Большая игра. Война СССР в Афганистане

Хотя визит Карма ля в Джелалабад обошелся без инцидентов, во время многих других поездок иногда случались опасные ситуации. Так, во время посещения Кандагара Кармалем в сопровождении Наджибуллы и маршала Соколова люди Редкобородого обнаружили взрывное устройство на мосту между аэропортом и городом, по которому должна была проследовать их автоколонна. Мост был разминирован. На обратной дороге автоколонна была обстреляна около аэропорта. Это убедило высокопоставленных гостей, что лучше проделать весь обратный путь до Кабула с автоколонной, но — после того, как вперед была послана отвлекающая колонна машин в качестве приманки для моджахедов.

В ходе поездки в Герат, также на автомашинах, Редкобородый увидел среди пустынной равнины целую колонну автоцистерн, подорвавшуюся на минах, установленных вблизи заброшенной деревни. Над разбитыми машинами вздымались огромные языки пламени, было слышно крики горевших заживо, умирающих солдат. Прибывшие им на помощь десантники не могли сделать ничего, кроме как прострелить отверстия в цистернах с бензином, чтобы уменьшить риск новых взрывов. Через пулевые отверстия горючее свободно выливалось на землю и сгорало, в то время как неизвестно откуда взявшиеся местные афганцы пытались собрать часть несгоревшего топлива в ведра.

Кармаль научился часто бросать взгляды на Редкобородого во время своих выступлений, чтобы наблюдать за его рукой. Поднятая рука была сигналом опасности. Однажды, выступая с речью в правительственном здании в Герате, президент оглянулся и к своему ужасу увидел, как Редкобородый подает ему условленный знак. Шеф личной охраны только что получил сообщение о возможном покушении. Кармаль закруглился настолько быстро, насколько это было возможно, и покинул зал. Пока они ехали к армейскому штабу, разведданные подтвердил еще один плохой признак: на полях не было фермеров. Некоторое время спустя в здании действительно произошел взрыв.

Одну из наиболее крупных и рискованных операций Редкобородому пришлось провести накануне военного парада 1984 года и церемонии награждения в Кабуле, посвященных очередной годовщине Апрельской революции. Чтобы не бросаться в глаза, его люди были одеты в афганскую армейскую униформу, в то время как солдаты советской 5-й мотострелковой дивизии и сотрудники афганской разведки ХАД помогали осматривать каждый танк, бронетранспортер и другую технику, которая должна была принять участие в параде. Так как взрывные устройства могли бы быть спрятаны в любом месте, центральный сквер, где должна была проходить церемония, был оцеплен, а на каждой крыше были размещены афганские охранники. Когда незадолго до начала церемонии Редкобородый получил информацию о том, что моджахеды действительно планируют взрыв, он сообщил об этом маршалу Соколову. Тот, в свою очередь, спросил, не надо ли отменить парад. Но Редкобородый решил, что отменять мероприятие будет еще более опасно, так как это означало бы, что правительство не способно обеспечить безопасность в столице.

Парад прошел как и было намечено. Вскоре после того, как участники разъехались, террорист-смертник подорвал одну из платформ, на которых еще недавно стояли должностные лица. Из этого Редкобородый заключил, что его меры помешали осуществить взрыв во время церемонии, и что террорист, полный решимости выполнить приказ, смог сделать это только тогда, когда правительственная охрана была снята.

