Больница скорой помощи

Валя хихикнула и посмотрела на друга как на чокнутого.

Но Сергей уже не верил ей.

7

Василий Николаевич Круглов сидел за заваленным бумагами столом и дымил сигаретой. Настроение у него было хуже некуда. Только что полковник Свиридов возглавлявший его отдел на заседании сделал ему серьезное внушение по поводу расследования последних убийств. В сущности, правильное внушение. Полковник никогда не был несправедливым. Прошло уже почти две недели после убийства директора десятой школы, а следствие не продвинулось ни на шаг. Топталось на месте. А потом одно за другим еще две смерти, одна нелепее другой. Три трупа. Люди были убиты с невероятной жестокостью. За свою жизнь майор видел не мало смертей, но такого даже он не мог припомнить в своей практике. Хотя любое новое убийство всегда потрясает заново, и кажется исключительным.

До поры до времени.

Пока было ясно очень не много. А вернее почти ничего. Единственно, в чем можно было быть уверенными, так это то, что убийства в школьном подвале, в Больнице Скорой помощи и в морге взаимосвязаны. И хотя, судя по результатам судмедэкспертизы, они были совершены разными людьми и орудиями, не было единого почерка, каждое оригинально само по себе, практически ничего общего. Но было обстоятельство, которое вписывало все три смерти в одну цепочку. Около каждого трупа были найдены написанные кровью жертв, странные знаки.

Версий было несколько, и все они отрабатывались. Ребята его группы сбились с ног, оперативная работа велась на должном уровне. Но зацепиться было практически не за что. Единственной ниточкой в этом деле было исчезновение работника морга Виталия Решетникова. Но Круглов следовательским чутьем своим, которое выработалось у него за двадцать лет работы, чувствовал, что Решетников тут не при чем. Хотя про него и говорили в один голос, что он очень странный малый, и даже, что он, мол, некрофил. Вот это последнее обстоятельство и подсказывало следователю, что Решетников не при деле. Некрофилы, как правило, самый тихий и безобидный народ. Хотя конечно Решетников тоже мог съехать с катушек. Как и любой другой. Может, ему нужна кровь? Да и заведующий хирургическим отделением вскрыт довольно профессионально. Так что все может быть. Тем более эта странная пропажа. Нигде его нет. Ни дома, ни у друзей. Пропал можно сказать без вести. Круглов не исключал и того, что Решетников скоро найдется. И вполне вероятно, что он будет в таком же виде, как и прежние жертвы.

Круглова мучило это предчувствие.

И оно не обмануло его.

* * *

Виталий скрывался несколько дней. Скрывался в таком месте, о котором не мог предположить даже самый дотошный следователь.

Он прятался в Больнице Скорой помощи.

Тут было, где спрятаться. Старое здание давало массу возможностей. Виталий давно тут работал, и, будучи от природы любопытным, в свое время излазил больницу вдоль и поперек. Поэтому, когда возник вопрос, где спрятаться, а о том, что надо прятаться, он не сомневался, потому что знал, что главный подозреваемый будет не кто другой, как он, Виталий решил спрятаться в больнице.

Конечно, поведение его было не совсем логичным, но в последние годы, Виталий не был из тех людей, кто живет по законам логики. Вот почему в первые два дня он уехал за город и просидел на даче, после чего, понял, что скоро тут до него доберутся, сел в автобус и вернулся в город. Купил на все деньги, что у него были с собой, он взял их из дома сразу после бегства из морга, продуктов и прокрался в Больницу Скорой помощи. Это было делом нехитрым. В здании больницы было столько дверей и прочих входов и выходов, что у всей городской милиции не хватило бы людей охранять их все. Тем более, что Виталий пробрался через крышу. Ранним утром, в темноте он поднялся по пожарной лестнице на крышу, нырнул в чердачное окно и проник в больницу. Здесь его никто не узнал в утренней суматохе, к тому же он старался держаться подальше от морга, а самыми дальними зданиями были роддом и детское отделение. Затем он добыл белый халат, спрятал под ним сумку с продуктами и зашел в детское отделение. А чтобы сыщики, которые пасли местное пространство еще с убийства Зои Чуковской, не узнали его, он просто снял очки, после чего стал неузнаваемым. И прошел мимо них незамеченным. Люди в белых халатах все на одно лицо. Затем Виталий прошел по коридору второго этажа, и проник в роддом. В роддоме его также никто не заметил и не остановил. Он прошел мимо детской комнаты и остановился у двери. Толкнул ее и прошел в темный коридор и пошел дальше. Дойдя до середины, он остановился около железной двери покрытой той же побелкой, что и стены. Дверь была закрыта на засов, и Виталий потратил немало времени, чтобы открыть ее. От времени засов буквально слился с дверью.

