Боль милосердия

С этими словами он пошёл прочь из зала, оставив нас с ассистентом тет-а-тет. Плевать на мебель? Видел бы он своё лицо, когда ходил между рядов. Хотя, эта жизнерадостность вполне могла относиться к чему-то другому. Я ошиблась, и он просто показывал пальцем на понравившиеся предметы, надеясь, что я присматриваю что-то реально нужное?

— Ладно, пойдемте, — кивнула девушке, согреваемая мыслью, что на мебели удастся сэкономить.

В принципе, пока юрист предавался веселью, я тоже не в носу ковырялась и примечала некоторые вещи. Их было не так много — обычный холодильник, кухонный гарнитур, плита, стиральная машина. Поразмыслив, я даже пришла к выводу, что это и был почти тот минимальный набор нужных средств, которого Дмитрий придерживался в своей однокомнатной квартире.

— Это всё? — спросила девушка.

— Ага.

Подоспевший к кассе городской быстро просканировал взглядом все гарантийные контракты и расписался, где было нужно. По пути к коттеджу мы почти не разговаривали.

Дождь так и не усилился. Едва выйдя из машины, я принялась прикапывать саженцы в клумбу. Нельзя было допускать длительного пребывания корней на воздухе. Неизвестно ещё, сколько с ними стояли бабульки.

— Кира, слушай…

Дмитрий стоял сзади.

— Что?

Пока юрист думал над продолжением диалога, я пересчитала пакеты с компостами. Малина была требовательна к почве. От сорняков следовало избавиться, а перекопку провести в ближайшее время. Не в дождь конечно, но, быть может, завтра. Я уже определилась с тем, где и как буду выкапывать траншеи. Конечно, это было сложнее, чем сажать ягоду в ямы, но в будущем процесс окупался сполна.

Жуя яблоко, купленное у старушек, Дмитрий наблюдал за тем, как я сосредоточенно ходила вдоль кирпичной изгороди.

— Ты сейчас так… — было начал, но потерял мысль. — Я могу чем-то помочь?

Наверное, в его глазах, я собиралась возводить здесь, как минимум, Диснейленд.

— Пока нет. Может потом.

Получив ответ, Дмитрий надолго пропал. Я решила, что он завалился спать где-нибудь в доме или в машине, но заглянув в гараж, поняла, что автомобиля нет. Он заехал на территорию чуть позже. Соскучившаяся Чара с победным лаем оставила два мокрых отпечатка на моей куртке. До приезда грузовой машины, я показывала догше окрестности.

Грузчики оказались хорошими людьми и проконсультировали юриста по вопросу установки вытяжки. Когда те уехали, я уселась на паркет с инструкцией сборки.

— Ты разбираешься в этом? — спросил Дмитрий.

— Ну, а что тут такого.

Действуя одновременно, мы собрали кухню за три часа. Мне никогда не доводилось выбирать мебель — всегда жила с тем, что уже было, но работа графического дизайнера значительно развила чувство цвета и композиции. Мой выбор пал на комплект в стиле кантри: каркас из массива дерева, обработанная лаком поверхность, стеклянные створки. Почему-то текстура дерева мне очень напомнила тот тип древесины, из которого был сделан мой дом в Любинском: гарнитур (кстати говоря, итальянского производства) выглядел и дорого и уютно одновременно. Нонсенс, с моей точки зрения.

— Классно, — улыбнулся Дмитрий, смотря, как я протираю поверхности салфеткой. — Мне все нравится.

Золотые слова того, кому было плевать на мебель. Ещё полчаса мы устанавливали светильники, затем перекочевали на второй этаж, где занялись спальней. Неожиданно всплыл огромный плюс частного дома — можно было делать все, что угодно и когда угодно, не заботясь о соседях. Роняя запчасти гардероба и прищемляя пальцы, мы почти не контролировали себя в тональности сказанных слов.

— Слушай, — спросила, задвигая ящики в прикроватную тумбочку. — А отсюда транспорт ходит?

— Да, — ответил, расстилая белье. — Если выйти за периметр, через дорогу сразу остановка. Трамвай даже есть. Все идут в центр. По вторникам и четвергам буду подвозить сам.

— А что с Динамитом?

— Отсюда до него далеко.

— То есть ты уже не будешь туда ходить?

Мы встряхнули одело.

— Я ходил туда только, чтобы форму не терять. Это был наиближайший спортивный центр со свободной посещаемостью, — кинул мне подушку. — Сейчас уже ни времени, ни необходимости в нем нет.

Я сильно удивилась:

— У меня абонемент до Нового Года ещё.

— Это ерунда.

В полумраке комната выглядела завораживающе. Я попыталась добавить в выбор красного, чтобы порадовать Дмитрия и не прогадала. Дорвавшись до финального результата, юрист тут же упал на поверхность кровати звёздочкой. Выражение его лица говорило о крайней степени удовлетворения:

— Иди сюда, — шепнул.