Несмотря на напряженную работу, Редкобородый находил моменты и для отдыха. Как бы ни был встревожен Кармаль, полковник КГБ находил его приятным в общении во время их ежедневных бесед, и президент держал себя с привлекательным достоинством. Кармаль также, казалось, наслаждался компанией советских коллег. Во время своих многочисленных поездок для отдыха в Советском Союзе он бывал во дворце КГБ, угощаясь колбасой, селедкой и другими яствами, которые привозил потом с собой из Москвы, и, разумеется, запивая все это обильным количеством водки. Другими частыми гостями были министр внутренних дел Гулябзой и заместитель начальника ХАД Гулям Фарук Якуби. [61]

61

Якуби, Гулям Фарук (1938–1992), пуштун родом из Кундуза, выпускник Кабульской полицейской академии (1961), получил степень магистра права в ФРГ (1963–1965), затем преподавал в полицейской академии, был начальником управления уголовного розыска МВД, начальником управления полиции Кабульской провинции. Член фракции «Парчам» НДПА с 1969 года. После Апрельской революции 1978 года — начальник царандоя в провинции Лагман. При Амине провел два месяца в тюрьме Пул-и-Чархи. В 1980–1985 гг. был заместителем начальника, а с 7 декабря 1985 г. — начальником службы государственной информации (ХАД), сменив на этом посту Мохаммеда Наджибуллу. С 3 июля 1983 г. — кандидат в члены ЦК, а с 10 июля 1986 г. — кандидат в члены Политбюро ЦК НДПА. В апреле 1992 года при штурме Кабула моджахедами был убит в перестрелке с таджиками из охраны Наджибуллы, которые пытались помешать им обоим вылететь из Кабула. — Прим. пер.

Подобно почти всем своим соотечественникам, офицеры и солдаты Красной Армии были большими любителями бани — русской разновидности сауны. Свои бани имелись практически для всех чинов — от высшего командования до простых солдат-срочников. Обычно их строили из выпрошенных где-то или просто украденных деревянных досок. Одну такую баню Кармаль разрешил Редкобородому построить на территории президентского дворца; при ней имелся небольшой бассейн, в котором можно было охладиться после долгого сидения в парилке с дровяной печкой. Кармаль лично следил за ее строительством и жаждал «испытать» ее, как только строительство будет закончено, а затем стал там постоянным посетителем.

Редкобородый также наблюдал за строительством небольшого кинотеатра для его людей, построенного с помощью местного техника. И хотя русские не понимали большую часть того, что им показывали в американских или индийских фильмах с субтитрами на пушту, они все же смотрели их, обычно под песни и водку. Кармаль тоже часто заглядывал туда, чтобы пропустить стаканчик водки во время своих прогулок вокруг дворцового комплекса.

IX

К концу 1982 года боевые действия в Афганистане заметно активизировались. И хотя теперь Советы на собственном опыте много узнали о том, как бороться с моджахедами, огромные советские силы, сконцентрированные вокруг Панджшерской долины и на западе, вокруг Герата, мало что могли сделать, чтобы нейтрализовать сопротивление. В других местах попытки урегулирования конфликта также зашли в тупик. Афганская армия преодолела волну дезертирства и приняла участие в ряде крупных наступательных операций. Но, тем не менее, это не сыграло особой роли в борьбе против моджахедов, число которых также выросло.

Росло число беженцев. Более двух миллионов афганцев, главным образом пуштунов, бежало в Пакистан, в то время как таджики и представители других национальностей, говорящие на дари, бежали на восток, в Иран. Основные зоны боевых действий, такие как Панджшерская и Кунарская долины, практически обезлюдели, а те жители, кто еще оставался, подвергались бомбардировкам и уничтожению, и их все менее беспокоило то, кто умрет следующим. Но Леонида Брежнева в Москве уже не волновали никакие сожаления о вторжении в Афганистан, в котором он сыграл решающую роль, слишком мало зная и столь же мало беспокоясь об этой стране. Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза, являвшийся одновременно Председателем Президиума Верховного Совета и, таким образом, главой государства, умер в ноябре 1982 года. Его сменил шеф КГБ Юрий Андропов, первоначально выступавший против вторжения в Афганистан.