За дверью была самая настоящая комната. Большая и совершенно пустая. Это было заброшенная котельная, которая обслуживала здание, когда его только что построили. Потом выстроили новую котельную, а эту законсервировали. Хотели снести, но потом как всегда на это не хватило средств, и про здание просто забыли. Тут даже окно было решетчатым только наполовину. Знали бы об этом бомжи! Но к счастью они не знали.

А вот Виталий знал.

И поэтому он запер за собой дверь, тоже на засов, и поселился здесь.

Для начала он выспался. Но потом его начала одолевать скука, и чтобы спастись от нее, Виталий занялся своим временным жилищем. Стал хозяйничать. Тут даже из кранов текла вода, и холодная и горячая. И отопление тоже работало. Бывают же на свете чудеса!

Виталий нашел два старых халата и порвал их на тряпки. Тщательно вымыл полы, которые были покрыты вековой грязью, снял со стен паутину.

Занимался этим два дня, не покладая рук, как хорошая домашняя хозяйка. И вскоре здесь стало совсем прилично. Даже запах сменился. Тем более, что Виталий тщательно все проветрил. Спал он на металлическом столе, который был здесь, придвинув его к горячей отопительной трубе, которая была толщиной в среднее ведро.

Полный комфорт.

Виталий даже выходил гулять по городу. Через окно разумеется. Вниз вела пожарная лестница.

Но прошло только два дня, и он затосковал. Затосковал смертельно. Слишком прошло много времени с тех пор, как он бросил свою любовь.

Он тосковал по моргу и по тем, кто там находился.

Решетников держался еще два дня, а потом не выдержал. Это стало невыносимым, и постепенно ушел и страх и все прочие чувства самосохранения.

На третью ночь он вышел из своего жилища и проник в роддом.

И тут его увидел только один человек.

Это была Маша Александрова. Она ходила в туалет, и на обратном пути увидела того, кто снился ей по ночам. Она замерла и в ужасе прижалась к стене. Она была уверена, что этот человек пришел за ней. Она нисколько в этом не сомневалась, и поэтому крик застрял у нее в горле, ноги подкосились. Она разумом понимала, что должна спасаться, спасать своего еще не родившегося ребенка, но тело не слушалось ее.

Все это длилось долю секунды.

Виталий не заметил ее и прошмыгнул мимо. А потом он исчез.

Через десять минут он был уже в морге.

Ему опять повезло. У входа в морг дежурил оперативник, но в тот самый миг, когда тут прошел Виталий, он вышел покурить с Валерой, который дежурил в морге в эту ночь. Они курили, болтали, потому что успели подружиться, делить досуг вдвоем всегда приятнее, а они оба были на работе. И оба они не видели, что на их территорию проник тот, кого они ждали.

Такое бывает. Очень редко, но бывает. Случилось и в этот раз.

Вот такая цепь совпадений без помех привела Виталия Решетникова в покойницкую. Он шмыгнул туда и запер за собой дверь.

А студент Валера Мельников и молодой оперативник Жора Христофоров выкурили еще по одной и уже собирались пойти выпить кофе, как услышали страшный крик. Они вздрогнули и одновременно поняли, что крик раздается оттуда, где недавно произошло убийство. Не сговариваясь, побежали к покойницкой и беспомощно задергали запертую изнутри дверь.

А крик за ней был все сильнее и громче, было такое впечатление, какое бывает, когда поблизости режут свинью. А потом крик прервался на самой высокой ноте.