Большая маленькая ложь
Шрифт:
— В детстве мы с ней жили через улицу, — начал он. — Мадлен жила по соседству с большой ливанской семьей. У них было шестеро сыновей, крупных, сильных парнишек. Я их ужасно боялся. Они, бывало, играли на улице в крикет, и иногда Мадлен играла с ними. Она засеменит к ним, сама вдвое меньше этих амбалов, с лентами в волосах, с блестящими браслетами — ну, вы знаете ее, — но, бог ты мой, она умела играть в крикет. — Он положил кекс и встал, чтобы показать. — Ну вот, она выходит — с развевающимися волосами, оборками на платье, — берет биту и потом — БАМ! — Он ударил воображаемой крикетной битой. —
— Ты снова рассказываешь крикетную историю? — спросила Мадлен, которая вернулась из комнаты Хлои.
— Вот тогда-то я и влюбился в нее, — сказал Эд. — По-настоящему, безумно и глубоко. Глядя из окна своей спальни.
— Я даже не догадывалась о его существовании, — легкомысленно произнесла Мадлен.
— Нет, не догадывалась. Ну вот, мы выросли и уехали из дома, и как-то я услышал от матери, что Мадлен вышла замуж за какого-то типа, — продолжал рассказывать Эд.
— Ш-ш-ш. — Мадлен шлепнула Эда по руке.
— Потом, несколько лет спустя, я отправляюсь на барбекю в честь тридцатилетия одного друга. На заднем дворе играют в крикет. И кто же там бьет по мячу в туфлях на шпильке, вся увешанная всякими цацками и нисколько не изменившаяся? Маленькая Мадлен с той стороны улицы. У меня едва не остановилось сердце.
— Весьма романтическая история, — заметила Джейн.
— Я мог бы и не пойти на это барбекю, — добавил Эд.
Джейн заметила, что у него сверкают глаза, хотя он, наверное, уже рассказывал эту историю раз сто.
— И я тоже могла не пойти, — сказала Мадлен. — Мне пришлось отменить педикюр, а обычно я ни за что не стала бы отменять педикюр.
Они улыбнулись друг другу.
Джейн отвела взгляд. Она взяла свою кружку и попыталась отхлебнуть чая, но его там уже не было.
Зазвонил звонок входной двери.
— Это Селеста, — произнесла Мадлен.
Здорово, подумала Джейн, продолжая притворяться, что пьет чай. Теперь я стану свидетельницей как великой любви, так и великой красоты.
Все вокруг нее было насыщено богатыми живыми красками. Она одна в целом доме была бесцветным существом.
Мисс Барнс. Очевидно, родители образуют свои особые социальные группы вне школы. Конфликт на вечере викторин не обязательно должен был иметь что-то общее с жизнью школы Пирриви. Просто я подумала, что следует на это указать.
Теа. Да, пожалуй, мисс Барнс непременно сказала бы это, верно?
Глава 16
— Что ты думаешь о Джейн? — спросила Мадлен Эда в тот вечер в ванной, когда он чистил зубы, а она кончиками пальцев наносила на область глаз дорогой увлажняющий крем, «разглаживающий морщинки». (Ради всего святого, она была специалистом по маркетингу и понимала, что, покупая баночку крема, бросает деньги на ветер.) — Эд?
— Я чищу зубы, погоди минутку.
Он ополоснул рот, сплюнул и постучал зубной щеткой по краю раковины. Тук, тук, тук. Всегда три решительных, четких удара, как будто зубная щетка — молоток или гаечный ключ. Иногда, если она перед тем пила шампанское, Мадлен смеялась до упаду, наблюдая, как Эд стучит зубной
щеткой.— По-моему, Джейн на вид лет двенадцать, — сказал Эд. — Абигейл выглядит старше ее. У меня в голове не укладывается, что она родительница. — Он с улыбкой наставил зубную щетку на Мадлен. — Но она будет нашим секретным оружием на предстоящем вечере викторин. Она знает ответы на все вопросы по поводу поколения «игрек».
— Полагаю, в поп-культуре я разбираюсь лучше Джейн, — заявила Мадлен. — У меня создается впечатление, что она нетипична для девушки двадцати четырех лет. В чем-то она кажется даже старомодной, как люди из поколения моей матери.
Она рассмотрела свое лицо, вздохнула и поставила баночку с кремом на полку.
— Вряд ли она такая уж старомодная, — заметил Эд. — Ты говорила, что она забеременела после одной ночи.
— Она приняла решение и родила ребенка, — сказала Мадлен. — Это довольно-таки старомодно.
— Но тогда она должна была оставить его на ступенях церкви. В плетеной корзине… Послушай, а что там со жвачкой? Она весь день ее жевала.
— Знаю. Это у нее типа зависимости.
Эд выключил свет в ванной. Подойдя к противоположным сторонам кровати, оба включили лампы и плавным синхронным движением отодвинули одеяло. В зависимости от настроения Мадлен, это доказывало, что у них идеальный брак или что они, представители среднего класса, погрязли в рутине, а потому необходимо продать дом и отправиться в путешествие по Индии.
— Мне бы очень хотелось создать для Джейн новый облик, — размышляла Мадлен, пока Эд искал страницу в книге. Он был большим поклонником детективов Патриции Корнуэлл с таинственными убийствами. — Напрасно она зачесывает волосы назад. Прилизанный вид. Надо добавить объема.
— Объем, — пробормотал Эд. — Точно. Вот чего ей не хватает. Я подумал о том же. — И он перевернул страницу.
— Надо помочь ей найти бойфренда, — заявила Мадлен.
— Вот и займись этим.
— Я бы с удовольствием и Селесте создала бы новый имидж, — сказала Мадлен. — Знаю, это звучит странно. Она красива независимо от имиджа.
— Селеста? Красива? — удивился Эд. — Я что-то не заметил.
— Ха-ха! — Мадлен подняла свою книгу, но сразу положила обратно. — Они такие разные, Джейн и Селеста, но мне кажется, в чем-то они очень похожи. Не могу понять в чем.
Эд опустил свою книгу тоже:
— Я скажу тебе, в чем они похожи.
— И в чем же?
— Они обе ущербные.
— Ущербные? В каком смысле?
— Не знаю, — ответил Эд. — Просто я могу отличить ущербных девиц. Встречался с такими. За милю распознаю телку с приветом.
— Так я тоже была ущербная? — спросила Мадлен. — Это тебя и привлекло?
— Нет, — ответил Эд и снова взял книгу. — Ты не была ущербной.
— Нет, была! — возразила Мадлен. Ей тоже хотелось быть интересной и ущербной. — Когда ты со мной познакомился, я была такой несчастной.
— Есть разница между несчастной девушкой и ущербной, — пояснил Эд. — Ты чувствовала печаль и обиду. Может быть, у тебя было разбито сердце, но сама ты не была сломлена. А теперь помолчи, потому что сейчас я попадусь на отвлекающий маневр, но я не хочу этого, миз Корнуэлл, не хочу.