Большая книга ужасов – 55 (сборник)
Шрифт:
– Зачем? – опешила Алена, поразившись и самим Юлькиным словам и тому, что она произнесла.
– Чтобы в отряде не появлялся.
– Кому он это сказал?
– Зайцевой.
– А при чем тут Зайцева?
Томочка сделала большие печальные глаза.
– Типа, влюблен, – сообщила она страшную тайну.
Этого только не хватает! Прямо не июль месяц, а май, все маются. А тут еще Канашевич… Какого же числа это произошло?
Крик взметнулся и стих. Что-то в этом крике было знакомое… чье-то имя?
Алена обернулась. На крыльцо степенно вышел Матвей.
– Я
– Кто?
– Как кто? – хохотнул Матвей. И вновь за эту жизнерадостность Алена захотела его убить. – Пося.
Кажется, Алена бежала. Задыхалась от бега…
Валя Постников был весьма своеобразным человеком. Некрасивый, но обаятельный, какими бывают мерзавцы в кино. Высокий. Светлые печальные глаза, светлые жидкие волосы. Наивный до невозможности – его так и хотелось пнуть или «развести» на злую шутку.
Этот самый Постников обнаружился за кустами около корпуса. Мальчишки окружили его. Юрка старался что-то выпытать, стучал по вялому плечу.
– Отошли! – налетела на них Алена.
Валька Постников неуверенно улыбался, но в целом был вполне себе жив и даже невредим.
– Идем! – вцепилась в его руку Алена.
Перед ее глазами мелькнули возмущенные лица – новости хотелось знать всем.
На крыльце толпился народ. Не пройти. Беседка занята – первый и второй отряд собираются на завтрак.
Алена решительно шагнула под сосны, впечатала Постникова спиной в корявый ствол.
– Ты где был?
Валя стрельнул глазами туда-сюда, словно ища поддержки, которую ему никто никогда не оказывал, да и сейчас бы не оказал.
– На реке.
– На какой реке? – с угрозой в голосе переспросила Алена.
– На нашей.
– Что ты там делал? – Вожатая быстро окинула взглядом подопечного. Одежда сухая, волосы не мокрые – не купался. И на том спасибо.
– Спал. Там домик есть, я в него забрался.
Алена сделала шаг назад. О чем еще можно говорить с человеком, который среди ночи сбежал из изолятора, чтобы прогуляться по лесу, посидеть на бережку под звездным небом, а потом поспать в заброшенном домике рыбака?
Постников не понимал смысла взгляда вожатой. Видимо, для него в таком поступке не было ничего необычного. Алена вздохнула и все-таки задала заветный вопрос:
– А почему ты не спал в своей кровати? И куда делся Королев?
– Они меня сами выгнали! Нарассказывали страшилок, а потом послали ловить покойников. Я и ушел. Королев в палате оставался. Что с ним станется?
– А как ты ушел, если дверь корпуса была заперта?
– Не была она заперта. Я спустился вниз, толкнул дверь – она и открылась. Я думал, погуляю немного и вернусь. А тут этот крик начался. Я решил отойти подальше. А потом уснул.
– А Королев?
– Чего Королев? Я его не видел.
– Так… – Выбивать из Постникова еще какую-нибудь информацию казалось бессмысленно. Открытый, как белый лист бумаги, он наверняка сказал все. – Иди к Вере Павловне…
– В изолятор?! – округлил глаза Валя. – Не! Там покойники…
– Идешь
к Вере Павловне, и она пишет тебе в карте, что ты выздоровел. После этого приходи в столовую.Валька хитро улыбнулся.
– А чего, Королев тоже сбежал?
– Тоже. Только ты через первый этаж вышел, а он со второго сиганул.
– Молоток! – одобрительно хмыкнул Валька.
И как после этого говорить с парнями? Кабанов ничего не рассказал, молчал, как партизан. Хотя этот соврет – не дорого возьмет.
Сашка не рвался откровенничать с вожатой. Это было видно по его лицу. Низкий, весь словно собранный из мелких деталей, он вдруг появился около корпуса и предусмотрительно застыл, не дойдя до крыльца нескольких шагов.
– Выпустили? – коротко спросила Алена.
– Выпустили, – Кабанов был столь же лаконичен.
– Что произошло?
– Ничего не произошло.
– А если поподробнее?
– Сначала все спали, потом пришли девчонки, начали бить стекла, Постников решил, что это покойницы к нему лезут, и дал деру. Королев тоже ушел. Все.
– Окно кто разбил?
– Внизу – девчонки. Наверху – от ветра. Сквозняк был сильный. Наверное, Вера Павловна…
– Будь здесь, мы сейчас завтракать пойдем.
– А я уже позавтракал.
– С кем?
– С Кирюшей…
– Они вернулись?
– Они не уходили. Природная аномалия. Телефон не работает, рация не берет.
– Строимся! – гаркнул от крыльца Матвей, так что Алена с Сашкой втянули головы в плечи. – О! Кабанов! Почти все в сборе. Отлично!
Кабанов хмыкнул. Было в его улыбке слишком много знания, которым он не торопился ни с кем делиться. Вожатой захотелось эту самоуверенность немного сбить.
– Держись подальше от Кривоноса, – сообщила Алена. – Что-то вы с ним не поделили.
Сашка с готовностью кивнул. Он был типичным дворовым мальчишкой, которого не пугали подобные угрозы. Наоборот, бодрили кровь: к вечеру опять кто-то окажется в изоляторе.
– Ну что, вернулся?
Зайцева стояла в дверях, отлично зная, что солнечный свет сейчас ее выгодно освещает. Длинные рыжие волосы, улыбка победителя на пухлых губах, довольно прищуренные глаза.
– Вернулся. – Сашка поставил ногу на первую ступеньку, собираясь, как для броска.
– Молодец.
– Ты мне кое-что должна.
– Что же? – сделала бровки домиком Зайцева.
Кабанов кинул взгляд через плечо. Алена не уходила. Вокруг все было слишком странным, чтобы можно было вот так просто отправиться завтракать.
– Поцелуй и дискотеку.
– Может, поцелуй на дискотеке? – начала торговаться Ирка.
– И на дискотеке тоже.
Зайцева фыркнула, перекинула волосы с правого плеча на левое, склонилась, легко коснулась губами Сашкиной щеки. Кабанов поднял руки, собираясь задержать ускользающую Ирку. Но Зайцева сама упала в его объятия, потому что из корпуса вышел страшно злой Кривонос и, пыхтя, как паровоз на старте, потопал к столовой. Успев не только рассмотреть, чем занимались его товарищи по отряду, но и продемонстрировать свое отношение к происходящему.