Большая игра

— Туз бубен направо, — сказал равнодушно Панаев.

Вуд снова начал метать. Зал раздвинулся, ровная площадь простерлась от стены до стены. Под круглым фонарем на пустой площади бесновались, выбрасывая карты, две руки.

— Налево-направо, налево-направо, налево-направо.

Вуд сделал вольт. Туз бубен стремительно вылетел из рук и лег налево.

— Ваша карта бита, — сказал Вуд. Он глубоко вздохнул и выпрямился.

— Вы ошибаетесь, — отвечал Панаев. — Прошу вас продолжать игру. Налево упал туз червей, а я называл бубнового.

Белесый дым поплыл перед глазами Вуда. Голова Панаева упала на стол, покатилась и подпрыгнула вверх.

— Угодно в третий раз? — сказала голова. — Я никак не могу вспомнить, где я имел честь встречаться с вами. Моя карта — тройка пик налево!

Вуд тасовал колоду, и карты, как раскаленные, обжигали руки. Он принялся метать, незаметно вбрасывая в колоду меченые карты. По свисту этих карт он знал каждую из них, прежде чем она падала на стол.

В то мгновенье, когда тройка пик должна была лечь налево, он положил руку на колоду и, незаметным движением прижимая к колоде кольцо, приколол карту.

Тройка пик, прикованная к меченой тройке пик, вброшенной в колоду Вудом, упала налево.

— А, сяньшэн Панафу, безрукая обезьяна, ты!!

Невысокий китаец со сморщенным лицом возник в конце зала. Он подошел к Вуду и положил руку ему на плечо.

— Плуоха деала, — снова сказал китаец, — чтоа за деала? Умиарать наадо.

Панаев, наклонившись над столом, разъединил приколотые карты.

— Вы шулер, — сказал он, вновь откидываясь в кресло, глядя на агента покрасневшими от усилия глазами, — Господа, он бы выиграл, если бы случайно не приколол к тройке пик другую тройку пик, — разумеется, меченую, взгляните.

Вуд шатался, протянув руку вперед.

— Дьяволы, — сказал он, стискивая зубы и кося помутневшими глазами. — Уберите китайца! Все кончено! Довольно! К черту!

Он упал возле стола, поджимая под себя руки и ища что-то в заднем кармане фрака.

1923 г.