Больница «Линкольн»

— Знаешь, потерять все свои деньги... это как умирать медленной смертью. Сначала, у тебя отключают электричество. Потом у тебя нет денег на еду. Чуть позже у тебя забирают всё твоё имущество. Пока, наконец, у тебя забирают дом. Ты когда-нибудь был бездомным, Дарвин? Когда-нибудь терял всё, что тебе дорого? Это мучительно. А ты… ты сделал это всем тем людям. Они доверяли тебе, а ты использовал их и разрушил то немногое, что у них оставалось. А когда они не согласились, ты украл их жизни. Думаю, будет справедливо, если ты тоже помучишься. Скальпель!

Лорна передала ему скальпель, и доктор мастерски сделал на шее Дарвина небольшой разрез. Киан видел, как кровь сочиться из раны на стол, и чувствовал растущее удовольствие. Дарвин сдавлено булькнул — он стал захлебываться собственной кровью.

Киан наклонился и прошептал ему на ухо:

— Я могу продержать тебя так много часов. Ты истечёшь кровью, или, возможно, вначале захлебнёшься своей кровью, кто знает. Для меня важно то, что ты страдаешь.

Глаза Дарвина просили о пощаде, молили о прощении, кричали, чтобы его освободили. Ничего из этого не имело значения, его судьба была предрешена. В памяти вспыхнуло испуганное лицо Афины и ярость усилилась десятикратно. Снова схватив скальпель, он жестоко полоснул Дарвина в области живота, решив избавиться от видения Афины.

— О'Рейли, — предупредил Рейнольдс. — Держи себя в руках, у нас есть пять минут. Заканчивай.

Быстро и тяжело дыша, Киан перевел дыхание и огляделся. На лицах его команды был шок — совсем не то, что он привык видеть, когда они были свидетелями его действий. Он терял контроль. Как и сказал Рейнольдс, нужно было взять себя в руки.

— Я в порядке. Я справлюсь. — Покачав головой, он использовал разрез в животе Дарвина, чтобы хорошо того раскрыть. После нескольких минут «восстановления» повреждений почек и толстого кишечника, он сделал разрез, завершивший жизнь Дарвина. Он наблюдал, как из того уходит жизнь, покрывая глаза поволокой и наполняя Киана нездоровым удовлетворением и чувством полной победы в игре.

— Хорошая работа, команда! Уберите тут всё, а я пока позабочусь о записях. — Он вышел, оставив свою команду пялиться ему вслед и задаваться вопросом, сможет ли человек, за которым они следовали так слепо, выйти из игры. Или он спустится в созданный им ад до самого дна. И сможет ли он когда-нибудь оттуда выбраться?

ГЛАВА 5

«В городе началась паника, когда без вести пропала ещё одна молодая женщина. Предположительно, она попала в руки того же человека, подозреваемого в исчезновении Лейлы Хант, восемнадцатилетней девушки из Луизианы. Этим утром Шерил Фуллер сообщила об исчезновении дочери Кэндис. Кэндис в последний раз видели на Таймс-сквер с большой группой друзей. Полиция активно ведёт расследование и настоятельно призывает всех, кто хоть что-нибудь знает об этой молодой женщине, поделиться информацией». Киан посмотрел на фотографию молодой брюнетки в форме болельщицы, появившейся на экране телевизора крупным планом.

У него было немного свободного времени отдохнуть в ординаторской перед следующей операцией. День был адский, с двумя срочными операциями, не считая запланированных. Проведя рукой по тёмным волосам, он вздохнул и вернулся к выпуску новостей в тот момент, когда на экране появилась Рэй Келли. Её светлые волосы были собраны в какой-то замысловатый пучок, а грудь почти выпадала из декольте чёрного платья, когда она, вышагивая, подпрыгивала на высоких каблуках кроваво-красного цвета. Киан закатил глаза от её вида — как она получила эту работу, было за пределами его понимания.

— Добрый вечер, дамы и господа, — начала она, затем остановилась и уставилась на что-то вдалеке. — О! В смысле, добрый день... добрый день, дамы и господа. — Лицо Келли вспыхнуло румянцем из-за ошибки, допущенной в прямом эфире, и Киан, который терпеть не мог идиотов, собирался было уже выключить телевизор, когда его внимание привлекли её следующие слова.