Глава 5 Советы побеждают

I

Россия как великая держава заявила о себе в начале XIX века, когда царь Александр I, воодушевленный изгнанием вторгшейся в страну армии Наполеона, обратился к старым планам Петра Великого о продвижении на юг через Кавказские горы западнее Каспийского моря, и на восток в Среднюю Азию. К тому времени от империи Тимура (Тамерлана) в Средней Азии осталось лишь несколько враждующих между собой ханств, наиболее влиятельными из которых были Хива, Бухара и Самарканд. Генерал Алексей Ермолов, честолюбивый и прямолинейный артиллерийский офицер, отличившийся в наполеоновских войнах, возглавил экспансию России на Кавказ, на территорию нынешних Чечни и Дагестана и за Кавказский хребет, в Грузию. При царе-реформаторе Александре возобновилась давняя борьба против отживавшей свой век Османской империи. В 1828 году генерал Иван Паскевич, сменивший Ермолова, отразил нападение Персии и присоединил Армению, а в следующем году в ходе короткого конфликта одержал победу над турками.

Британия была первой среди держав, которые противились российской экспансии. Будучи главным соперником русских в борьбе за влияние в этом регионе, Британия с тревогой наблюдала за их растущими устремлениями к южным портам в Индийском океане. И хотя это беспокойство ведущей морской державы мира раздувалось мифом о тогдашних возможностях России и ее угрозе Индии, для этого были и действительные причины. После того, как Ост-Индская компания в 1830-е годы распространила британское владычество на весь индийский субконтинент, новая колония нуждалась в защите от угрозы вторжения русских войск на несколько тысяч миль на север. Для этой цели Лондон в 1837 году направил в Кабул смышленого молодого артиллерийского офицера Александра Бёрнса. [62] В 1832 году Бёрнс встретился с афганским правителем, князем Дост Мохаммедом. [63] Им удалось договориться, и Бёрнс сообщил генерал-губернатору Индии Джорджу Идену, первому графу Окленду, [64] что Дост Мохаммед согласен на альянс с Британией, если англичане поддержат его в войне против могущественного государства сикхов в Пенджабе. Лорд Окленд отклонил предложение, так как не желал ссориться с сикхским правителем Ранджитом Сингхом, договор с которым уже был заключен им ранее.

62

Александр Бёрнс (1805–1841), капитан артиллерии Британской армии, выполнял ряд разведывательных и дипломатических поручений в Центральной Азии, за что получил среди местных правителей прозвища «Сикандер» (в честь Александра Великого) и «Бёрнс Бухарский» (из-за своей миссии в Бухаре). — Прим. ред.

63

Дост Мохаммад Баракзай (1790 или 1793–1863), родом из племени баракзаев клана Дуррани, эмир Афганистана в 1834–1839 и в 1842–1863 гг. После краха империи Дуррани с 1818 года был правителем Кабула и Газни. В 1834 году, воспользовавшись междоусобицами между афганскими князьями, провозгласил себя эмиром Афганистана, положив начало новой династии Баракзаев. В конце 1840 года сдался англичанам и был выслан в Индию. В 1842 году был освобожден и снова занял престол. — Прим. пер.

64

Джордж Иден, барон Окленд (1784–1849), британский политический деятель от партии вигов, президент британской Торговой палаты, управляющий Монетного двора, Первый лорд Адмиралтейства в 1835 и в 1846–1849 гг., генерал-губернатор Индии (1836–1842). — Прим. пер.

Бёрнс сообщил и еще кое-что о своем визите в Кабул, а именно о прибытии туда капитана царской армии. Эта новость возбудила беспокойство англичан. Хотя русские тоже не смогли договориться с Дост Мохаммедом, полный решимости перейти к активным действиям лорд Окленд приказал англо-индийской армии вторгнуться в Афганистан. Так началась «большая игра» между Россией и Британией — кровопролитная борьба за контроль над стратегически важной пограничной территорией в Центральной Азии, зажатой между границами двух растущих империй. Эта борьба была во многом похожа как на предыдущие, так и на более поздние кампании в Афганистане: быстрая победа, после которой следовали долгое и изматывающее сопротивление, затем жестокое сражение и ужасная резня.