Осторожно переступив через валявшиеся отвёртки, коробки и дрель, я забралась на кровать и устроилась рядом с Дмитрием, подперев голову рукой. Юрист повернулся ко мне. Не то, чтобы кровать была очень большая — мы почти касались друг друга ногами.

— Знаешь, что Кира? — сощурился.

— Что?

Вместо того, чтобы проявить оточенные навыки эрудиции, Дмитрий приподнялся на одной руке и приложил конец красного покрывала к моей щеке. Пожалуй, именно на этом этапе в его глазах появился уже наблюдаемый мной ранее игривый блеск. Снова что-то задумал.

— Разденься, — скомандовал.

Я пропустила футболку через голову, оставив ту в изголовье кровати. Дмитрий внимательно следил за моими движениями сверху, не сдвинувшись ни на миллиметр. Отрывая заклепку на джинсах, я поняла, что лицом к лицу так геройствовать уже не смогу:

— Только после тебя.

Мои слова послужили началом продолжительной паузы. Дмитрий перестал улыбаться и склонил голову на бок. Я приняла его изучающий взгляд решительно. Ожоги. Какая ерунда! Кто вообще их не видел в жизни? Но юрист воспринял мое послание по другому: подавшись в сторону, он выключил ночник. Вспоминая сквозняки от окон в Любинском, я взяла самые плотные и длинные шторы — комната погрузилась в кромешную темноту.

— Мне казалось, что ты все понимаешь. Видимо, нет.

Большие горячие ладони скользнули от шеи вниз, прошлись по рукам, коснулись живота. Дмитрий ловко избавил меня от остатков одежды, пока я не оказалась совершенно обнаженной. На какую-то секунду он даже замер в темноте, будто мог видеть, я слышала лишь его тяжелое дыхание. Спустя несколько долгих секунд, я нашарила рукой низ его футболки, но Дмитрий отцепил мои руки и поочередно поцеловал каждый палец. Я начала понимать, что проигрываю, пусть бой и был крайне незначительным и более бессмысленным. Сухими губами городской дотронулся до моих коленок и прошелся языком вдоль голени. Как и ранее сегодня, я почувствовала неожиданную истому и даже выгнулась в спине. Дмитрий весело рассмеялся где-то сверху и, наклонившись, впился своими губами в мои. Я обхватила его ногами, положила ладонь на затылок, собрав пальцами волосы. Теперь он смеялся мне в рот. От его движений мне становилось все приятнее. Руками я уже бесцельно мяла плотную футболку, понимая, что останавливать меня никто не собирается — мы оба вспотели и плохо соображали. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание — таким глубоким и ярким было наслаждение.

Несколько минут мы не шевелились. Сквозь дрему я ощутила, как Дмитрий притянул меня к себе вместе с покрывалом. Голой щекой я ощущала сухие рубцы у него под футболкой.

Глава 28

Воскресенье началось с пения птиц. Звук показался мне таким удивительным и знакомым, что я подумала, будто вижу сон. Плотная бордовая штора подсвечивалась солнечными лучами, но почти не пропускала света. Дмитрий спал рядом на боку, обняв меня поверх одеяла. Рукав черной футболки немного закатался, кокос на веревочке сбился за спину. Я аккуратно выбралась из кровати, подобрала одежду и спустилась на первый этаж. Нагретая светом кухня оказалась намного теплее спальни. Я воспользовалась туалетом, достала помидор из холодильника и вышла на крыльцо. В свежий воздух поселка вплетался слабый аромат стройки, где-то вдалеке шумела бетономешалка. Заглянув в гараж, я увидела Чару — догша лежала на коробках из-под кухонного гарнитура. Увидев меня, она сладко потянулась и мы пошли гулять.

Утром в поселке жизнь будто вымерла: асфальтированные внутренние дороги были совершенно пусты. Выйдя за ворота коттеджа, мы с Чарой прошли почти до поста охраны и свернули обратно. Хотелось курить. Я достала пачку Пэлл Мэла и затянулась, разглядывая вдалеке строение из красного кирпича.

Коттедж в Омске. Кто бы мог подумать. Я затруднялась сказать, изменил ли он статус наших с юристом отношений, но решив, что первую попавшуюся в новый дом не подселишь, предположила, что Дмитрий мог быть серьезен. Мог быть. Впрочем, главный вопрос до сих пор состоял в продолжительности таких отношений. С Дмитрием у нас так и не нашлось лишних точек соприкосновения, хотя я и пыталась понять, что ему было интересно помимо кокосов и скалолазания. Динамит теперь отпадал — общих увлечений становилось все меньше. Я слабо представляла, как буду обучать этого весельчака посадке малины, успешному юристу это было не к чему. А секс с одной женщиной, при возможности получить буквально любую, вряд ли мог сковать мужчину кандалами. Разве что тот был моногамистом-однолюбом, что совершенно нельзя было предположить по заводной натуре и тем фотографиям молодости, которые я нашла у него под кроватью.