа за дурака. Вот и сейчас, увидев такое к себе отношение, я завелся моментально.

— Нет, мужики, так дело не пойдет, — твердо заявил я. — В таком случае вся сделка отменяется.

— Это еще с хрена ли? — прищурился первый мужик и повернулся к своему подельнику. — Слышь, он, похоже, по-хорошему не хочет разговаривать. Придется побеседовать по-другому.

— Ну а чего, — согласился второй. — Пойдем-ка, парень, вон за тот уголок отойдем и поговорим. И посмотрим, отменяется сделка или состоится на наших условиях.

— Не советую, — покачал я головой. — Рискуете, и сильно.

— Чего? — расхохотался первый. — Это всякая мелюзга мне тут будет еще советы раздавать? Ты кто такой, парень? Жизнь еще в твою черепную коробку мозгов не вставила? Ну так мы это сейчас исправим! Пошли, кому говорят! Сейчас будешь делать то, что тебе сказали. И если не будешь трепать лишнего, то, может быть, даже и целым останешься. Насчет невредимого, правда, не обещаю. Но зато тоже получишь бесценный урок — вместе со своим «родственничком». Ишь ты, «рискуем» мы! Спасатель нашелся!

— А ты не допускаешь мысли, что самому уроки учить придется? — улыбнулся я. — Или ты думаешь, что если я моложе, значит, мной можно крутить как хочешь? Черта с два! Я сейчас заберу с собой эту сумку, а вы подумаете, как с людьми нормально разговаривать надо. В следующий раз, может быть, не придется сочинять, что где-то чего-то не хватает.

— Слышь, парень, — второй мужик подошел чуть поближе ко мне. — По-моему, это у тебя чего-то не хватает. Ты бы завязывал дурачка из себя изображать — все равно не поможет. Тебе вроде бы ясно, на русском языке сказали — либо оставляешь сумку и бежишь в ужасе в свой вагон, трясясь от страха и благодаря, что жив остался, либо идешь с нами и мы тебе популярно объясняем, кто ты такой и где твое место в этой жизни.

— И вообще, скажи спасибо, что с тобой еще тут какие-то разговоры разговаривают, — снова вступил первый. — Обычно мы этой ерундой не страдаем. Но тут видим — мальчик еще молодой, не обученный, жизни не нюхал, может быть, он дерзит и вообще всякие глупости взрослым дядям говорит просто по незнанию? Так вот нам не жалко, обучим уму-разуму. Иногда ведь надо добрые дела делать, правильно я говорю, а?

С этими словами он засмеялся и крепко взял меня за локоть. Вырубить их обоих сейчас? В принципе можно. Судя по всему, понтов у них явно больше, чем реальной силы и уж тем более умений. Действительно, приняли меня за юного неопытного пацана, которого втоптать в асфальт ничего не стоит. Водила же не будет им в подробностях рассказывать про мою биографию и спортивные успехи. Так что пара хороших тумаков каждому, и оба этих «предпринимателя» лежат у моих ног и матерятся от боли и обиды.