— У нас есть новости о Хранителе — виджиланте. Он, по нашему мнению, расправляется с преступниками, которым удалось избежать правосудия. Источники сообщают, что Дарвин Фергус, умерший чуть более двух недель назад, на самом деле стал жертвой нашего неизвестного защитника. Если вы помните, Фергуса обвинили в мошеннической афере, в результате которой он лишил нескольких десятков пожилых людей их пенсионных фондов. Были также выдвинуты обвинения в его причастности к нескольким смертям при подозрительных обстоятельствах, что, возможно, было попыткой скрыть совершённые им действия. Поскольку доказательств для судебного преследования было недостаточно, его отпустили, несмотря на общественные протесты.

— Его избили в переулке, и он умер во время операции от осложнений. Совпадение? Или это опять работа Хранителя? Мы будем держать вас в курсе. Не забудьте настроиться на 15 канал и читайте мой блог «Бредни Рей».

Разъяренный Киан вскочил с кожаного дивана и зашагал по комнате, как тигр в клетке. Эта грёбаная любопытная идиотка-репортёр была близка к правде. И, чёрт возьми, кто были эти «источники», от которых, по её утверждению, она получала информацию? Все в его команде рисковали не меньше его, и он бы уверен, что может доверять каждому. Но действительно ли он доверял? Единственными, кто знал правду, были шесть человек из его команды. Возможно, пора искать «крота».

В коридоре он столкнулся с Рейнольдсом, который как раз заканчивал беседу с заведующим.

— Рейнольдс, шеф, — подойдя, поприветствовал он их.

Заведующий Мерфи сжал его плечо и отвёл в сторону:

— Очень хорошо, О'Рейли, что эти две трансплантации пройдут в нашей больнице. Внимание СМИ сейчас нам очень нужно, да и эта инициатива выделяет вас среди остальных. Продолжайте в том же духе и однажды вы станете подходящим кандидатом на мою должность.

— Ну, сэр, я не могу сказать, что это мне не понравилось бы, хотя, я уверен, что это не произойдёт в ближайшие годы. Тем не менее, спасибо за признание. У меня есть ещё несколько громких случаев, которые я хотел бы обсудить с вами.

Мерфи ухмыльнулся и кивнул:

— Позвоните моему секретарю и договоритесь с ней о времени для встречи на этой неделе. Я хочу, чтобы вы мне подробно всё рассказали.

Пообещав, что он обязательно это сделает, Киан взглянул налево и увидел, как в главное фойе вошла Вебстер со следующими за ней шестью интернами. Каждый шёл с низко опущенной головой, как будто стыдясь чего-то. А судя по тому, что Вебстер дёргала головой, Киан догадался, что облажались они по-крупному. У всех на лицах было виноватое выражение, у всех кроме Афины. Она не выглядела виноватой или раскаявшейся — она выглядела злой. Заинтересовавшись, он подошёл ближе, чтобы узнать в чём проблема.

— …интерны. У вас нет никакого права ставить диагноз, и, вне всякого сомнения, у вас нет никакого права говорить пациенту, что у него неизлечимая опухоль мозга! Что, чёрт возьми, с вами не так? — Вебстер была в ярости, её голос повышался с каждым резко произнесённым словом. — Я хочу знать, кто говорил с мистером Сеймуром о его жене.

Они молчали, глядя в пол или на потолок, и избегали встречи с яростным взглядом Вебстер. Все кроме Афины — она уставилась на голову Вебстер, почти не моргая. Киан сразу понял, что она собирается сделать.

— Это была я. Доктор Вебстер, это я рассказала мистеру Сеймуру об опухоли, — шокируя всех, призналась Афина.

— Пейн? Почему вы это сделали? Вы хоть понимаете, что теперь я должна пойти и объяснить этим бедным людям, что им не нужно беспокоиться о раке на последней стадии? О чем вы вообще думали? Это так вы хотите лечить пациентов, став врачом?

Афина на мгновение замолчала, не зная, что ответить. Не она облажалась. Это сделал Дик. Но видя, что он явно не собирается показать себя мужчиной, она решила, что кто-то должен признаться или это дерьмо никогда не закончится. Только ухудшая ситуацию, Киан топтался позади Вебстер, наблюдая за унижением Афины, в момент, когда она взяла на себя вину за то, что не делала.